Виктория Руссо - Сонька - Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки
— Как же это так, матушка моя? что же теперь будет со мной? Куда я без вас?
— Ах, Акулина, я пока не знаю куда мне приткнуться… У меня ведь почти ничего нет, — лгала Ольга, изобразив монашеское смирение. — Идти мне теперь по свету босиком…
— Так ваши подарки, барыня! Я все сложила и могу вам тотчас принести!
На мгновение Ольга Григорьевна задумалась, ее алчная натура запульсировала, и внутренний голос зашипел: «возьми это подаяние!», но она понимала, что жалких сокровищ Акулины хватит на пару дней той жизни, к которой тяготела дама.
— Акулина, ты так добра ко мне! Ты обидишь меня, если возвратишь свои подарки! Словно я непорядочный любовник!
Последняя фраза так рассмешила крестьянку, что она даже закашлялась от гогота и с трудом успокоилась. Ольга приняла решение сохранить преданную прислугу при себе, поэтому дала ей последнее важное поручение в цабелевских стенах: разнести несколько писем по разным адресатам, в которых был один и тот же текст: «Любимый, я больше не могу сносить унижения — быть женой этого ужасного человека! Спаси меня скорее! Освободи из темницы! Я требую от мужа развода, и мы можем быть вместе! Твоя О.».
Цель этих криков отчаяния была в том, чтобы обустроить свою жизнь, не понеся при этом материальных затрат. Ольга не любила тратить свои деньги и предпочитала жить за чужой счет. Такова была ее натура и ничего с собой сотворить она не могла. Иногда привлекательная женщина получала подарки от своих поклонников (конечно, втайне от супруга) — красивые украшения, которые с благоговением складывала в свой тайник, о котором не знала ни одна живая душа. Мужчины ждали, что красавица будет благосклонна и согласиться на свидания, но, встречаясь в театре или на балу с дарителями, Ольга вела себя как нив чем не бывало, будто она и не получала «залога любви».
Любые намеки о подношениях она игнорировала, чем порой вызывала гнев почитателей. Она понимала, что никто не захочет скандала, а, решившись на обвинения, не сможет ничего доказать, поэтому была абсолютно спокойна. Однако однажды произошел один конфуз: молодой воздыхатель, выглядящий как гимназист, буквально преследовал красивую женщину. Он знал, что дама замужем, но продолжал упорно добиваться ее благосклонности. Ольга же, заверяя страдальца, что не желает портить свою репутацию, как бы между делом отмечала, что его пикантные усики она видела пару раз в самых непристойных снах.
Молодой человек готов был увезти ее на край света, и в доказательство того, что его намерения весьма серьезны, обокрал собственных родителей, вытащив из сейфа отца-промышленника крупную сумму денег и материнские драгоценности. Все это он вручил своей нимфе, она чуть не лишилась чувств от такого подарка и с трепетом приняла подношение, но в назначенное время не появилась на вокзале, и от расстройства обманутый поклонник кинулся под поезд. Как казалось Ольге, история закончилась очень удачно: она осталась при деньгах, и помехи в виде мельтешащего перед глазами пылкого влюбленного больше не было. Свидетелем тех грустным событий была лишь губастая Акулина, но она и не поняла в чем суть этой истории.
— Жалко мальчика! Совсем ведь молодеханький! Да и грех-то какой — самого себя мертвым делать! — сетовала она.
— Пути господни неисповедимы! — со скорбью в голосе произносила Ольга, подсчитывая в уме прибыль от дельца, которое обстряпалось само собой, ей не терпелось еще раз подержать в руках наживу, приплывшую в ее цепкие лапки, и она торопливо произнесла: — Поди прочь, дура! Утомила меня!
Ольга не доверяла людям еще со времен учебы, когда она поведала своей подруге Александре страшную тайну: у одной из набожных учительниц совсем юная, но уже алчная девица украла Библию в золотом переплете. Ее соседка по койке побожилась не рассказывать об этом секрете ни единой живой душе, но на следующий день она доложила преподавателю о проделке своей приятельницы. Ученице Сегалович грозило строгое наказание — прекращение обучения и высылка домой, однако руководство сжалилось, понимая, какими усилиями семейство мещан скопило деньги на обучение детей и ее хорошенько высекли. Курносая женщина, которой вернули пропажу, вцепилась своей костлявой и липкой как у лягушки лапой в ухо Ольги и прошипела: «Анафема!». Долгое время девочки дразнили юную преступницу этим неприятным словом, и она стала вести себя показательно хорошо: во время выучивала уроки, ни с кем не ругалась, была на хорошем счету у преподавателей.
Ее родители даже пару раз получали благодарность за прекрасное воспитание отпрыска. Отец восхищенно произнес: «Я же говорил: наш камушек получит достойную огранку!», а мать с подозрением наклоняла голову и задумчиво произносила: «Что тут не чисто!». Ольге были безразличны лавры, она желала, чтобы история с Библией затерлась не оставив после себя неприятных воспоминаний. К выпуску из учебного заведения о ней говорили как об одной из лучших и порядочных воспитанниц, которая была готова к дальнейшей жизни.
— Цель лучшего образовательного заведения — выпускать добрых жен и полезных матерей семейств, — произносила директриса в своей напутственной речи перед выпускницами. — Истинное предназначение женщины не для службы государственной или общественной, подобно мужчине, не для ученого поприща, а для круга семейного, и само воспитание, и образование девицы должно быть направлено к иной цели, чем воспитание юношей!
Она говорила долго, и ее высокопарные слова не производили должного впечатления на Оленьку Сегалович, которая направилась в новую жизнь, сделав самый главный вывод в жизни: никому нельзя доверять.
— Даже если ваши кровати стоят так близко, что дыхание человека, которому ты хочешь рассказать свой секрет, обжигает твою щеку — молчи! — шептала она своему отражению в зеркале, после чего надевала маску радости и спешила затеряться в толпе своих приятельниц. «Каждый за себя!» — решила она, беседуя с другими девочками только об общих вещах и оставляя личное мнение при себе. Она умело маневрировала между другими, стараясь не выделяться на общем фоне. Предпочла стать невидимкой, серой мышью, хотя безумно любила внимание. Ольга научилась становиться чудесной подругой и с удовольствием слушала все, что болтали другие воспитанницы, и благодаря этому свойству она получала много любопытной информация. Некоторые откровенные повествования могли состязаться с запрещенными романами. Так юная Оленька узнала, что у одной из девочек мать — содержанка дворянина, и та учится благодаря тому, что он выдает пособие на отпрыска, свою дочь он официально не признает, потому что женат и имеет вес в обществе. Ольга боролась с искушением прикарманивать чужие вещи, при виде которых у нее просыпалось неуемное желание ими обладать. После инцидента с Библией, Ольга опасалась только одного: ее сестра Мария может все рассказать матери и тогда ее жизнь в родительском доме превратиться в ад. К счастью, ее сестра Мария не стала болтать о том, что случилось, и мать с отцом остались в неведении относительно маленького преступного происшествия.
