Роман Романов - Заповедь субботы. Новый подход к происхождению человека

Первичное усложнение половозрастной структуры стаи должно было просуществовать доста­точно долгое время, чтобы связанные с этим стереотипы поведения устоялись и закрепились в колле­ктивном опыте стаи. Продлению этого периода первоначального накопления опыта способствовало общее снижение рождаемости, смягчившее экологический кризис перенаселенности.

Чтобы новоприобретенные девственницами стереотипы поведения и новая структура психики стали фактором видообразования, девственницы должны были на каком-то этапе получить возмож­ность реабилитироваться и вернуться в общий круг реализации взрослых инстинктов стаи. Такое воз­вращение стало вторым важным Событием в ряду событий, начавшимся Странным Происшествием. Причем нужно представлять себе, что стая в целом достаточно быстро адаптировалась к фактору дев­ственности. Память о пережитом Страшном Стрессе внесла определенные коррективы в процесс ини­циации молодых особей. После первичной проверки новые девственницы сразу направлялись в под­ростковый круг себе подобных и, после доходчивых объяснений с применением воспитательных мер, вряд ли сами решились бы повторить негативный, сугубо стрессовый опыт. Единственное, что оста­валось девственницам, это имитировать взрослую жизнь в под­рост­ко­вых играх в качестве «реакции на отсутствие». Поэтому единственно возможным способом разре­ше­ния сложившейся ситуации мог­ла быть практическая «инициация» в рамках имитационной игры во взрослую жизнь. Попросту говоря, должна была случиться дефлорация дев­ственниц искусственным фаллосом.

Сама по себе потеря девственности из-за неосторожного обращения с посторонними пред­ме­тами не является ни проблемой, ни приобретением для психики девственницы, находящейся в соци­альном статусе подростка. Такого рода случайность не изменяет стереотипного течения жизни в жи­вотном и даже в человеческом сообществе. Потому что для изменения половозрастного статуса особи нуж­на именно инициация как соблюдение определенного ритуала. Это значит, что в рамках подрост­ковой игры девственниц во взрослых должна быть воспроизведен весь ритуал, сформироваться такая же иерархия, «как у взрослых», включая вожака, единственно обладающего правом применять свой сакральный инструмент для «инициации». Нет ничего сложного для высших приматов в том, чтобы в порядке «реакции на отсутствие» использовать посторонние предметы, например, обломок дерева для игры в вожака. Здесь даже нечего особо фантазировать.

Однако, чтобы в психике девственницы-подростка произошло перек­лючение психической про­граммы, изменение стереотипа поведения с детского на взрослый, необ­хо­димо нечто большее, чем просто устранение физического препятствия с помощью вновь изобретен­но­го инструмента. Для этого «игра во взрослых» в исполнении группы девственниц должна стать бо­льше чем игрой. Она должна была стать в глазах девственниц более важной и психологически при­влекательной, чем постоянно на­блюдаемый ими со стороны ритуал взрослой жизни. Естественной причиной такого превращения подростковой игры в сакральную «мистерию» стал повы­шен­ный уровень нерастраченного либидо, направленный на выполнение стереотипной «программы» при­обретения взрослого статуса. Непо­средственное участие в имитации недоступного ритуала, в по­став­ленной силами девственниц «мис­терии», оказывается психологически наиболее важно. За счет при­лива психической энергии такое ми­стическое соучастие окрашено в нуминозные, светлые тона в бо­льшей степени, чем обычное наб­лю­дение за ритуалом в основной стае.

Соответственно, для экзальтированной девственницы ритуал инициации Артефактом в ходе «мистерии» оказывается более чем достаточной заменой обычной инициации. После этого освобож­денная девственница легко переходит к стереотипной программе взрослого поведения. Она пред­ла­гает себя настоящему вожаку, и после проверки становится полноценным членом стаи. Как и другие девственницы, прошедшие обряд «инициации».

Результатом найденного девственницами решения проблемы становится уже не удвоение «дет­ской» части стаи, а латентное удвоение всей взрослой иерархии. При этом для девственниц более привлекательной из двух параллельно существующих структур остается именно та, в которой они прошли «инициацию». Кроме того, в альтернативной иерархии девственницы имеют заведомо более высокий статус. Поэтому девственницы совмещают участие в основном «социально-сексуальном» процессе с участием в самом первом «тайном обществе», осуществляющем таинство «инициации по­священных» – девственниц, достигших определенной ступени в играх «тайного общества».

Наша реконструкция дошла до такой степени усложнения исходной животной стаи сооб­ще­ства, которая уже имеет много признаков, характерных для человеческих сообществ. Во-первых, это «неполное разделение» исходного сообщества на две автономных части, имеющих сходную соци­альную структуру, но разную психологическую природу.

Самое главное, что уже произошло в первый день Творения, это достигнутое частью сооб­ще­ства («творческим меньшинством») полное отделение социальной иерархии от исходного замкнутого круга базовых инстинктов, включая половой инстинкт. Соответственно, сакральная, инициирующая роль символа власти, принадлежавшая половому органу вожака, в новой социальной структуре пере­ходит к Артефакту – деревянной копии исходного плотского прототипа. Однако для сообщества девственниц этот деревянный Артефакт, породивший их к взрослой жизни и полноценному статусу, имеет уже большую сакральную ценность, чем даже исходный прототип. В новой, девственной части сообщества сформировалась структура, в центре которой находится уже не вожак, руководящий пов­седневными делами стаи, а Артефакт, окруженный жрицами, руководящими священными ритуалами.

С точки зрения основной иерархии сообщество девственниц как бы и не существует. Именно в этом смысле его можно назвать «тайным обществом», спрятанным от взгляда основного сообщества. Для всех остальных существует только маргинальное общество девственниц-подростков, облада­ю­щих статусом детенышей, и есть бывшие девственницы, занявшие нижние этажи иерархии. Са­кра­льное же значение Артефакта для «этих животных», в отличие от посвященных «девственниц», про­сто не существует. Но такое разделение сообщества на посвященных и непосвященных сохра­няется недолго. Потому что все потомки девственниц, в том числе и мужского пола, несут в своей бессоз­на­тельной психике образ Артефакта. Так вскоре после второго События в ос­новном сообществе, кроме действительных участниц «тайного общества», появляются латентные «посвященные». Однако реа­к­ция сыновей первых девственниц, не участвующих, но «понимающих» значение альтернативных ри­туалов и иерархии, скорее всего, была неоднозначной.