Кесарь - Даниил Сергеевич Калинин
Так вот, прозорливый Шеин отправил нас на поиски соратников, чтобы собрать их в единый кулак – и нанести по врагу удар извне, застав не готовых к такой атаке ляхов врасплох! В то время как гарнизон пошел бы на вылазку из крепости одновременно с нами... План, в общем-то, самый логичный в настоящих условиях.
Вот только его воплощение оказалось не столь простым и быстрым, как этого бы хотелось!
Иными словами, нам пришлось вести поиск практически вслепую. И удалившись на два десятка верст от града за один дневной переход, при этом не встретив ни единой живой души, далее мы условились разбиться на пары. В каждой из которых было по моему стрельцу – и стрельцу из числа смолян, хорошо знающих ближние к Смоленску волости и окрестные веси, где мы могли бы узнать хоть что-то о партизан. Так вот, распределившись на второй день, мы вновь начали поиск, надеясь встретить хоть кого-то – и договорившись вернуться к исходной точке три дня спустя…
И ведь лишь на четвертый день поисков, одна из групп (не моя), уже возвращаясь назад, встретила воев одного из «партизанских» отрядов!
Как позже выяснилось, после первых же удачных (или неудачных, у всех по разному) столкновений с литовцами и черкасами, «партизаны» были вынуждены искать спасения в заснеженных лесах. Естественно, в этот период нашим было не до нападений на вражеские обозы или засад на шляхтичей – им приходилось отбиваться от преследующих ворогов, пытаясь спасти крестьянские семьи… И в этих схватках погибло много опытных воинов из числа служивых людей – самые боеспособные, они оставались в прикрытие вместе с наспех обученными крестьянами. Так что, пожалуй, только поспешный уход коронного войска из-под Смоленска спас большую часть «партизан» от истребления – или же голодной гибели в мерзлых чащах…
Конечно, с уходом Сигизмунда ситуация сильно выправилась – ведь исчезла огромная орда черкасов, озорующих в окрестностях града в поисках фуража и провианта (по ходу грабящих всех подряд со всеми вытекающими). Исчезли и фуражирские отряды литовцев, целенаправленно обирающих крестьян… Возможно, гетман осадного отряда также отправил бы в свободный «поиск» пару хоругвей – но эти планы спутала наша первая вылазка из Смоленска, дорого обошедшаяся осаждающим… Таким образом, нам практически ничто не мешало собрать людей в единый кулак, разослав гонцов во все окрестные веси!
Разве что время и расстояние…
Но вот мы здесь, под стенами крепости – спустя две седьмицы. Чуть более полутора сотен стрельцов и казаков (в сущности, в плане вооружения и обеспечения сейчас они особо не различаются), да четыре сотни кое-как вооруженных крестьян… В открытом полевом бою ляхи (одни гусары!) стоптали бы нас за считанные минуты – учить «партизан» пикинерскому бою и перевооружить их пиками у меня не было ни времени, ни ресурсов, ни шведских или германских инструкторов под рукой. Но вот хорошенько ударить по спящему лагерю ворогов, так и не удосужившихся окружить его хоть какими-то внешними укреплениями…
Это мы вполне можем!
Однако же есть два «но». Первое: нужно бесшумно снять дозоры, чему, в теории, способствует разыгравшаяся вьюга. И второе – помощь из крепости. Если Шеин сумеет организовать вылазку, значит, шансы у нас очень хорошие. Если нет… Н-да, было бы неплохо дождаться возвращения Адама из Смоленска, чтобы знать уже наверняка, что Шеин в курсе нашего присутствия – и что готовит встречную атаку на ляхов.
Однако же есть сразу три вполне объективные причины, вследствие которых я не стал ждать возвращения посланника. Во-первых, вьюга, предсказанная старожилами-крестьянами в грядущую ночь – идеальные условия для внезапной атаки! Следующую же непогоду можно было ждать еще долго… Во-вторых, под моим началом собрался немалый отряд – и каждый дневной час промедления грозил нам даже случайным обнаружением «партизан» ляхами. С предсказуемыми последствиями в виде безрезультатной гибели большинства наших воев… И, в-третьих, посланника ждала опасность не только на пути в крепость, но и на обратной дороге.
А что, если Адам доставил бы мою весточку Шеину, но не сумел бы вернуться обратно?!
В общем, отправив стрельца к Михаилу Борисовичу с вечерними сумерками, ближе к утру я вывел свое невеликое войско на опушку леса, ближнюю к южной оконечности вражеского лагеря – и ведущей к нему дороге, дав людям отдохнуть пяток часов. Хорошо, что зимой ночи длинные… Как и обещали старожилы, метель нынче знатная, прямо пурга! В лесу деревья хоть какое-то укрытие давали, однако же на открытой местности…
Но вот, я уже оседлал Сивку (так и хочется добавить «Бурку»). А следом за мной четверо опытных стрельцов, лучших рубак моего отряда, забрались на трофейных лошадей, облачившись в трофейные же польские кафтаны (все, что удалось найти у «партизан»)! И нужно бы уже послать коня вперед, а сердце вдруг стиснуло в тревоге, накатили сомнения: а вдруг? Вдруг Адам все же не дошел? Вдруг Шеин не успеет собрать отряд на вылазку? Вдруг Адам попал в руки ляхов и выдал все под пытками, и теперь нас ждет засада?! Не стоило ли дождаться возвращения стрельца?!
Так ведь уже не вернется, не упреждал я его, чтобы возвращался… Поздно метаться; принял решение – действуй!
Широко перекрестившись, я обернулся назад, посмотрев в лица Дмитрия и Петра, замерших позади – и попытался ободряюще им улыбнуться в надежде, что соратники эту улыбку разглядят.
- С Богом братцы! Семи смертям не бывать – а одной все одно не миновать!
Блин, почему-то именно сейчас я впервые проникся глубиной столь простой и одновременно с тем гениальной народной мудрости…
Чуть пришпорив Сивку, неохотно двинувшегося в самую пургу, я принялся мысленно молиться – ведь если открыть рот, то лезущий в глаза и даже ноздри снег тотчас забьется и в него. Впрочем, главное в
