Сергей Бортников - Брусиловская казна (сборник)
Думаю, статейка оказала надлежащее впечатление на Клёву, который, как я успел заметить, склонен к мистицизму и оккультным наукам.
Вот почему он решил начать именно с замка!
9
Металлоискатель нового поколения фирмы «Кarrett» представляет собой небольшую коробочку с двумя антеннами (передающей и принимающей), наушниками для получения звуковых сигналов и миниатюрным дисплеем, по которому бегает стрелка, показывающая оператору, что он обнаружил в земле: золото, серебро или простое железо. Над дугообразной шкалой – надпись на английском языке: «Gold», «Silver» и «Iron».
Все было именно так – сначала я осмотрел прибор и лишь затем бросил взгляд на прячущееся за старомодными очками лицо мужчины лет тридцати пяти. Оно показалось мне до боли знакомым. «Чёрт возьми, это ведь Яшка из оперативно-технического отдела УВД!» – ударила по мозгам лихая догадка.
Интересно, знает ли об этом Кливанский?
Ровно в девять мы встретились у центральных ворот замка Любарта и через несколько минут при полном попустительстве музейного персонала спустились в подземелье через одну из башен.
Похоже, Клёва читает мои мысли!..
– Я вижу, вы знакомы, – выдавив хитрющую улыбочку, процедил Владимир и спокойно принялся следить за реакцией обеих сторон. Она была одинаково любезной. Мы жестами поприветствовали друг друга. Но руки оператор не подал – он весь в работе.
По такому поведению ментовского технаря совершенно невозможно было определить: хочет он, чтобы его нынешний «папа» знал о наших былых контактах или нет.
Ответ на этот вопрос предвосхитил сам Клева:
– Яша больше не работает в «мусарне», – с явным наслаждением произнес он, всем своим видом давая понять, что уже отомстил мне за вчерашнюю информированность по «шведским» делам.
Что ж, признаю: один – один!
В дальнейшем ничего интересного не случилось. Ну, нашли несколько польских серебряных монет. Подумаешь… В конце шестидесятых мы собирали их целые пригоршни без всяких металлоискателей!
Зато Кливанский воочию убедился в способностях своего нового оператора.
Сие событие решили «замочить» в соседнем ресторане «Корона Витовта».
– Знаешь, я тебе сказал не всю правду, – взволнованно бормотал Вован, основательно набравшись. – Мне знаком человек, который точно знает, где стоял замок Боны!
– Не волнуйся, у меня тоже есть кое-что на десерт… Ты не то ищешь… И не там… Два – два!
Это было последнее, что я запомнил.
Рассчитавшись, непьющие телохранители (к Славику присоединился Саша) погрузили нас в «мерседес» и развезли по домам…
10
Ожил я только на следующее утро. Часов в пять или шесть… Точно не знаю… Ибо ещё долго не мог оторвать голову от подушки, чтобы посмотреть на часы. Эх, сейчас бы в бассейн, да с пивом! Надеюсь, читатель понимает, о чём я говорю: не с пивом в бассейн, а в бассейн, наполненный пивом. И глотать, глотать, глотать…
Минут через двести после пробуждения дверь скрипнула, и в образовавшуюся щель осторожно просунулась мамина голова.
– Ну, проспался наконец?
– Н-не знаю… – искренне признался я.
– Мы с отцом тебя таким ещё не видели!
– И б-больше никогда н-не у-ви-ти-ти… (Язык еле поворачивается.)
– Я тебе сейчас рассольчику…
– Давай, ро-родимая…
Кормилица мигом вернулась с трехлитровой банкой. Её содержимое вошло в меня за считанные секунды. Но легче не стало. Только сильно захотелось по-малому. С десятой попытки попав ногами в тапочки, я вышел в коридор. Возле телефона лежала тоненькая папка. Вчера её здесь не было.
– Ма… Ко мне кто-то заходил?
Наверное, мой голос настолько слаб, что его никто не слышит.
– Ты что-то хотел, сыночек? – наконец отзывается кормилица.
– Чья это папка?
– А… Мишка был… Принёс какие-то бумаги… Потом забегал Евгений, оставил чёрную штуковину… Я её в середину положила.
– Что ещё за хрень?
– Ну, маленькая такая, десять на десять, тоненькая, как грампластинка…
– А… Дискета, – догадался я. – Ничего на словах не передавал?
– Нет… Хотя – стой… Он просил временно не звонить ему… Велел больше сидеть дома, читать-писать и меньше рыбачить…
Интересно, что хотел сказать этим мой старый приятель? Может, ответ следует искать на «чёрной штуковине»?
Возвращаюсь в свою комнату, долгие годы одновременно служившую мне и кабинетом, и спальней; вставляю дискету в компьютер. Блин, одно и то же… Коррупция, взяточничество, воровство… Ответа на вопрос: «Почему не следует ездить на рыбалку?» здесь нет. Звонить Женьке тоже нельзя… Может, кто-то засёк наш контакт? Эх, мне бы пива! Ну не бассейн, так хотя бы бидончик!
Стоп… Что за подозрительный звон доносится из кухни? Так и есть… Андрюха! Спаситель ты мой!
– Здравствуй, братишка.
– Привет…
– Что, тяжело после вчерашнего?
– Лучше не спрашивай.
– Я принёс тебе лекарство…
– Неужто «Зэман»?
– Точно!
– Спасибо. От смерти спас. Хотя мог бы сделать это на несколько часов раньше.
Смеёмся. И мигом откупориваем несколько бутылок моего любимого напитка. Торопливо выпиваем по первому стаканчику. Оживают руки, вспоминают свои функции мозги, наконец начинает шевелиться язык.
– Где ты так отличился? – интересуется средний.
– Отобедал слегка в «Короне…»
– С кем?
– С Клёвой!
– Что, скентовались?
– Похоже на то…
– Поверь мне – он славный малый… И всякую шпану ненавидит не меньше нашего.
– С каких пор?
– Наверное, после покушения… Знаешь, как его называют теперь некоторые бывшие соратники?
– Откуда?
– Больной! – выпалил Андрей, с опаской оглядываясь по сторонам. А вдруг кто-то услышит? Но нет, мы одни в родительской кухне…
– Да, дела… Я и раньше отмечал, что Клёва не похож на обычного вора или бандита. Те никогда не бросят жилу, приносящую доход, пока не выработают её до конца… А он… Начал с напёрстков… Стали прессовать – перекинулся на базар, таскать баулы у поляков. Когда и это дело перешло под контроль ментов – ушел на авторынок. И нигде не вступал в драку, не защищал шкурные интересы, хотя сил для этого имел предостаточно.
– Вот видишь… С его заточением в СИЗО и последующим ранением ясно тоже далеко не все. Ты сам писал… Помнишь?
– Похоже, это была обычная заказуха. В прокуратуру и УМВД пришло новое руководство. Им очень хотелось отличиться, раскрутить громкое, показательное дело… А чьё имя было тогда у всех на слуху? Правильно – Кливанского, вот его и закрыли на 15 месяцев. А суд дал Владимиру только год.
– Но подельников-то прессовали по-взрослому! Двое погибли во время следствия. Случай небывалый даже для нашего криминального государства.
