Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман
Гастингс испытал благодарность за предвидение подобного поворота, за волну гордости, мгновенно захлестнувшую боль. 'Поэтому сегодня ты жаждешь сыграть новую роль, - верной наложницы', - холодно подытожил он, отметив дрожание ее нижней губы, будто у несправедливо отшлепанного ребенка.
'Я знала, что ты будешь надо мной смеяться...Но, Уилл, это то, чего я хочу. Пожалуйста, не ревнуй. Ты - самый дорогой для меня друг, и я больно слышать от тебя ранящие слова. Понимаю, ты должен считать, что я глупая и помешавшаяся, но не в моих силах как-либо этому помочь, Уилл. Я так сильно его люблю. Ему стоит лишь коснуться меня и-'
Гастингс не хотел этого слышать и поспешно перебил ее. 'Я не смеюсь над тобой, Джейн. Мое поведение объясняется только тем, что я не хочу видеть, как ты страдаешь. А страдать ты будешь. Прими это от меня, человека, знающего его лучше остальных. Нед из тех, кто получает больше удовольствия от охоты, нежели от убийства. Не существует женщины, которая сумела когда-нибудь удержать интерес Неда надолго, не смиришься с таким положением дел - ожидай болезненного падения'.
'Остается лишь подумать', - ответила, некоторым образом защищаясь, Джейн. 'Говоришь, не существует женщины, сумевшей бы долго его удерживать. Тогда, как насчет королевы? Она подарила ему двух сыновей и троих дочерей...четверых, если учесть несчастную маленькую девочку, умершую в позапрошлом декабре. Ясно, он до сих пор получает наслаждение в ее постели, и их браку исполнилось уже десять лет!'
Уилл понял, что ему нечего сказать, дабы переубедить подругу. Ей придется пройти с Недом тяжелый урок, - обычно с женщинами происходит именно так.
'Тем не менее, довольно мило с твоей стороны, тревожиться обо мне, Уилл'. Она перегнулась и коснулась его руки. 'Уилл...мы все еще останемся друзьями, хорошо? Не представляю, к кому бы я обратилась, не будь у меня тебя. Никогда не получалось поговорить с кем-либо по душам, даже с Недом, так, как я привыкла разговаривать с тобой'.
'Глупый вопрос, Джейн', - отреагировал Гастингс после короткой паузы, и, в то время, когда натренированное ухо смогло бы уловить отголоски напряжения, девушка не услышала в его голосе ничего, кроме намека на сонливость. 'Разумеется, мы останемся друзьями'.
Она потянулась за одеялами и затем удобно прижалась к нему, пытаясь согреться его теплом. 'Тебе не следует беспокоиться из-за меня, Уилл', - заверила его сонно Джейн. 'Честное слово, любимый. Это стоит риска. Нед...Он - король', - сделала простой вывод девушка, словно он все объяснял.
'Да', - ответил Уилл. 'Я знаю'.
Глава пятая
Миддлхэм, май 1475 года
В этом году наступление весны не доставило Анне удовольствия. Она означала начало французской кампании Эдварда. Девушка с затаенным ужасом считала дни, молча проклиная своего деверя и беспомощно наблюдая, как песком и уксусом чистят прекрасные белоснежные латы, созданные для Ричарда накануне битвы при Тьюксбери, следя за приготовлениями к войне, несмотря ни на что, не имеющей в ее глазах смысла и наполняющей душу страхом.
На нынешний момент оставалось только два дня перед тем, как Ричард поведет людей, находящихся под его руководством на юг, - объединяться с королевской армией, собирающейся у Бэрхэм Даунс. Всю неделю в Миддлхэм, внимая призывам Ричарда браться за оружие, съезжались мужчины. Он принял на себя обязательство перед Эдвардом привести сто двадцать вооруженных пехотинцев и тысячу лучников, тем не менее, йоркширцы так восторженно стекались под его цвета, что молодой герцог предполагал увидеть на целых три сотни солдат больше, нежели упоминалось в данном брату обещании. Ричард был удовлетворен, уже три года он прилагал усилия, дабы завоевать благожелательность и уважение далеко не так легко поддающегося силе впечатления народа, и сегодня воспринимал стечение северян под свои знамена, как доказательство медленного, но верного преодоления местных пристрастий и клятв верности, на протяжении поколений принадлежащих династиям Ланкастеров и Перси. Но в глазах Анны все это значило исключительно то, что собравшиеся люди, вне зависимости от звания или крови, разделяли необъяснимое рвение рискнуть жизнью и частями тела в чужих землях.
Наступили первые спокойные минуты суматошного дня. На другой стороне светлой залы Ричард тихим, но оживленным тоном беседовал с Робом Перси, Френсисом Ловеллом и Диком Ратклиффом. Не удивительно, что темой их разговора была война.
Какое-то время Анна наблюдала, но затем отвернулась. Супруге Роба, Нелл, приходилось ожидать вместе с ней, в Миддлхэме, пока их мужья будут сражаться во Франции, но девушка находилась на ранних сроках беременности, демонстрирующей намного более тяжелое течение, чем предыдущая, отчего она рано ушла спать. В этот вечер Анну ждала одна Вероника.
Подруга вышивала, но у Анны на коленях лежала хозяйственная счетная книга, каждый вечер вынимаемая под надзором управляющих и предоставляемая госпоже для проверки. Она посмотрела на нацарапанные таблицы и лениво перелистала страницы, остановившись на случайной записи, датированной прошлым месяцем.
В среду, 19 апреля - на хозяйство герцога и герцогини:
Зерна - 46 бушелей
Вина - 12 галлонов
Эля - предварительно рассчитано
На кухню:
1,5 головы быка
2 барана
500 яиц
Молока на неделю - 9 галлонов
На конюшню:
Сено для лошадей из запасов
Овса - 1 бушель, 4 кварты
Зерна для собак на 10 дней - 3 кварты
Она снова взглянула на дату - спустя три дня после второго дня рождения ее сына. Один из последних обычных отчетов. Вскоре после него Миддлхэм был заполнен человеческой волной, не
