Владимир Ковтун - Полет дракона

- В Хань жил наш Брат, который силой своей мысли мог связываться с нами. Его голос звучал еле различимо, как из безмерной дали. Но, многое мы смогли понять. К сожалению, более сорока лет тому назад он умолк. Возможно, ушел из жизни.

- Отец рассказывал мне, что сорок лет назад умер его Учитель. Он был одним из Посвященных, и единственным, кто мог общаться с людьми мысленно и на любых расстояниях. К сожалению, обстоятельства не позволили ему передать это искусство своим ученикам.

- Значит, это был он…. С тех давних времен, как погибла Ат – греки назвали ее Атлантидой, вихри судьбы разбросали нас в разные концы света. Многие знания утрачены, расстояния огромны, и мы не в силах их одолеть. Но голоса наших Братьев летят, преодолевая бездну пространства и времени. И мы знаем, что их души проникнуты священным огнем нашей прародины, а мысль продолжает биться над постижением великих тайн Бытия.

Звучат голоса Летящих, тех, кто живет среди людей красной, черной и белой расы. Говорят и их ученики, дети народов, которые приютили наших Братьев. С далекого Севера долетает до нас уверенный голос борейца Лебедя. Ширится Кольцо Знания! Сегодня, пришли вы, дети великой, желтой расы. И я безмерно рад видеть вас, здесь, в стране Тота – Учителя Учителей!

Летящие! Вы не гости на этой земле. Вы у себя дома!

Ли и Фэй склонились в глубоком поклоне.

- Учитель! Мы потрясены встречей… - Сказал Ли прерывающимся от волнения голосом.

- Так войдите же во храм. – Пригласил Амен-эм-хэ, поднимаясь со своего места.

ДВОРЦЫ ВЕЧНОСТИ

В тот день удивительной встречи Ли с Фэем долго рассказывали Амен-эм–хэ о своей родине, об Императоре, об открытии Чжан-цянем далеких стран, о решении Величайшего отправить посольство на Запад, о странствиях старика Ведича и страшном союзе «Стрелы и бамбука». Рассказ Фэя о жизни и гибели мудреца Лао глубоко взволновал Верховного Жреца. Он слушал внимательно, лишь изредка прерывая рассказчиков короткими вопросами.

На исходе дня ханьцы вместе с Амен-эм-хэ и другими жрецами храма вышли на вечернюю молитву.

Звучал хор женских голосов, и слова древней молитвы, обращенные к Солнечному богу:

«Ты сотворил Небо и Землю для сердца людей. Ты уничтожил хаос воды. Ты сотворил дыхание жизни для людей. Они – твой образ, вышедший из твоей плоти. Для их сердец ты восходишь на небе. Для них ты сотворил растения, животных, птиц и рыб».

Пламенеющий шар медленно погружался в глубины земли.

После молитвы Амен-эм-хэ подошел к Ли и Фэю.

- Отдохните и наберитесь сил. Нам предстоит большая работа. – Сказал он. – Ни одно мгновение из того времени, которое вы проведете в Египте, не должно быть потеряно зря.

Утро началось с восходом солнца. После легкого завтрака, за ними пришел Несиамон.

- Его святейшество ждет. Мне велено проводить вас к нему.

К удивлению друзей жрец повел их не в храм, а к каменной громаде Всезнающего.

Гигант с туловищем льва и головой человека, возвышался над ними, как безмолвный страж этого таинственного места.

Амен-эм-хэ, одетый в сандалии и легкую набедренную повязку уже ждал их. Верховного Жреца сопровождали двое молодых людей атлетического телосложения.

Завидев ханьцев, Амен-эм-хэ повернулся к стражникам:

- Вы свободны. С нами пойдет Несиамон.

- Приветствуем тебя, Летящий! – Поклонились адепту молодые люди.

Амен-эм-хэ ответил им легкой, приветливой улыбкой.

- Я много думал, и плохо спал в эту ночь. – Сказал он. – Ваш приход открывает нам новые удивительные возможности. Вместе мы сможем сделать то, что не удавалось нам долгие, долгие годы. А сейчас, следуйте за мной!

Адепт повернулся и вошел в проход между передними лапами человека-зверя.

Проход заканчивался небольшой бронзовой дверью. Амен-эм-хэ открыл ее простым поворотом рукоятки, и путешественники увидели узкий, понижающийся ход и каменные ступени, ведущие в глубину каменного гиганта.

- Я отведу вас в Хранилище, и покажу то, что удалось сберечь после гибели Атлантиды.

Все четверо двинулись по ступеням вниз.

- Сюда так просто войти? – Спросил Фэй. - Вход загораживает лишь одна бронзовая дверь…

Амен-эм-хэ улыбнулся.

- Все римские легионы, вместе взятые, не смогут пробиться в Хранилище. Оно защищено. Подземный ход, ведущий к Великой Пирамиде, проходит сквозь мощный, водоносный слой. При малейшей опасности ход будет затоплен. Нашим Братьям дважды приходилось это делать: во времена вторжения гиксосов{227} и, позднее, персов. Но, и это еще не все. Тот, кто войдет в подземелье без нашего разрешения, обречен на безумие. Это то место, где Дуат – мир мертвых, соприкасается с миром живых, и преступивший запретный порог, навлечет на себя недовольство утомленных{228}. Летящие! Нет ничего страшнее гнева наших предков.

- Ваше святейшество! – Робко обратился к адепту Фэй. – Я чувствую себя весьма неловко. – Вы называете меня Летящим. Но, в отличие от моего друга, в моих жилах не течет кровь народа Ат, и я не проходил Посвящения. Я только говорю на вашем языке, и не уверен, что имею право здесь находиться….

Амен-эм-хэ остановился, и внимательно посмотрел в глаза молодого человека.

- Властью, которой облекли меня боги, я мог бы дать тебе Посвящение, но ты в этом не нуждаешься. Путь, пройденный тобой из Хань на Запад, и испытания, которым подвергло Небо твою душу, ввели тебя в круг наших Братьев. Возможно, душа мудреца Лао, жизнь которого ты пытался спасти, замолвила за тебя слово перед небесными Учителями. Я не знаю. Само Небо дало тебе Посвящение, и я бессилен сделать что-либо еще. Что же касается твоей крови, то наше Братство проникнуто идеей Добра и единством духа, а не происхождения человека. И к нему принадлежат не только потомки страны Ат. Здесь побывали греки Пифагор и Платон, пророки Зороастр и Моисей. Но, сюда не удалось проникнуть Александру Великому. Хотя, он очень стремился к этому, и продажное жречество нарекло его сыном великого Ра.

Амен-эм-хэ выдержал паузу и добавил:

- В круг подвижников духа не могут войти люди, залившие кровью половину земли.

Несмотря на сумрак подземелья, можно было видеть, как взволнован Фэй.

- Сейчас мы проходим водоносный слой. – Сказал адепт. – Но ход ведет еще глубже.

Между тем, на каменных плитах стен и пола не было видно ни малейших признаков сырости.

- Стены хода – тройные, и промежутки между ними залиты свинцом. – Пояснил Амен-эм-хэ.

В небольшом углублении у стены лежали высохшие человеческие останки.