Сергей Бортников - Брусиловская казна (сборник)
– Ну-ка, ну-ка, – засуетился я.
– Не нукай… Закапывали казну под присмотром русских офицеров несколько местных жителей. Всех их, конечно же, расстреляли. Но накануне Великой Отечественной войны в Кашовке произошли события, заставившие иначе посмотреть на всю историю с казной.
– Ну-ка, ну-ка!
– Тогда в наших краях одновременно объявились сразу несколько авантюристов, пытавшихся найти золото. Но не получилось. И тогда один из них обратился в органы. Сначала его рассказу не поверили. Затем изучили документы и убедились: было дело! Но к широкомасштабным поискам так и не приступили – началась война. Уже в первый её день немцы бомбили соседний Велицк, где располагался один из красных аэродромов…
– С тех пор утекло немало воды! – безжалостно констатировал я, но это не убавило энтузиазма моего собеседника.
– После войны следы заявителя где-то затерялись. Но… Его сынок еще много лет приезжал на Волынь из Кировограда[46], чтобы побродить с металлоискателем по лесу, и даже хвастал, что нашел клад.
– В это трудно поверить.
– Я тоже скептически относился к подобным сообщениям. До поры до времени.
– Интересно, что повлияло на изменение твоих взглядов?
– Как всегда – агентурные донесения. Один из моих парней, которому я полностью доверяю, недавно сообщил, что шведы переправили на Запад большое количество золотых монет.
– Откуда здесь взялись скандинавы?
– На границе Украины с Белоруссией в Ратновском районе есть бар «Викинг». Им владеют граждане Швеции. Муж и жена. По нашим сведениям, бизнесом супруги занимаются только для отвода глаз. Основное их занятие – поиски сокровищ. А металлоискатель им дал наш общий знакомый…
– Кливанский?
– Точно. Однажды супруги с ним не поделились. Володя узнал об этом и решил забрать прибор. Сейчас он ведёт поиски один. Но конкурирующая фирма не угомонилась и уже с собственной аппаратурой прочесывает Полесский регион. Ничего поделать ни с Кливанским, ни с ними мы не в состоянии – не хватает оперативников. Да и документы у них в порядке. Например, Клёва заручился поддержкой самого президента. Разве можно отказать наместнику короля в археологических изысканиях?
– Да… Но ведь монархические союзы, психологические методы воздействия и кладоискательство – всегда были прерогативой твоей Конторы! – не удержался я.
– Вот и делай выводы! – кисло улыбнулся полковник.
6
Попросив составить подробное досье на Кливанского, сделав ударение на его деятельности в последние три года, я провёл Михаила до остановки и вернулся домой. Уже на подходе должен быть Евгений – один из руководителей службы внутренней безопасности Волынского УМВД. С ним мы договаривались на десять.
Чтобы не вести беседу в основательно прослушиваемом доме, заранее выставляю в саду пластмассовый столик, приобретённый лет пять тому назад в некогда дружественной Венгрии. Тщательно протираю запылившиеся бокалы, подаренные Ленкой к очередной годовщине Советской Армии – любимому празднику трудящихся СНГ, до сих пор повсеместно отмечаемому в качестве дня мужской солидарности. Они пригодятся для домашнего вина, ежегодно в больших количествах изготавливаемого отцом из винограда, вишен, шелковицы, терна и прочей витаминной продукции, растущей на деревьях и кустах как в нашем дворе, так и в пригородных посадках. Жека всегда был большим ценителем этих напитков.
Вот и он. Как прежде, прям, подтянут. С все теми же пышными усами на бледном, вытянутом лице. Когда-то они приводили в трепет немалую толику женского населения нашего древнего городка. Как-то оно сейчас?
Заметив копошащуюся в саду фигуру, Евгений направляется прямиком к столу.
– Здравствуй, Серёня… (Такое обращение меня часто раздражало, но я никогда не подавал вида).
– Привет!
– Вызывали?
– Приглашал… Присаживайся… С какого начнём?
– Ты о чём?
– Нюх, что ли, потерял? Естественно, о вине!
– А… Не пью я. Уже полгода…
Вот это номер!
– Завязал… С тех пор как начались разборки по поводу твоего опуса, – устало пояснил Жека. – Шума было – не меряно. Шерстили нас, словно пацанов. Но, как видишь, обошлось.
– Кто шерстил-то?
– Будто ты не знаешь! Наши конторские кураторы. Быстро сообразили, что основная утечка информации шла из моего отдела. Всех поодиночке вызывали. И сразу на понт: «Предаёшь интересы службы, сука!» Но моих орлов на мякине не проведешь…
– А как реагировало милицейское начальство?
– Этим всё по фиг… Одного зама уволили, некоторых руководителей райотделов сменили – и дальше жируют. За опытом то во Францию, то в Германию наведываются. Суточные больше моего месячного оклада… И нет на них управы. Сейчас, перед выборами, все беспредельничают. Знают: если к власти придёт другая команда – сразу начнутся кадровые перестановки. Вот и спешат обеспечить себе безоблачное будущее.
– Ты хоть в этом не участвуешь?
– Сомневаешься?
– Нет.
Мы оба рассмеялись и, словно по команде, одновременно протянули через стол руки. Однако Жека, вместо того чтобы, как обычно, крепко сжать пальцы очередной жертвы, просто хлестнул своими «граблями» по моей вовсе неписательской ладошке и рявкнул:
– Ладно, наливай… Сегодня я раскодируюсь!
С удовольствием наполняю бокалы вишнёвой наливочкой.
И Михаилу, и Жеке я очень обязан. Именно они являлись основными поставщиками компромата на многих руководителей города, области, страны. Компромата, пока не использованного мною. Компромата, который каждый разумный человек приберегает в качестве последнего аргумента на чёрный день. Чтобы вынуть тогда, когда его загонят в безвыходный угол.
Сейчас эти бесценные компьютерные дискеты находятся у моих друзей в Киеве и Москве. Если со мной случится что-нибудь скверное – они сразу приступят к выпуску второй части «Криминальной Волыни»…
Так что некоторые начальнички и подконтрольные им службы должны быть кровно заинтересованы, чтобы я жил как можно дольше.
7
«Ройал Дайч» гудит, как растревоженный улей. Чьё это заведение в самом сердце луцкого «Арбата» – не известно даже мне. Кто-то утверждает, что оно принадлежит голландцу, кто-то – чечену…
Честно говоря, меня всегда удивляло и раздражало диаметрально противоположное отношение властей к мелким и крупным бизнесменам. Первые, торгуя даже с лотков нехитрым крамом, обязаны выставить табличку, на которой должно быть указано имя предпринимателя. И, упаси господи, если её не окажется на месте. Сразу оштрафуют по полной программе. В принципе – всё правильно, покупатель вправе знать, у кого приобретает товар: Иванова, Петренко или Оппельбаума.
