Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман
Френсис увидел оставшегося на месте и, с безрассудной отвагой, направил в его сторону копье. Белый Сурреец отклонился и промелькнул мимо. Человек умер задолго до того, как Ловелл до него добрался, совершенно лишившись головы от одного взмаха меча.
Рыцари двора Тюдора ринулись отражать йоркистское нападение. Френсис увидел несущегося на Ричарда всадника на гнедом коне, человека таких размеров, что Ловелл понял, - им может быть только Джон Чейни из Шеппи. Он закричал, но Ричард уже обернулся навстречу атаке Чейни. Тот взмахнул булавой размером с утреннюю звезду, обрисовав в направлении золотой короны широкую дугу, - унизанный шипами шар разрубил воздух и чуть не задел забрала Ричарда. Чейни резко дернул своего скакуна кругом и замахнулся для второго удара. Прицел монарха оказался точнее. Его копье вонзилось противнику прямо в грудь. Мощность удара расколола наконечник копья, и Ричард пошатнулся в седле, но тем временем вражеский скакун встал на дыбы, и Чейни опрокинулся назад, грохнувшись о землю со всей силой срубленного дуба. Все окружавшие Френсиса люди закричали от радости.
Слева от Ловелла появился всадник. Он замахнулся для удара, но промазал. Следующий взмах Френсис отразил мечом и пустил коня дальше. Впереди замаячил флаг с драконом, и Ловелл вдруг понял, - они одерживают верх, их отчаянное предприятие вот-вот окончится победой. В его мыслях не было никакой согласованности, только благоговейное осознание, что Ричарда отделяют от Тюдора всего лишь несколько ярдов, а когда друг их преодолеет, противник окажется покойником. Рыцари Тюдора тоже это понимали, бросившись наперерез королю. Френсису еще не приходилось видеть Ричарда в сражении таким, - он прорубил себе дорогу с целеустремленной яростью, сопротивляться которой не представлялось возможным.
Охрана Тюдора неистовствовала. Его знаменосец развернулся и пришпорил своего коня в направлении Белого Суррейца, поднимаясь из седла для удара. Ричард свернул, и размах пришелся по косой на доспехи королевского скакуна. Монарх взял боевой топор и всадил оружие знаменосцу в горло. Лезвие пробило латный воротник со смертоносной легкостью, что сразу повлекло милосердно быструю гибель. Топор Ричарда взметнулся во второй раз, и Дракон Кадвалладера рухнул в пыль.
Йоркистский рыцарь, кренясь, приблизился к скакуну Френсиса, почти сшибая коня на колени. Ловелл узнал животное прежде, чем разглядел всадника, лошадь отчетливо выделялась своим каштановым цветом, льняными гривой и хвостом и являлась любимым скакуном Роба. Тот потянул за уздцы, пытаясь отстранить от Френсиса обезумевшего коня.
'Стенли движется!' - заорал он. 'Поезжайте к Дикону и предупредите его!'
Френсис безрассудно рванул забрало вверх. На них обрушивалась лавина в красном - сражающиеся на стороне Стенли чеширцы в капюшонах.
'Господи, нет!' Это был еще не страх, отнюдь, - только ошеломленное неверие. Все вокруг него оборачивались, вопили и извергали проклятия. Благодаря подходящему к ним подкреплению, осаждаемые телохранители Тюдора начали отступать, - отыскать Генриха Ловелл уже не мог.
Ричард находился на расстоянии нескольких ярдов, он также развернул своего скакуна. Одиночество друга поразило Френсиса, будто нанесенный физически удар. Выкрикивая его имя, Ловелл пустил коня вперед. Его четырехногий приятель нарастил скорость, меняя направление, чтобы избежать в траектории скачки столкновения с уже мертвым конем, и разбил себе берцовую кость. Френсис явственно слышал, как ее хруст. Времени отреагировать у него было, он не смог даже закричать. Земля ушла из-под ног, и Ловелла сбросило.
Он приземлился на спину, от силы удара в теле вибрировала каждая кость. В потрясении Френсис несколько мгновений лежал неподвижно, в ушах раздавался оглушительный звон, а на лице ощущалась теплая влага. Ослепленный и ошеломленный, он попытался подняться и, в панике, задергал шлем, пока не стащил его с головы и не ощутил в ладонях. Стирая кровь, Ловелл мог снова видеть и, внезапно вновь обретя сознание, все вспомнил.
Непонятно как, Френсис поднялся. Он остался в одиночестве, - сражение обошло его стороной. Но, когда Ловелл нагнулся вперед, на окружающих Ричарда рыцарей тронулась конница Стенли, - менее сотни человек оказались лицом к лицу с двумя тысячами всадников. Это было то же самое, что наблюдать за сносящей все на своем пути снежной лавиной, которая сейчас пожирала его друзей.
'О, Господи, нет, Господи...' Френсис снова упал и опять встал на ноги. Знамена Ричарда продолжали развеваться - Святой Джордж и Белый Вепрь, но стоило Ловеллу к ним направиться, как флаги пропали из поля зрения, утонув в поднявшемся алом наплыве. Френсис выругался, всхлипнул и затем заметил Белого Суррейца. Скакун встал на дыбы, его передние копыта молотили воздух, а зубы обнажились, словно у огромного взбесившегося пса.
'Дикон! Господи, нет!' Ричард был плотно окружен рубившими его со всех сторон солдатами Стенли. Он потерял свой топор и отбивался мечом, держа тот обеими руками и маша им, словно косой, по мере того, как все больше и больше людей схватывалось друг с другом, чтобы добраться ближе для возможности его поразить, ударяя по королевским доспехам булавами и алебардами. Неистовствуя от ужаса и ярости, Белый Сурреец снова поднялся на дыбы, и Френсис увидел, как вверх взметнулась направленная для выпада пика, прицелившаяся в незащищенное брюхо животного. В агонии скакун заржал и тяжело обрушился на землю, увлекая за собой и Ричарда. Поверженного монарха сразу обступили люди Стенли.
Не в силах принять только что увиденное, Френсис продолжил сражаться, регулярно падая, но больше не чувствуя боли. Из общей схватки на него вылетела лошадь, и Ловелл инстинктивно схватил ее за свисающую узду. Удар полностью повредил на глазах животного защиту, но оно чудесным образом осталось на ногах, а вес брони подействовал на создание, будто якорь, позволив резко его остановить. Какое-то время Френсис мог только лежать на луке седла, тяжело облокачиваясь на сильный конский бок. Само седло беспощадно измазалось красным, кровью окрасилась даже грива. Френсис воззрился на кровь, а потом на коня, отчетливо выделявшегося в общей массе гнедого с льняными гривой и хвостом. Узда проскользнула сквозь пальцы, и Ловелл упал навзничь.
Френсис сгруппировался вправо, увидев, что прочь от резни начавшейся битвы пришпорил скакуна рыцарь. При виде Ловелла рыцарь резко изменил направление своего движения, поскакав прямо на него. Падая, Френсис утратил одновременно и меч, и копье, кроме кинжала, оружия у него больше не было, но он не дернулся, чтобы вынуть его из ножен, просто стоял и смотрел на приближающегося рыцаря.
