Олег Рясков - Король Мадагаскара. Книга первая
– Друг мой! То, что они пираты, вовсе не значит, что они кинутся ко мне на шею от радости, а шансы, что они были знакомы с "вашим" умершим папашей – Бен дотронулся до креста Моргана на шее мичмана – вообще равны нулю!
– Что ты хочешь сказать? – слегка побледнел Андрей.
– Только то, что пираты – народ непредсказуемый!
* * *Когда пиратский фрегат подошел к купеческой шхуне борт в борт, приятели увидели человека, от вида которого Бен вздрогнул. На баке, держась за ванты, стоял загорелый детина в лихо повязанной бандане, похожий как две капли воды на Джо Бакета:
– Джентльмены! – донеслось до них – В этих широтах неспокойное море, мы досматриваем суда, и если они перегружены – облегчаем их вес!
Команда пиратов покатилась со смеху. А Амид чуть не лишился чувств.
Бен и Андрей посмотрели на купца – тот побледнел еще больше и еле стоял на ногах от страха. Пират же, воодушевленный смехом товарищей, продолжил:
– Поэтому, у кого есть оружие, бросьте его за борт!
На индийском судне все побросали сабли и шпаги. Пираты перекинули трап, по которому Хью Бакет, (а то что это был именно брат спасенного от казни Джо, у Бена не было ни малейшего сомнения), перешел на корабль Амида. Он уселся на подушки под навесом, взял бутылку вина, сделал несколько глотков и, найдя индуса глазами, наставил на него свой палец:
– А, я помню тебя, борода! В прошлый раз ты шел порожняком, сказав, что продал все, а деньги до единого фунта положил в банк! Надеюсь, на этот раз у тебя есть чем откупиться?
Амид упал на колени:
– Свет моих очей! Это трагическое совпадение, но мы снова идем с пустым трюмом!
В этот момент на борт торговца с пиратского корабля перешла длинноволосая девица, лет двадцати, одетая по-мужски. Она отобрала фляжку у Бакета.
– Отец! Ты будешь последним болваном, если поверишь ему и в этот раз! И хватит пить!
Свирепость пирата на мгновение куда-то исчезла, лицо его просветлело и он посмотрел на девушку почти ласково:
– Ты права, Энни! Этот мерзавец явно обманывает нас!
Тут в семейный разговор вмешался Бен:
– Джентльмены и леди, не хочу мешать вашей беседе, но если вы хотите чем-то поживиться – я бы поискал в трюме под досками нижней палубы!
Амид поднял полные ужаса глаза на Бена, а Бакет сделал очередной глоток, окинул доктора с ног до головы и поинтересовался:
– А, вы, как я понимаю, пассажир на этой сандалине!
– Вы угадали! И не прочь оказать вам дружескую услугу! – как можно шире улыбнулся Бен.
– Ну что ж, посмотрим! – кивнул Бакет: Ребята, проверьте-ка трюм!
Пока пираты обыскивали трюм, Энни прогуливалась между застывшими, словно статуи, пленниками, пока не остановилась около Андрея, заметив крест Моргана на его груди.
– Ты кто такой, парень?
Андрей глянул на Бена, потом на пиратку и собрался было что-то ответить, но доктор перехватил инициативу:
– Он ищет могилу своего отца!
Энн оборачивается к Бакету.
– Похоже, это сын Моргана! Если это так, у нас есть шанс заработать! Его ищет сам Левассер!
Бакет испытующе посмотрел на Андрея и его крест:
– Ищешь могилу отца, сынок? Считай, что попал в нужное течение! Мы доставим тебя, куда надо!
Поняв, что его собственная участь ускользает от внимания Хью, Бен решил снова напомнить про себя:
– Нас! Мой друг, нас! Я врач и сопровождаю моего приятеля с тех пор, как он осиротел! Слежу за его состоянием!
В этот момент из трюма раздались восторженные возгласы, и пираты, отправленные на поиски добычи, вынесли на палубу сундучок, который поставили перед Бакетом. Когда его открыли и на солнце засверкали золотые монеты, Бакет удовлетворенно хмыкнул и, попробовав золото на зуб, кивнул Бену: – Что ж! Ваша подсказка оправдала себя! Добро пожаловать на борт, джентльмены! – затем он повернулся к индусу:
– Похоже, ты дважды меня обманул, Амид! Так что без обид! Сам виноват!
Андрей, Бен и Егор были переведены на борт пиратского фрегата. Амида с его командой не тронули, оставив их на торговце. Но, отойдя на расстояние выстрела, Хью приказал открыть огонь.
– Обман – это худшее из всех человеческих зол! – заключил он, наблюдая, как индус мечется среди пламени, а его команда спускает шлюпки с горящей шхуны.
Глава двадцать первая
Ни морская болезнь, ни качка и, тем более, небольшой шторм, в который попал нанятый Дарьей фрегат, не изменил ее желания плыть за любимым на край света. Мэри очаровала девушек своей обходительностью и даже бдительность Феклы, «не верящей никому на свете», и та была усыплена дружелюбным характером англичанки. Девушки с удовольствием слушали рассказы об английском дворе, о моде и кавалерах. Войдя в доверие, Мэри не составило труда утаить от них во время остановки в порту то, что корабль, за которым те направились, стоит всего в сотне саженей от того места, где находился их фрегат. Утаила она и о своих встречах с Андреем. А посему Дарья и Фекла терпеливо переждали вынужденную, как им объяснили, остановку в Ревеле, и несказанно обрадовались, видя приготовления к отплытию. Надо сказать, что Мэри нравилась эта игра. Секретарь корабельной компании Арновиль был свидетелем всего этого и отдавал должное тому, с какой легкостью его соотечественница управляет желаниями девушек. Поняв, что они не владеют английским, Мэри нередко переходила на родной язык, подчеркивая беспомощность своих новых подруг.
– Что вы будете делать дальше? – как-то поинтересовался корабельщик за завтраком – Когда мы доплывем до Мадагаскара?!
– Мы доставим их туда или, скажем, почти туда. Вы же вряд ли захотите кинуть якорь в пиратском порту?
– Но…Они погибнут одни… среди пиратов!
– Вас так трогает их судьба? – улыбнулась Мэри и посмотрела на девушек.
– Я просто хочу соблюсти приличия…
– Успокойтесь, вас некому будет упрекнуть, тем более, что выполняя мои приказы, вы служите своей короне.
– Но молодая леди наняла мой фрегат!
– Господин Арновиль! То, что ее средства помогают нам добраться до места назначения – всего лишь счастливая случайность, которая просто позволила сэкономить средства Его величества! Да, и потом, поверьте, рано или поздно она оставит свои поиски!
– Сомневаюсь!
– Значит такова ее судьба! – заключила Мэри и вновь посмотрела на Воронову. Та улыбнулась, она давно хотела обратиться с вопросом и лишь тактично ждала паузы в разговоре иноземцев, смысл которого и для нее, и для Феклы был непонятен:
