Медведь - Дмитрий Вилорьевич Шелег
* * *
Со своей стороны лакей и кухарка рассказали историю с кормилицами.
* * *
В голове Андрея Георгиевича начала проясняться истинная причина трагедии.
* * *
Он поднялся на второй этаж в свой кабинет и удостоверился, что в ящике письменного стола револьвера нет, но пачка с патронами на месте. Он укоризненно покачал головой:
– Только те, что в барабане.
* * *
При методичном осмотре покоев Тихомира, на столе среди разного хлама и бумаг Андрей Георгиевич нашел квитанцию фотомагазина «ДАГЕРОТИП», датированную 26 июня 1861 года.
«То, что мой сын – оболтус, может сослужить хорошую службу и дать подсказку» – подумал Андрей Георгиевич.
* * *
В фотомагазине совсем не удивились, что за фотокарточками пришли спустя девять месяцев – дело-то совсем новое! Пригласили Андрея Георгиевича присесть за столик для клиентов и принесли упаковку с надписью «Костянки».
Отказавшись от «чая или кофе», Андрей Георгиевич начал внимательно рассматривать фотокарточки, лежащие сверху фото пластин.
– Большинство изображений «смазано», что объясняется подвижностью людей при «длинной выдержке», но, в целом, качество достойное, – ответил на немой вопрос «Что это?» фото-мастер, одетый в черный фартук с надписью Daguerreotypy.
* * *
В доме Андрея Георгиевича уже поджидал Артамонов, который «пробежался по бывшим коллегам».
– В полиции помогут. Надо несколько дней, чтобы разобраться, – сказал Сергей Демьянович.
* * *
К мужчинам вышла Лукерья Митрофановна.
* * *
Андрей Георгиевич пригласил всех в диванную. Позвали и детей вдовы – Стояна и Любаву.
Андрей Георгиевич раскрыл упаковку с фотокарточками:
– Вот, дорогие мои, посмотрите на снимки, которые сделал мой сын, когда гостил у вас прошлым летом.
На первой фотокарточке были простые мужики, которые курили, уложив косы на плечи, на фоне цветущего луга. Это изображение не вызвало особого интереса, кроме того, как это вообще возможно – запечатлеть кого-то как живого.
На второй фотокарточке был Третьяк во весь свой громадный рост, что повысило интерес детей, а Лукерья Митрофановна, перекрестившись, сказала:
– Это наш управляющий. Помоги ему Бог.
На третьей фотокарточке была группа женщин, одетых с ног до головы. Все женщины, за исключением одной – пожилой, были с завязанными платками лицами. Артамонов посмотрел своими умными глазами на Андрея Георгиевича, и тот кивнул ему в ответ: «Она».
При виде четвертой фотокарточки Лукерья Митрофановна в голос разрыдалась и стала ее часто целовать. Дети бросились ее обнимать и успокаивать. Фотокарточка выпала из ее рук – это был снимок всего семейства Тихомира Богдановича Канинского.
Андрей Георгиевич поднял снимок и тяжело вздохнул.
Сергей Демьянович, которому, кажется, были чужды сантименты, в это время внимательно изучал содержимое упаковочной коробки.
После чего молча показал Андрею Георгиевичу на пальцах:
– Фотопластины пронумерованы «1», «2», «3», «5», а где номер «4»?
Андрей Георгиевич пожал плечами и передал ему фотокарточку семейства.
Бросив на нее взгляд, Сергей Демьянович совершенно спокойно спросил Лукерью Митрофановну:
– А что это за черноволосая молодая женщина?
Эпизод 3
Вуаль
21 мая 1862 года Тверь
Когда к полицейскому городскому управлению Твери подъехал новенький черный лакированный ландо с открытым верхом, запряженный парой вороных,
* * *
в кабинет начальника полиции принесли узкую телеграфную ленту.
* * *
Из ландо вышла заметная женщина в черной модной одежде и шляпке с вуалью и, в сопровождении взглядов всех без исключения мужчин на ее пути, направилась напрямую в кабинет начальника.
* * *
Она зашла и сразу, без церемоний, с порога заявила:
– Вам сообщили обо мне телеграфом? Мне надо срочно найти мужчин с младенцем. Один – крупный мужчина с усами с бакенбардами, шестидесяти лет. Второй – молодой черноволосый худощавый мужчина двадцати – двадцати пяти лет. Третий – высокий крепкий светловолосый мужчина тридцати – тридцати пяти лет. Возможно, кто-то из мужчин ранен. Возможно, с ними будет женщина-кормилица.
Начальник, не ожидая такого напора, сначала стушевался, но затем решил показать свою значимость и начал грубо говорить:
– Этих ориентировок недостаточно…
– Делайте свое дело! – властно перебила его женщина.
Начальник только и ответил:
– Все понял. Где вас искать?
Роскошная женщина приподняла вуаль. Это была преобразившаяся Пелагея.
– Я сама вас найду, – очень резко ответила она.
* * *
В ночной темноте к дому фельдшера подошло четыре фигуры.
Одна осталась сторожить с улицы, две подошли к двери, а еще одна обошла дом с тыла – под окна.
* * *
Картуз бесшумно подцепил ножом дверной крючок и пропустил вперед Пелагею.
* * *
Фельдшер не спал. Он лежал с открытыми глазами на нерас-стеленной кровати в одежде, с босыми ногами и смотрел в сторону двери, как будто кого-то ждал.
Пелагея подошла к нему и спокойно спросила:
– Где они?
Фельдшер молчал.
Пелагея сказала Картузу:
– Переверни его на живот и держи.
– Давай я поспрошаю же ж, – ответил Картуз и достал нож.
Пелагея посмотрела на него. Картуз послушно подошел к фельдшеру, рывком его перевернул и уселся на спину, скрутив ему руки.
* * *
Пелагея провела глазами по комнате и остановила взгляд на трости. Взяв ее в руку, она провела ей по перекладинам спинки металлической кровати перед лицом фельдшера.
– Куда они пошли? – еще раз спросила она.
Фельдшер молчал, только его губы шевелились в молитве.
Пелагея с ухмылкой сказала:
– Твой Бог тебе не поможет.
Подойдя к ногам фельдшера, она с силой ударила тростью по пяткам и прорычала:
– Где они?
Фельдшер стиснул зубы и произнес:
– Все равно ты убьешь меня!
Пелагея стала бить его поочередно то по икрам, то по пяткам.
Фельдшер взвыл и начал вырываться. Картуз закрутил ему руки еще сильнее.
Пелагея продолжала бить, периодически останавливаясь и спрашивая:
– Скажи мне – и умрешь быстро!
Организм фельдшера включил защитную реакцию, и он потерял сознание.
Картуз, почувствовав обмякшее тело, встал и посмотрел на Пелагею.
Она показала на стул, стоящий у стола:
– Тащи туда.
Картуз, привыкший видеть всегда хладнокровную Пелагею, удивился ее поведению. «Вошла в раж же ж», – пронеслось у него в голове.
* * *
Когда фельдшер был усажен на стул, Пелагея рывком сдернула занавеску с печи, достала веревку и прочно привязала ноги и туловище фельдшера к стулу.
– Посмотри, где вода, – приказала она Картузу.
* * *
Картуз сходил и посмотрел у печи, сбрасывая на пол стоящие там горшки и черепушки – нету.
* * *
Сходил в сени и принес с пол ведра воды.
Пелагея приказала:
