Клауде Куени - Друид

Князь тигуринов кивнул мне и Базилусу — это было кельтское приглашение принять участие в трапезе. Таким образом Дивикон хотел оказать честь двум воинам нашего селения, которые чудом остались в живых. Толпа начала медленно расходиться. Одни шептались, повторяя слова друида эдуев Дивитиака, который был настроен дружелюбно по отношению к Риму, другие хвалили его брата Думнорига, который ненавидел римлян всей душой и взял в жены дочь умершего Оргеторига. Некоторые поглядывали на небо и наблюдали за полетом птиц, который, по их мнению, не предвещал ничего хорошего. Я находился в приподнятом настроении. Так же, как и Базилус. Совсем недавно мы мечтали о Массилии, и вот нам выпала счастливая возможность ощутить запах интриг, тог римских сенаторов и сестерциев.

Дом Дивикона оказался жилищем, достойным великого кельтского князя. Такой роскоши мне еще никогда не доводилось видеть собственными глазами. Стены были завешаны тканью с причудливым узором, показавшимся мне совершенно незнакомым и очень необычным. Насыпанные из земли топчаны вдоль стен были устланы медвежьими шкурами. Все приглашенные уселись в круг на покрытом свежей соломой полу. Сам Дивикон восседал на львиной шкуре, которая наверняка стоила целое состояние. За спиной у него стоял личный оруженосец. По стенам были развешаны мечи в роскошных ножнах, штандарты и орел — добыча, напоминавшая о легендарной победе над римлянами у Гарумны. Римский раб протянул Дивикону массивный серебряный кубок с золотым орнаментом, до краев наполненный великолепным вином. Дивикон сделал один глоток и передал кубок князю тигуринов Наммею. Так сосуд переходил из рук в руки, пока не опустел. Тогда раб вновь наполнил кубок вином. Тем временем к нам присоединились другие знатные тигурины — друиды и помощники Дивикона.

— Вы всегда пьете вино неразбавленным? — Пизо обеими руками держал кубок, вопросительно глядя на собравшихся в доме Дивикона кельтов. Друид Дивитиак молча пил воду. Если этому римлянину не нравилось вино, то лучше бы ему было помалкивать, поскольку любые другие действия с его стороны воспринимались как оскорбление. Дивикон дал знак стоявшему рядом с ним рабу налить гостю из Рима разбавленного вина. Похоже, этот Квинт Элий Пизо даже не подозревал, что такой наглой выходкой он сам себя лишил статуса гостя! Возможно, в Риме это не имело бы особого значения, но в кельтском оппидуме такой проступок мог стоить ему головы! Римский раб Дивикона налил из узкой амфоры в большую медную чашу фильтрованного вина, добавил туда же воды, а затем взял небольшой деревянный черпак и тщательно перемешал содержимое. Пизо зачерпнул из чаши и с явным удовольствием начал пить разбавленное вино. Дивикон же, глядя на него, пробормотал, что мы, кельты, не бабы, которым приходится разбавлять вино, чтобы тут же не опьянеть. Этим замечанием Дивикон давал понять всем собравшимся, что он больше не считал Пизо своим гостем. Теперь в кубке у наглого римлянина было его собственное вино, которое тот пил большими глотками, словно вкус этого напитка напоминал ему вкус отвратительных микстур, приготовленных друидами.

— Расскажи нам, римлянин, о чем говорят в Риме.

На лице Пизо тут же появилась лицемерная улыбка, и он начал усердно пересказывать все новости и сплетни, услышанные им на родине:

— Луций Пизо, который, между прочим, не является моим родственником, и Авл Габиний приступили к выполнению своих консульских обязанностей. А Метелл Целер, наместник римской провинции Нарбонская Галлия, внезапно умер. В Риме поговаривают, будто он отправился к праотцам из-за того, что его сердце разбили печаль и скорбь, поскольку ни одно галльское племя так и не совершило ни одного набега на вверенную ему территорию. Он был бы невероятно рад, если бы у него появился повод напасть на богатую Галлию. Злые языки распускают слухи, что Целера убила распутница Клодия. А Клодия приходится сестрой Клодию, банда которого считается самой большой во всем Риме. Со своими отрядами, состоящими из гладиаторов-головорезов, Клодий терроризирует по ночам неугодных сенаторов. Кстати, этот самый Клодий является близким другом Цезаря и повинуется ему, словно цепной пес! Да-да, бедный Метелл Целер! Теперь новый проконсул Юлий Цезарь может развлекаться с этой потаскухой в кровати, принадлежавшей некогда самому Метеллу Целеру! Вы наверняка знаете, что говорят на этот счет в Риме: у Красса деньги, у Помпея власть, а у Цезаря самый большой член!

Однако никому из собравшихся в доме Дивикона эта шутка не показалась остроумной.

— Что ж, теперь этот Гай Юлий Цезарь станет преемником Метелла Целера и будет управлять провинцией? — нетерпеливо спросил Дивикон. Тон князя тигуринов становился все более строгим, и этот факт привел Пизо в явное замешательство. Римлянин нерешительно взглянул на меня. С таким же успехом он мог бы обратиться за помощью к вытесанному из камня истукану. На моем лице не дрогнул ни один мускул. Словно настоящий друид, я с достоинством молча смотрел на Пизо.

— Да, Дивикон, ты прав. Нового наместника зовут Гай Юлий Цезарь, — ответил Пизо.

Дивикон громко рассмеялся и велел римскому рабу подлить в кубок неразбавленного вина.

— Значит, новым проконсулом станет этот дамский угодник Юлий Цезарь, который больше известен своими похождениями с женами сенаторов, чем подвигами на поле боя? Вот порадуются уважаемые мужи в Риме, когда Цезарь наконец-то покинет столицу!

— Ты прав, Дивикон, — подобострастно глядя старцу в глаза, улыбнулся Пизо. — Но тебе следует знать, что Цезарь не только самый известный волокита. Таких огромных долгов, как у него, нет больше ни у кого во всем Риме. Должники отдают деньги с процентами, но они крайне опасны, поскольку им постоянно нужны деньги. И все кредиторы заботятся о том, чтобы их должники получили доступ к источнику доходов…

Наммей, один из тех князей тигуринов, которые до сих пор сидели на своих местах и молча слушали римлянина, попросил слова. После Дивикона Наммей считался самым главным вождем гельветов.

— Чем же еще прославился в Риме Гай Юлий Цезарь, кроме гладиаторских боев, гонок на колесницах и травли диких зверей?

— Гладиаторские бои, гонки на колесницах и травля диких зверей! — Пизо нахально рассмеялся и добавил: — Десятки обманутых мужей! Множество девиц, лишенных невинности!

Дивикон повысил голос, чтобы его услышали даже те, кто, возможно, прислушивался к разговору, стоя снаружи:

— Неужели этого достаточно, чтобы стать в Риме консулом?

— Возможно, далеко не всегда. Но Юлию Цезарю этого вполне хватило, — ответил Пизо. — Но хочу заметить, что великий Дивикон ни в коем случае не должен недооценивать Цезаря. Прежде чем стать консулом в Риме, он был пропретором в Гиспания ультериор. Но поскольку после избрания у него все еще было двадцать миллионов сестерциев долга, он не смог сразу покинуть Рим и приступить к выполнению обязанностей наместника в Испании. Если бы не поручительство Красса, Цезарю ни за что не удалось бы сбежать от своих кредиторов. Подумайте только, отправляясь в Испанию, Цезарь имел долгов на двадцать миллионов! И знаете, что изменилось, когда он вновь вернулся в Рим? Я с удовольствием отвечу вам: из должника он превратился в одного из самых богатых людей Рима! Что ж, впоследствии Цезарь сумел все промотать, и ему пришлось вновь брать деньги в долг… К чему я веду? Да к тому, что Цезарь, возвращаясь в один прекрасный день из Галлии в Рим, будет богаче, чем сам Красс! А Галлия…