Татьяна Смирнова - Тень Орла
Темнота спальни впервые не успокаивала его, казалась не другом, а врагом. В этой темноте нельзя было спрятаться.
Тень лег спать, не затушив горевшую в изголовье лампу. Только, чтобы спастись от чада, немного приоткрыл окно. Кольцо с огромным изумрудом неправильной, но изумительной огранки осталось лежать на низком столике из тяжелого темного дерева.
* * *Утро, против обыкновения, выдалось свежим. Пожалуй, даже прохладным. Во всяком случае, шерстяной плащ, который Керболай набросил, покидая свои владения, совсем не казался лишним.
Тучный раб издали, да, верно, и вблизи, мог запросто сойти за важного господина. Да он и был важным господином, намного больше, чем те, кто кичится своим происхождением чуть не от самого Геракла, а щеголяет в хламиде, которую, похоже, сам Геракл некогда и нашивал, да бросил из-за ветхости… лет эдак тысячу назад. Нет, Керболай был облачен в греческий хитон из тонкой шерсти, ноги обувал в сандалии работы мастера Антония, который, если кто не знает, снимал мерку с точеных ножек Франгиз. А теплый плащ его, расшитый золотой нитью, был предметом особой гордости повара, жаль, погордиться случалось нечасто. Но сегодня погода позволила и Керболай надел свой плащ.
На рынок повар ходить любил всегда. Хотя положение его позволяло вовсю гонять младших рабов, да он и гонял… Но были особенные дни. Когда, Керболай знал это, у палатки с пряностями он обязательно должен был встретить друга. Ну, может быть, не друга, а хорошего знакомца. Человека, который так же, как и повар, был увлечен волшебным миром пряностей и мог по достоинству оценить их тонкие, порой неожиданные, изысканные сочетания. Они и познакомились тут же, у этой палатки.
В тот день повар занимался тем, что считал своими прямыми обязанностями: отбирал пряности к ужину правителя. Ну и к своему собственному заодно. Науку эту он перенял от своего отца, а тот от своего… ну и так далее, если не до Геракла, то до того, кто поддерживал божественный огонь на Олимпе до тех пор, пока до него не добрался Прометей. А как вы думаете, зачем еще нужен был огонь олимпийцам?
Пряность – важнейший элемент блюда. Если кто думает, что достаточно просто взять хороший кусок мяса и натереть его перцем и лимонным соком… ну пусть это и ест. Ничего лучшего он, с таким вкусом, не заслужил. А настоящий мастер знает, что далеко не всякая травка уместна к мясу. Например, к телятине совершенно не подходит анис. Зато базилик, правильно примешанный, придаст ей вкус упоительный, но лишь в том случае, если будет основным компонентом. Если же нужно изготовить нечто сложное, для трапезы с гостями, то базилик лучше оставить в кладовке, а взять лист лавра, которым издавна чествовали чемпионов, да к нему немного петрушки свежей, щепоть перца черного, жгучего, индийского, побольше лимона, поменьше белого золота – соли, а муската не класть совсем… Хотя в одиночестве мускат с телятиной очень даже дружат…
Размышляя таким образом, Керболай шествовал вдоль рыночных рядов, выглядывая нужный ему товар, когда темные, немного навыкате глаза его заприметили господина… Это был именно господин, а не приближенный раб, на это глаз у повара был наметан. От ученых людей он слыхал, что у каждого человека есть свой двойник, рожденный в тот же час и под теми же звездами… но мало ли что люди болтают. Оказалось, болтали очень даже по делу. У прилавка со свежей зеленью стоял и о чем-то горячо спорил с торговцем… второй Керболай. Тот же рост, та же благородная тучность, наверное, тоже, идя в гору, мается одышкой, свойственной лишь знатным особам… Те же темно-русые с легкой рыжиной волосы. А самое занятное, спорил он о том, годится ли к молодому карпу такой же молодой зеленый укроп. Торговец считал, что вполне годится. А покупатель настаивал на фенхеле или, на крайний случай, тимьяне.
По мнению Керболая, спорить тут было не о чем. Годилось и то, и другое, и третье, а также хрен, сладкий перец, петрушка, мята и еще куча других вещей, главное, чтобы по отдельности. Вместе хрен со сладким перцем устроили бы греко-персидские войны, в которых бы несчастный карп погиб, а жертвой стал желудок незнакомца, столь схожего с поваром лицом и фигурой.
Впрочем, анфас это сходство оказалось не так заметно. Во всяком случае, любитель рыбы его не заметил. Но к совету повара отнесся с вниманием, свойственным всякому образованному человеку, и даже приказал слуге записать рецепт. Слуга, владеющий грамотой, сразил Керболая наповал.
Они встречались еще несколько раз, и всегда на базаре, возле рядов с пряностями. Оба знали в этом деле толк, оба любили вкусно поесть и понимали, что курица и утка суть разные вещи и сыпать в них одни и те же порошки – значит погубить блюдо.
Знакомец Керболая беседовал с ним как с равным, и это льстило повару чрезвычайно. Тем более что он-то отлично знал, что за птица его приятель.
Повар торопился. Его грузное тело было не очень приспособлено для быстрого передвижения, легкая одышка настигла Керболая едва он миновал второй квартал и нахально напросилась в компанию, но повар останавливаться не стал.
И, разумеется, ему и в голову не пришло проверять, не идет ли кто за ним следом.
У палетки торговца пряностями было пусто.
Но не успел Керболай как следует огорчиться и в расстроенных чувствах купить сладкий перец вместо горького, как фортуна повернулась к нему лицом.
– Доброе утро, уважаемый!
Керболай повернулся со всей возможной поспешностью. Судья, тесть правителя, владетель огромных земель с улыбкой показывал ему аппетитный кусок парной телятины.
– Ну что, друг? Задача, достойная двух просвещенных мужей? Что скажете?
Керболай умело взялся за мясной шмат, осмотрел его, потрогал, понюхал и даже лизнул под поощрительным взглядом судьи.
– Ваш вердикт?
– Сегодня утром бегал. Ничего кроме молока еще не пробовал…
– И?
– Базилик… Огуречная трава… Кервель?.. Нет, ни в коем случае. Эстрагон, разумеется. И никакого тмина. Ни капли!
– Вашу последнюю рекомендацию исполнить легко, – сказал судья, – тмина в лавке нет. Впрочем, эстрагона тоже. И кервеля.
– М-м? А что же есть?
– Укроп. И, кажется, лавровый лист. Не совсем то, что требуется к молочному теленку, не правда ли?
Судья улыбался, но как-то через силу.
– Болен? – испугался повар.
– Замерз. Сегодня довольно прохладно, не находите?
Проклиная себя за недогадливость, Керболай торопливо отстегнул фибулу, удерживающую на плечах его чудесный плащ, и с поклоном протянул судье, тестю, владетелю, который уже полгода разговаривал с ним как равный.
– Не откажите в милости, господин…
Этот «господин» вырвался у повара как-то помимо сознания. Судья с благожелательной улыбкой уже протянул было руку, но вдруг переменился в лице. Взгляд его серых, умных и приветливых глаз вцепился в ошейник раба… обычно чем-нибудь прикрытый.
