Кристиан Жак - Пылающий меч
— Ваша военная кампания прошла не блестяще, великий флотоводец. Вы должны были превратить в пыль египетские войска, но царица Яххотеп по-прежнему жива и здравствует.
— Почему вы не отправили подкрепление моему помощнику, который осаждает Мемфис?
— Потому что верховный владыка не хотел этого.
— Он сказал это сам?
— Я не советую вам, флотоводец, ставить мое честное слово под сомнение.
— У вас никогда не было чести, Хамуди. Сегодня речь идет о судьбе царства гиксосов, она в моих руках. Посмейте только встать у меня на пути! Тогда…
— Что тогда?
Яннас не удостоил его ответом и проследовал дальше. Телохранители двинулись за ним.
— Вы одержали великолепную победу, ваше величество, — радостно произнес Хонсухотеп, глядя на царицу Фив. — Жаль, что Яннас не выгрузил свои колесницы! Сколько бы их погибло во рвах, вырытых по берегам.
— Победа — слишком громкое слово, — вздохнула царица, оглядев своих военачальников, собравшихся на совет. — Мы потеряли много воинов, много кораблей, а Яннас ушел невредимым.
— На этот раз мы лишь хорошенько поцарапали противника, — согласился с царицей градоправитель Эмхеб. — Но, с другой стороны, мы все-таки заставили отступить самого Яннаса! Кто из нас был уверен в успехе, когда мы вступали в бой?
— Последние вести из Дельты не так уж плохи, — вновь заговорил Хонсухотеп. — Мемфис по-прежнему не сдается гиксосам. Многие города, узнав об отступлении Яннаса, готовы взбунтоваться.
— Рано, слишком рано! — горестно воскликнул Усач. — Апопи безжалостно перережет восставших!
— Неужели мы не можем поддержать хотя бы Мемфис? — спросил с беспокойством Афганец.
— Непременно поддержим, — успокоила своего верного воина царица Яххотеп. — Мы отправим туда съестные припасы, оружие, будем всячески вредить врагам, чтобы со временем сделать из Мемфиса наш новый рубеж сопротивления.
— По части вреда врагу мы с Усачом большие умельцы, — улыбнулся Афганец. — Мы шепнем словечко нашим сторонникам на местах, и окружившие Мемфис гиксосы не будут знать ни минуты покоя. Ни одной ночи не придется им больше спать. Вода и пища у них будут отравлены, на их сторожевые отряды будут совершаться нападения, их дозорных будут убивать и красть.
Двое разгневанных юношей, обороняясь, убили стражников гиксосов, которые хотели отправить их в тюрьму. Женщины сумели постоять за себя и справились с охраной, которая должна была доставить их в Чару. Жители предместий Бубастиса, вооружившись топорами и серпами, напали на казармы гиксосов и разгромили их.
В восторге от нежданного успеха мятежники-освободители устроили праздник. Они развели большой костер и бросали в него одежду палачей, над которыми им удалось восторжествовать. Сегодня поднялись они, а завтра, глядишь, поднимется весь город!
На рассвете послышалось ржание лошадей, сначала вдалеке, потом все ближе, ближе. Раздались человеческие голоса. Сухие, резкие приказы звучали словно удары бича.
— Колесницы Яннаса! — закричал перепуганный мальчишка.
На обширной равнине Дельты, где стоял город Бубастис, кто мог противостоять колесницам гиксосов?
Юноши-египтяне были слишком молоды, неопытны, не закалены. Как только они увидели сотни вооруженных колесниц, надвигающихся грозными рядами, мужество покинуло их. Нашлись такие, что, побросав оружие, вышли за городские стены. Смиренно склонив головы, они упали на колени.
— Мы поддались порыву безумия, — простонал один из них, — мы просим пощады!
— Победа без боя, — самодовольно отметил вестовой Яннаса.
— С оружием или без оружия, но мятежники остаются мятежниками, — холодно заявил главный военачальник. — Оставить бунтовщиков без наказания — значит проявить слабость, которая впоследствии обернется против нас.
Яннас поднял руку и резко опустил ее, давая знак своим воинам идти на приступ.
Колесницы ринулись вперед, давя беззащитных и безоружных людей. Что было захватчикам до отчаянных криков вокруг?
Точно так же они давили их в Атрибисе, в Летополе и во всех прочих городах, жители которых посмели восстать против великого владыки гиксосов.
Окружив себя телохранителями из ливийцев и киприотов и перестав волноваться за собственную безопасность, главный казначей Хамуди горделиво расхаживал в новой накидке с золотой бахромой. Доходы от продажи наркотических зелий росли с каждым днем, его несметное состояние увеличивалось. Однако его благоденствию мог помешать флотоводец Яннас — неуспех под Пер-Камосом, разумеется, не прибавил ему популярности. Хорошо еще, что многие военачальники понимают, что этот тупой вояка не может пообещать им ничего, кроме гибели.
Хамуди до сих пор не удалось проникнуть в ставку Яннаса и настроить против него ближайших соратников. Телохранители Яннаса не покупали наркотики. И те и другие были преданны своему начальнику. Много лет они воевали с ним бок о бок и верили в его военную удачу. Но Хаммуди не сомневался, что рано или поздно найдет среди них слабое звено.
Исполняя приказание верховного владыки, Яннас покончил с мятежами в городах Дельты. Все войско гиксосов чуть ли не молилось на своего военачальника, а в этот день его должен был прилюдно поздравить сам Апопи.
Неужели забыто унизительное бегство из-под Пер-Камоса? Неужели забыта царица Яххотеп, бросившая им вызов! Но если сановники оглохли, ослепли и не чувствуют опасности, то кто, кроме Хамуди, может спасти великое царство гиксосов? Он один понимает, где притаилась подлинная опасность, хоть и вынужден сегодня смиренно склонить голову перед Яннасом!
Секретарь принес ему срочное и тайное донесение из крепости, охранявшей горные дороги в Анатолию.
Прочитав послание до конца, Хамуди попросил владыку, беседующего с Яннасом, принять его.
— Дурные вести, господин, очень дурные вести! — начал он.
— Говори! Пусть и Яннас их слышит, — распорядился Апопи.
— Анатолийские горы вновь охвачены мятежом, бунтовщики атаковали нашу главную крепость. Начальник крепости просит срочно прислать ему подкрепление.
— Я предсказывал это, господин, — напомнил Яннас владыке гиксосов. — Горцы не умеют смиряться. Чтобы они перестали бунтовать, мы должны перебить их всех до последнего.
— Отправляйся немедленно туда и подави это восстание! — приказал Апопи.
— А… царица Яххотеп?
— Дельта в полном нашем подчинении, Аварис неприступен. Преданный мне человек справится с царицей и ее царьком в их собственной дыре. На сегодняшний день нет ничего важнее, чем подавить восстание в горах.
