Дмитрий Агалаков - Солдаты эры Водолея
— Не нахожу, — сказала Каролайн. — Здесь все так, как и должно быть.
Справа стояла кадушка, от которой шел пар. Рядом, на раскладных стульях, которые они привезли с собой, были аккуратно сложены полотенца.
— А это что? — спросил Дерик.
— Твоя купальня, — просто сказала она.
— Купальня? — нахмурился он. — Здесь?
— Эх ты, дитя каменного города, — снисходительно вздохнула Каролайн. — Когда-то ты принимал свои ванны только так.
Юноша с трудом проглотил слюну.
— Я не хочу здесь купаться, — упрямо проговорил он. — И не буду.
— Ты — взрослый мужчина, Дерик, — сказала она. — Не противься мне, и получишь все, о чем мечтал. — Она уже брала его за руку и подводила к кадушке. Сколько благовоний было разлито в горячей воде, сколько ароматов исходило от ее душистого и притягательного жара! — Я сама искупаю тебя, — сказала она. — Сама.
Дерик отрицательно замотал головой:
— Я так не могу.
— Ты стесняешься меня? — спросила она.
— Да, — честно признался он.
— И напрасно, — сказала Каролайн. — Господа никогда не стеснялись своих слуг. Потому что знали — они, вершители судеб, прекрасны в их глазах. И делают одолжение тем, что позволяют купать себя и кормить, укладывать спать и… делить с собой постель.
Дерик вновь посмотрел на спутницу, губы его дрогнули. Но он не успел что-то сказать.
— Ты ведь этого хотел, не так ли? — Она коснулась ладонью его лица. Ее тон стал требовательным. — Ну, говори же…
— Да, — еще нерешительно проговорил он.
— Тогда тебе не стоит бояться, Дерик. — Она уже подвела его к кадушке, запустила руку в горячую воду. — То что надо! Представь, что ты — юный король, которому пора научиться многому. Не только повелевать людьми, но и получать удовольствия, без которых жизнь — сущий ад. А ты достоин всех удовольствий этого мира. Сегодня у тебя было много хлопот, Дерик, ты устал и напряжен, но я сделаю все, чтобы тебе было хорошо. Позволь… — Она зацепила пальцами его джемпер и потянула вверх. — Подними руки, милый. — Каролайн стянула с него джемпер, затем майку. — Тебе стоит расслабиться, полежать в горячей кадушке, я сама намылю твое тело и смою с него пену. — Она обняла его сзади, но только для того, чтобы расстегнуть ремень. — Вот так…
Вся его одежда осталась тут же, на ворсистом ковре. Нагого, она повернула Дерика к себе, заглянула в серые глаза юноши, обняла его за шею. Сейчас он был натянутой до предела струной, не иначе.
— Расслабься же, милый, — она коснулась губами его щеки, поцеловала в губы. — Ничего не бойся. Я — твоя рабыня. — Каролайн провела руками по его худощавому телу, улыбнулась. — За что люблю юность — это за мгновенную готовность. — Ее руки не упустили ничего. — Но еще рано. — Каролайн сбросила черный жакет и брюки и осталась в тонком кружевном белье. Узкий бюстгальтер едва удерживал ее полную грудь, трусики врезались в круглые бедра и ягодицы. Дерик боялся смотреть на нее, и одновременно, мимолетом, пожирал глазами эту женщину. — Полезай в кадушку, Дерик. У нас много времени — вся ночь. — Ее голос, улыбка и впрямь давали ему необыкновенную легкость. — И много других ночей…
Он уже не стеснялся своей наготы — он просто горел. Весь. Без остатка. Дерик готов был потерять сознание от окутавших его ароматов — молодого сильного тела нежданно-негаданно появившейся в его жизни «рабыни», ее духов…
Он забрался в горячую воду и привалился спиной к высокому краю. Его напряжение и скованность уходили. Закрывая глаза, чувствуя, как руки Каролайн ласкают ему плечи и шею, он ощутил великое блаженство, которого никогда не испытывал раньше. Каролайн сама намылила его разбухшей мочалкой, что-то воркуя, нашептывая. «Со мной ты будешь во сто крат сильнее, а я — с тобой, — говорила она ему. — Мы только в начале пути…»
Позже, как и обещала, она сама смыла с Дерика пену, набросила на него полотенце.
— Моему королю понравилось принимать ванну с благовониями? — вкрадчиво спросила Каролайн, когда он выбрался из кадушки.
— Да, — благодарно признался юноша. — Я… счастлив. — Он поднял на нее глаза. — Я не знал, что бывает так…
Дерик привлек ее к себе, впился в нее руками, уткнулся лицом в ее шею. Губы его еще неловко, но так страстно искали прикосновений ее тела.
— Конечно, конечно, — сказала она. — Но до кровати осталось десять шагов. — У огромного надувного матраса, застеленного яркими цветными простынями, она нежно бросила. — Ложись. — Сама, прогнув спину, неторопливо расстегнула и сбросила один лоскуток материи; двигая бедрами, стянула другой. Поставила одно колено на пружинистую резину, отбросила назад волосы. — Я прекрасна, Дерик?
Он не ответил: просто не мог говорить — ответом был его взгляд.
Каролайн поставила второе колено на матрас и так, точно львица — к жертве, подкралась к нему, нависла на ним. Ее полная грудь касалась сосками груди Дерика. Каролайн улыбалась — и не было для юноши в эти мгновения ничего более притягательного и чувственного, чем ее мушка над верхней губой.
— Когда-то я тенью приходила к тебе ночью, — вкрадчиво проговорила она. — Но теперь все изменилось, и мы наяву принадлежим друг другу. Тебе надо только слушаться меня…
Она долго целовала его, потом, все сделав сама, села на Дерика верхом и сразу нашла нужный ритм. Все произошло быстро — и Каролайн завладела каждой клеткой его тела, когда голос юноши сорвался на хрип. Дерик был молод и готов к подвигам — и потому тотчас наступило продолжение…
В камине славно трещали дрова, и тени ползали по стенам и потолку этой спальни — такой древней, выложенной на века из грубого камня, и такой современной — с яркими искусственными коврами и надувной постелью.
Они ели мясо, пили вино, и вновь Дерик бросался в ее объятия. Каролайн давала ему все, что он хотел получить, и даже сверх того: предлагая все новые блюда, она открывала юноше ранее неведомый ему мир, полный сладкой ярости и упоительного забвения…
Было за полночь, когда Дерик, обвитый руками Каролайн, увидел крадущуюся к ним от дверей тень. Он хотел было вскочить с постели, но Каролайн удержала его.
— Тш, тш! — торопливо зашептала она, удерживая его за плечи. — Тш… Все хорошо, милый, все хорошо…
А в эту минуту, стянув джинсы и скинув легкую майку, оставшись нагой, к ним в постель уже забиралась Барбара, так непохожая на Каролайн сложением, но не мене прекрасная.
— Нам всем хватит места, — сказала Каролайн. — Тебе, мне и Барбаре…
Он не осмелился перечить ей. А Барбара, не говоря ни слова, уже на коленях стояла над ними. Она была крепкой и сильной, с небольшой острой грудью и сильными бедрами. Хватило одного взгляда Каролайн, чтобы она легла рядом и, не говоря ни слова, закинула руки за голову. Но Дерик, понимая, что от него хотят, еще медлил…
