Меч, подобный распятью - Владислав Зритнев
В это время Бэртон наконец прикончил своего противника и бросился на помощь другу.
Джек прижался к стене, а перед ним, спиной к Артуру, стоял сарацин, уже занесший меч для последнего удара. В таких ситуациях беспринципный до безнравственности, Бэртон, не колеблясь, ударил его в спину. Убитый сарацин свалился на землю. В характере самого Артура было что-то от ассасинов: фатализм, умение обращаться с оружием и готовность пускать его в ход придавали ему некоторую схожесть с исмаилитами. Тем не менее, как всегда, когда дело касалось Бэртона, он творил зло лишь во благо – Джек был спасен.
В это мгновение двое сарацин, с которыми бились Ричард и Джефферсон, стали вдруг отступать и неожиданно покинули поле боя, растворившись в сумерках. Дик присоединился к Бану, и вместе они быстро покончили с последним врагом. Друзья перевели дух. Джек, зажимая ладонью рану на плече, отошел от стены.
– В этот раз нам повстречались достойные противники, – сказал Ричард. – Определенно, нам повезло, что мы легко отделались.
– Если бы те двое сарацин не сбежали, неизвестно еще, чем бы закончилась эта история, – начал Джефферсон.
При этих словах Бэртон вздрогнул.
– Исмаилиты не дорожат жизнью, – сказал он, – и не бегут с поля боя, чтобы спастись, смысл их веры в том, чтоб погибнуть за Старца Горы, здесь другое… я совсем забыл про этих двоих! Они ушли, чтобы убить маркиза! Скорее, может, мы еще успеем им помешать!
Джек ослабел от потери крови и не мог бежать. С ним оставили Бана. А Ричард, Бэртон и Джефферсон спешили к пиршественным столам, где люди все еще чествовали нового иерусалимского короля.
Когда крестоносцы подбежали к столу Конрада, он, поднявшись, говорил речь. Возле него друзья с ужасом увидели ассасинов. Сарацины сразу заметили рыцарей и стали приближаться к маркизу. Дальше события развивались стремительно.
– Это убийцы! – на бегу что есть силы крикнул Бэртон.
Конрад повернулся к нему, но в этот миг ассасины взмахнули кинжалами, блеснул металл, и убитый маркиз повалился под стол. Тотчас стража ударила сарацин алебардами, но, исполнив веление Старца Горы, они даже не пытались спастись. Люди отпрянули от стола, со всех сторон сюда бежали ненужные уже охранники.
Друзья понуро побрели прочь. Бэртон казался мрачнее грозового неба.
– Мы сделали все, что могли, чтоб спасти маркиза, – попытался подбодрить Артура Ричард.
– До Конрада мне, в сущности, нет дела, – отозвался Бэртон, – но я убил человека ударом в спину, Дик! Хотя у меня и не оставалось другого выбора…
Таков был Артур Бэртон.
* * *
Убийство маркиза так и осталось непроясненным. Многие могли желать смерти Конраду, и все обстоятельства тех событий до сих пор неизвестны. По своей ли прихоти велел убить его Старец Горы или исполняя чью-то просьбу, выяснить не удалось.
Но, так или иначе, гибель маркиза расстроила планы короля Ричарда, спешно собиравшегося домой. Ему пришлось отложить свой отъезд и остаться в Святой земле. Известие об этом обрадовало крестоносцев, мечтающих идти на Иерусалим.
Тем не менее, ситуация, сложившаяся в собственном королевстве, требовала от Львиного Сердца действий, и оставлять ее без внимания он не мог. Необходимо было предпринять хоть что-то. Тогда король продиктовал писарю длинное письмо для своего брата, в котором увещевал его вспомнить о чести и подумать о благе родной страны. Послание было скреплено сургучной печатью с тремя львами, и король стал думать, с кем направить письмо. Выбор монарха пал на Ричарда Корнелия, зарекомендовавшего себя отважным и честным рыцарем. Тотчас его привели к королю.
– Окажите мне услугу, Дик, – проговорил Львиное Сердце, – передайте моему брату это письмо. И на словах скажите – пусть заканчивает делать глупости, не то я вернусь домой и надеру ему уши.
– Но, сир, – сказал Дик, – я так хотел принять участие в освобождении Иерусалима…
– Не переживайте, мой друг, – произнес король, – если не будете мешкать, вы вернетесь к этому времени. Отправляйтесь сегодня же.
Король дал понять, что аудиенция окончена и дальше обсуждать здесь нечего. Ричард Корнелий взял письмо и отправился прощаться с друзьями.
Он разыскал их сидящими у котелка, в котором варилась похлебка. Джек вновь достал где-то брагу, на что у него был редкий талант, и пока варился обед, друзья пили ее для возбуждения аппетита.
– Присаживайся, Дик, – проговорил Джефферсон, сунув ему в руки кружку, – как прошла встреча с королем?
Ричард пересказал им свой разговор с Львиным Сердцем и сообщил, что сегодня уезжает из Палестины.
– Ну и дела, – промолвил Джек.
– Да, неожиданный поворот, – согласился Бэртон.
– Давайте выпьем, друзья, чтобы Дику в пути сопутствовала удача, – предложил Бан.
Вечером Ричард Корнелий покинул лагерь, отправившись в сторону моря. С собой он вез письмо и мешочек с золотом, которым снабдил его король. Путь пролегал по уже завоеванной земле, однако дорога все равно не была безопасной. Покоренные, но не покорившиеся сарацины в любой момент могли напасть на него. Это держало Ричарда в напряжении. К счастью, Дик без происшествий добрался до ближайшего порта, где под белыми парусами на волнах покачивался корабль, ожидающий его, чтоб возвратить в Европу.
Перед тем как взойти на борт, Дик оглянулся назад в сердце Святой земли, и картинки прошлого замелькали перед его взором. Вспомнились Акра и Фатима, старый Картофил и миражи в пустынях. Там за горизонтом рыцарю представились гордые башни Иерусалима, который ему пока так и не довелось увидеть. В небе кружили чайки, и соленое море плескалось у его ног. Последний раз окинув взглядом Восток, Дик взошел на корабль и отправился в обратный путь.
* * *
Вскоре Дик прибыл в Европу. Сойдя на берег, рыцарь не сразу узнал ее, за прошедшие месяцы он успел отвыкнуть от здешних ландшафтов. Крестоносца всюду встречали с почетом. Ричарду даже не приходилось тратить золото, данное королем, в любой таверне его рады были угостить и ужином, и элем.
Наступала середина лета. Однажды в полдень Ричард проезжал мимо небольшой деревушки. Зайдя в придорожный трактир, он присел за один из столов и, подозвав трактирщика, заказал браги, хлеба и козьего сыра. Пока Дик ожидал обед, он разговорился с другими посетителями харчевни.
– Откуда ты, рыцарь? – спросили его.
– Я – крестоносец Ричард Корнелий из Йорка. Прибыл из Палестины и направляюсь домой. А как называется эта местность?
– Это – Бретань, – сказали ему.
Дику сразу
