Упоение местью. Подлинная история графини Монте-Кристо - Наталия Юрьевна Вико
Надо сказать, такой ответ даже порадовал – чем сложнее игра, тем интереснее, а уязвленное мужское самолюбие еще больше раззадоривает плоть. На время он отошел, но не забыл. В промежутках между ловлей других «бабочек» присылал Ирэн скромные букеты и милые безделушки, а через некоторое время опять появился в кафе, чтобы сделать более заманчивое, с его точки зрения, предложение. Но, войдя туда, обнаружил последний присланный букет в вазе на барной стойке, а хозяин, передав ему пакет с отвергнутыми Ирэн подарками, печально сообщил, что мадемуазель здесь больше не работает, и, куда переехала, к сожалению, не знает.
Каково же было его удивление, когда через несколько месяцев отражение Ирэн промелькнуло в зеркале фойе театра «Шанз-Элизе», куда он приехал на балет. Торопливо обернувшись, изумленно оглядел узел туго стянутых на затылке темных волос, скрепленных шпилькой с сапфирами, стройную шею, украшенную дорогим колье, и ухоженные плечи в роскошном декольтированном платье. Он был готов подумать, что видит мираж, однако чудесное видение обернулось, приветливо улыбнулось, приблизилось и проговорило голосом Ирэн: «Добрый вечер, мсье Бернар», – а на вопрос о чудесном превращении, произошедшем с ней, девушка сообщила по секрету, что она… агент ГПУ из Советской России и именно этим объясняются чудесные метаморфозы, с ней происходящие. Вчера – посудомойка, сегодня – светская львица… Да-да! Секретное задание! И рассмеялась, глядя на вытянувшееся лицо Бернара. А потом откуда-то вынырнул и, семеня короткими ножками, к ним подплыл невысокий лысый толстяк в смокинге с программкой в руке. Бросил настороженный взгляд на него, затем на смеющуюся Ирэн, после чего сдержанно поздоровался. Толстяк оказался двоюродным братом ее покойного отца, к тому же банкиром, который по старой привычке приехал из Северо-Американских Соединенных Штатов повеселиться в Париж и, прогуливаясь по Монмартру, попытался прямо на улице познакомиться с собственной племянницей, которую не видел лет десять и узнал из-за удивительного сходства с покойной матерью. В общем, сюжет для дамского романа, способного вызвать слезы умиления у чувствительных особ.
После встречи в театре Бернару не составило большого труда найти Ирэн, которая, как выяснилось, проживала вместе с дядей в огромной квартире на Елисейских Полях. Он снова начал регулярно посылать ей уже роскошные букеты, добиваясь встречи, и всякий раз Ирэн вежливо уклонялась, вплоть до вчерашнего дня, когда наконец согласилась поехать вместе с ним и его приятелями в Систерон – родовое имение Тарнеров, отпрыском которых он являлся.
– Я вернулся, – сообщил Бернар, свалив кучу сухих веток у огромного валуна, – к вашей несомненной радости, – повернулся к Ирине, – которую вы даже не пытаетесь скрыть. – Предлагаю всем выпить по бокалу вина по случаю моего возвращения! – Крикнул, привлекая общее внимание бутылкой вина, извлеченной из корзинки и поднятой над головой. Призыв на этот раз был услышан. Подошли Жак и Мари, а откуда-то из-за кустов появился Виктор – взлохмаченный, худощавый, длинноногий и оттого похожий на кузнечика молодой человек, предпочитавший проводить время в уединении. Выпив вина, все наконец расположились вокруг костра, разожженного общими усилиями, что дало Бернару возможность вернуться к задуманному.
– Друзья мои! – вдохновенно начал он. – Представьте, что все мы на необитаемом острове, который через несколько часов, нет, пусть даже через час, накроет гигантская волна. Помощи ждать неоткуда, и все мы неизбежно погибнем…
– Фи, мон шер, как это грубо! – капризно скривила губы пухленькая Мари. – Жак, милый, – прижалась к приятелю, – когда заметишь волну, помоги мне забраться на валун, а то я боюсь промочить ноги.
– Мари, можно попросить тебя не перебивать! – недовольно воскликнул Бернар. – Дослушай до конца. Обещаю, что будет интересно. И потом, кто знает, возможно, ты присутствуешь сейчас…
– …на первом сеансе будущего мэтра психиатрии, – со смешком подхватил Жак, – и еще будешь гордиться знакомством с ним.
– А не хочешь слушать, – продолжил Бернар, бросив выразительный взгляд на приятеля, – просто помолчи и… посчитай звезды, – указал рукой в небо, уже усыпанное мерцающей алмазной россыпью.
– Да-да, Мари, это же, право, интересно, – поспешно сказал Жак, обнимая девушку за плечи.
– Я лучше бы… – недовольно начала Мари.
– …считала звезды, отраженные в моих глазах, – улыбнулся Жак и чмокнул ее в висок.
– Ну и пожалуйста! – обиженно вывернулась та и пересела к Ирэн на плед, расстеленный на траве рядом с кустом, обсыпанным мелкими душистыми цветами.
– Давайте все же послушаем Бернара, – предложил Виктор, который пристроился на небольшом пеньке, настолько низком, что его худые ноги в огромных ботинках казались сложенными в три раза.
– Итак, – Бернар благодарно взглянул на Виктора, – все же представьте, что через час никого из нас не станет, – сделал паузу, давая всем возможность осмыслить масштаб трагедии. – И рядом нет священника, который бы выслушал наши предсмертные исповеди и отпустил грехи.
Мари хмыкнула.
– Поэтому покаяться мы можем только друг перед другом, – обреченно продолжил он. – Давайте же вытащим из тайников памяти самые тягостные свои ошибки, которые, как занозы, сидят в нашем подсознании, даже когда нам кажется, что они забыты, – посмотрел на Ирину.
– Скажу честно, – вступила в разговор Мари, – за час до смерти я бы не каялась, а постаралась получить удовольствие от этого часа. – А как ты, Жак? – С манящей улыбкой посмотрела на приятеля, который тут же поспешил пересесть к ней и обнять за плечи.
– Черт возьми! – возмутился Бернар. – Неужели единственное, о чем вы способны думать в свой предсмертный час, – это как успеть… – Оборвал себя на полуслове.
– Смею тебя уверить, Бернар, не всякий в свой последний час будет готов на это, – огрызнулась Мари. – Правда, милый? – Заглянула в глаза Жака, который свободной рукой шарил в корзинке в поисках новой бутылки вина.
Ирина сидела, опустив глаза, отрешенно покусывала травинку и уже сожалела, что согласилась сюда приехать. Эта компания богатых и беззаботных молодых французов, ее сверстников, которые, похоже, не знают, как убить время, казалась ей странной именно своей беззаботностью, отстраненностью от реальной жизни, в которой происходят войны и революции, льется кровь, разрушаются и создаются государства. Они никогда не теряли близких, не голодали и не подвергались насилию. От скуки пытаются создавать умозрительные проблемы и так же умозрительно их решать. Как можно понять истинное значение слов «предсмертный час», не прочувствовав обожженной душой? Хотя, если честно, сюда она поехала именно потому, что после пережитого за последние годы, ее преследовало навязчивое желание сбросить старую кожу воспоминаний, скользнуть гибким телом по земле и спрятаться где-нибудь от мыслей о
