Сергей Карпущенко - Капитан полевой артиллерии
– Да, вы не предполагали, но предотвратить убийство у вас было время! Вы могли схватить штабс-капитана за руку или просто отвести оружие в сторону! – разъяренно говорил Акантов, радуясь тому, что уличает виноватого. – Вы, капитан, просто не захотели это сделать!
Следователь некоторое время в упор смотрел на Лихунова, пока тот не сказал с насмешкой:
– Извините, но, мне кажется, вы совершенной ерундой занимаетесь.
– Почему же ерундой? – скрестил на груди свои длинные руки Акантов и наклонил к плечу голову.
– Да потому, что, вместо того чтобы моему дивизиону выступить на позицию, которую, уверен, еще нужно готовить к обороне, вы лишили дивизион своего командира, очень нужного ему именно сейчас, когда не за горами штурм крепости! Вы что, не слышите! – Лихунов показал на растворенное окно, откуда в комнату втекал неясный гул далекой канонады.
– Я слышу, слышу! – закивал Акантов. – Но сообщу вам, что крепости нужны благонадежные офицеры, а не запятнавшие себя сомнительными проступками. Защита отечества – это право избранных, это святая обязанность лучшей части нации! Вы это понимаете? А вы появляетесь в крепости, имея на себе такое пятно, как попустительство убийству военнопленного, что, уверен, в видах политических нашей стране совсем даже неудобно. Потом же вы, напившись в буфете, устраиваете дебош, который лишь ввиду вмешательства старшего офицера не закончился кровавым столкновением. Вы, полагали, мы не узнаем об этом? Нет, узнали! Мы все хотим знать о наших офицерах, потому что нам не все равно, кто станет оборонять Новогеоргиевск!
Лихунов рассмеялся:
– Поверьте мне, я уж присмотрелся немножко к защитникам вашей крепости – моим присутствием на оборонительных рубежах испортить положение будет трудновато!
– Что вы хотите сказать?
– А то, что пьянице очень трудно быть хорошим артиллеристом. В нашем деле нужна ясная голова и твердая рука, впрочем, как и в других воинских профессиях.
– Зато они не стреляют в людей, подобно вам! – запальчиво крикнул следователь и стал рыться в папке с бумагами. – Итак, все то, о чем говорили мы с вами прежде, было лишь прелюдией, увертюрой. Переходим к главному.- Акантов поудобней уселся, переплел пальцы обеих рук и снова заулыбался. – Прошу вас поведать, что вы знаете о том человеке, которого вы вчера застрелили.
Лихунов, пересиливая отвращение к следователю, стал рассказывать о подслушанном в лавке разговоре, но говорил неохотно, потому что совсем не был уверен в том, что ему поверят. Следователь, однако, слушал внимательно, делал какие-то записи на листке бумаги, переспрашивал. Разговор шофера и лавочника попросил пересказать. Когда Лихунов закончил, он долго сидел, насупив брови и потирая рукой острую макушку своего гладкого черепа.
– Значит, говорите, речь шла о каком-то товаре? – спросил он наконец у Лихунова.
– Под товаром, как я понимаю, подразумевался чертеж форта Северной группы. В дальнейшем у них и шел разговор об этом, причем один из голосов уверял, что скоро сделает ключи с оригинала, находящегося у Пузыря.
– Кто же этот Пузырь? – насмешливо спросил Акантов.
– Я думаю, что имелся в виду их высокопревосходительство генерал-от-кавалерии Бобырь.
– Какая у вас богатая фантазия, – улыбнулся следователь.
– При чем тут моя фантазия? – вспылил Лихунов. – Все яснее ясного. Шофер коменданта имеет доступ в покои их высокопревосходительства…
– А откуда вы знаете, что видели именно шофера коменданта Новогеоргиевска? – перебил Лихунова Акантов. – Он что, представился вам?
Лихунов был озадачен и замедлился с ответом:
– Н-н-нет, об этом мне сказал лавочник…
– А стоит ли доверяться тому, кого считаешь шпионом? – немного торжествующе посмотрел на Лихунова Акантов. – Не кажется ли вам, что сообщнику шпиона было бы удобнее направить вас по ложному пути, тем более – тогда, когда лавочник мог догадаться, что вы подслушивали?
Лихунов был обескуражен. Он видел, что Акантов ему не верит, но возразить следователю не мог.
– Но ведь я мог и сам узнать, кому принадлежала стоявшая у лавки машина, – попытался объяснить откровенность лавочника Лихунов.
– После того, как она уехала? – усмехнулся Акантов, и капитан промолчал, а следователь продолжал: – А теперь скажите, почему же вы сразу не пошли и не заявили на лавочника и шофера, а вместо этого забрали колбасу, за которую заплатили ниже ее стоимости и которой нет в продаже, и пошли к себе домой?
Лихунов почувствовал, что по его спине течет холодный пот – ему нечего было говорить.
– Не знаю, почему.
– Не знаете! – всплеснул руками Акантов. – А ведь вам не мешало бы обзавестись вескими аргументами в свою пользу, а то выходит, что хотите обвинить людей в измене, а сами даже и не спешите предупредить их злодеяние, берете от них взятку и следуете на свою квартиру лакомиться ароматной краковской колбаской.
Лихунов не выдержал:
– Господин следователь, говорить со мной в таком тоне я не позволю. Может быть, вы считаете меня пособником шпионов? Меня, воевавшего в Карпатах, в то время как вы сидели здесь и жрали свой богатый крепостной паек?!
– Не извольте повышать голос, господин капитан, – прошептал Акантов, со змеиной неподвижностью глядя прямо Лихунову в глаза. – Вам неведомо, чем мы тут питались. У вас же я еще вот что спрошу: за какой надобностью вы находились вблизи фортовой группы «Царский дар» позавчера?
Лихунов от неожиданности вздрогнул – неужели за ним следили? Отвечать нужно было точно, потому что любая ошибка могла сильно повредить ему. Не хотелось, правда, втягивать в историю Развалова, но, не упоминая его имени, объясниться было бы трудно.
– Да, я был у форта номер пятнадцать позавчера. Для предстоящей обороны мне было необходимо ознакомиться с местностью. Подполковник Развалов сопровождал меня.
– А не кажется ли вам странным, – тихо спросил Акантов, – что и ваш интерес, и интерес тех, кого вы называете шпионами, лежит вблизи форта Северной группы? Чем вы можете все это объяснить?
– Простым совпадением, – быстро ответил Лихунов, понимая, что он начинает увязать в какой-то липкой жиже, зловонной и безжалостной.
– Очень интересные совпадения,- тихонько похлопал своими сухими ладошками Акантов. – Ну а теперь рассмотрим вчерашний эпизод, – и он снова стал рыться среди бумаг. – Ну, поведайте, как дело было?
Лихунов, сбиваясь и путаясь, стал рассказывать следователю о происшествии, ни словом не упоминая о Маше.
– Но почему же вы не говорите, что с вами была женщина? – почти грубо спросил Акантов. – Ведь мне истина, правда нужна, а не полуправда.
