Андрей Посняков - Индейский трон, или Крест против идола
– От ваших пакостных богов, вы хотели сказать, патер? – Куатемок желчно усмехнулся. – Не стесняйтесь, вы же знаете – я считаю их точно такими же пакостными! И капище – вы абсолютно правы – мерзкое, совершенно с вами согласен. Не согласен с другим.
Священник округлил глаза:
– С чем же?
– С тем, что вы с этим мерзким капищем сделали! Вы что же, всерьез считаете, что если отмыть кровь, побрызгать все святой водой, а вместо пакостных богов водрузить распятие, то тем самым языческий храм обратится в христианскую церковь? А? Что же вы отводите глаза? А крещение… точнее то, что кое-кто именует этим святым словом! Думаю, окрещенные бедолаги-носильщики даже и не сообразили, что с ними произошло. Не так?
– Так, – нехотя согласился патер. – Но ведь вы знаете, я против такой поспешность! И сколько раз уже говорил капитану – не стоит торопиться, надо сперва разъяснять сущность нашей веры, а уж потом… Вот как в вашем случае. Я же не тяну вас немедленно креститься!
– Да… ну а зачем вы тогда зазвали меня в тот храм, капище? Не для того ли, чтобы… э-э-э… несколько ускорить процесс? Кстати, что вы думаете о том, кто все это устроил?
– Как раз об этом я бы хотел спросить вас, сын мой.
Святой отец улыбнулся, поправив сутану. Обветренное лицо его с мужественными чертами скорей подошло бы солдату, наемному искателю удачи, нежели католическому патеру. Впрочем, отец Ольмедо таким солдатом и был.
– Вы же знаете, я родом не из этих мест, а в разных краях, у разных народов могут быть свои боги.
Куатемок махнул рукой и прибавил шагу. Ну, конечно же, боги могли быть разные… Но этого-то, в капище, он узнал… Свирепый оскал, клыки, воинственная поза. Еще бы не узнать Уицилопочтли – племенного бога ацтеков, довольно кровавое и грозное божество. Конечно же, в здешних местах ему поклонялись под другим именем – как Голубой ипостаси Тескатлипоки, у которого вообще было много лиц: Красный, Черный, Белый – Кецалькоатль и вот, Голубой, Тескатлипока. Голубым и синим были окрашены идолы и жертвенник в том самом капище, голубой и синий – цвета смерти. Да-а… этот жестокий культ проник и сюда, довольно далеко от Теночтитлана. Странно, но об этом ничего не рассказывали почтека… Может быть, потому что Куатемок ни о чем подобном не спрашивал? А скорее всего, просто боялись говорить.
Голубому Тескатлипоке кто-то принес в жертву воинов Несауа. Посланцев, связников. Что это, простое совпадение? Или дело гораздо хуже – кто-то их выследил, захватил в плен и убил. Кто? Да-да-да-да-да… Надо срочно выяснить – кто? Кто бы мог… кто мог бы…
Касик Хонакотлана, благообразный, еще совсем не старый мужчина в богато украшенном перьями плаще, встречал конкистадоров торжественно и любезно – тотонаки из Семпоалы уже рассказали ему (об этом вовремя побеспокоилась донья Марина), что «белые люди» – враги гнусных ацтеков, а следовательно, друзья, которым нужно оказывать всяческую помощь – воинами, носильщиками, припасами. Ну и, конечно, предоставить место для отдыха и веселья, что и было незамедлительно сделано.
Ах, поистине это был райский уголок, особенно после столь трудного перехода! Приветливые люди, красивые девушки, белоснежные здания и храмы, повсюду цветочные клумбы, сады… А на главной площади, вокруг храма, поднимались пирамиды из человеческих черепов! Мертвых голов было огромное множество, наверное, даже более ста тысяч, по другую сторону площади лежали берцовые кости… Такой вот веселый город Хонакотлан.
Патер Ольмедо плевался, то и дело крестясь, и в этом Куатемок был с ним полностью согласен.
Принц старался держаться на виду, даже, взяв к себе в спутники все того же Берналя Диаса, несколько раз прошелся по главной площади мимо пирамид из черепов и груды мертвых костей. Потом, вслед за многими солдатами, они с Диасом прошли к рынку, поглазели на товары – золотую и серебряную посуду, плащи и хлопчатобумажные ткани, украшения…
– И зачем мы сюда только пришли, прямо глаза разбегаются! Так и хочется выменять вон то золотое блюдо за пару стеклянных бусин!
– Куда честнее будет – за стальной нож! – с усмешкой заметил принц.
– Честнее? Вы так думаете?
– Уверен. Впрочем, лучше потратьте бусины на хороший обед… Впрочем, нет, давайте я сам угощу вас…
Подойдя к торговцу этцалли – лепешками и пирожками из кукурузной муки, Куатемок отвязал от камзола несколько ленточек, обменяв их на чудесные, тающие во рту горячие пирожки с начинкой из нежнейшего кроличьего мяса. Впрочем, очень может быть, это было мясо змеи… ничуть не менее вкусное и нежное.
– Ну, как? – улыбаясь, спросил Куатемок.
Кабальеро кивнул:
– Очень вкусно! А во рту – прямо-таки все горит. Перец! Я заметил, его тут очень много. Вы знаете, дон Карлос, у нас в Кастилии когда-то еще не так давно богатого человека так и называли – «мешок перца», а сейчас называют «шерстяной мешок». Шерсть, сукно – вот что сейчас там золотое дно.
– Успокойтесь, друг мой, золота и здесь много! Отойдемте в сторонку, сядем… во-он под ту раскидистую сосну, там нам будет удобно и не так жарко.
– Под сосну? – Конкистадор похлопал глазами. – По правде сказать, не вижу я там никакой сосны, любезнейший дон Карлос.
– Да вон же, вон!
– Так это не сосна, а пихта.
– Значит, сядем под пихтой, чем хуже? А вы ботаник, как я посмотрю.
– Просто во всем люблю точность.
О, Куатемок не зря выбрал эту со… пихту! Ее было далеко видать, далеко, и кому надо уже могли давно углядеть принца… Да что-то пока не углядели. Слишком людно? Так это и хорошо… Или – просто опасались Диаса? Да-да, поэтому и не подходили… что ж, пусть теперь уж подождут, главное сейчас было – показать себя, чтобы заметили.
Пирожки съели быстро, купили еще – съели и эти, насытились, а уходить было еще рановато.
– Вы все никак не расскажете мне про свою родственницу, а ведь помните, обещали!
– Про какую родственницу? – не понял Диас.
– Ну, портрет которой вы мне как-то показывали.
– А, вы имеете в виду донью Изабель дель Кастильо? Ох, не одному идальго она вскружила голову! Немало из-за нее было дуэлей, думаете, зря ее сплавили на Кубу?
– Даже так?!
– А вы полагали! Это не девушка, нет… Черт в юбке!
– Эк вы ее… – Куатемок укоризненно покачал головой.
– Вообще-то я ее очень люблю, – со вздохом признался кабальеро. – Вот потому и переживаю. Дядюшка ее, его светлость губернатор Диего Веласкес, все никак не может подобрать ей подходящего жениха.
– Ого! На Кубе проблемы с женихами?
– Да, знаете, достойных кабальерос немало, и многие очень даже знатных кровей, но… Кто по душе дядюшке, от того племянница воротит нос, а кто ей по нраву – того на дух не переносит его светлость. Так вот пока и не пришли к согласию.
