Теофиль Готье - Железная маска (сборник)

– Но как же иначе, сударыня? Неужели вы – знатная, богатая, любимая человеком высокого звания, почти королем, – согласились бы принять столь безвестного человека, человека, подобного мне?

Графиня молчала. Незнакомец продолжил:

– Но, если бы оказали мне такую милость, она могла бы запоздать, а у меня времени нет!

– Но что я могу сделать для вас? – спросила Джемма, чуть успокоившись.

– В ваших руках, сударыня, мое несчастье и мое блаженство, моя смерть и моя жизнь.

– Ничего не понимаю! Объясните же, в чем дело?

– У вас служит девушка из Баузо.

– Тереза?

– Да, Тереза, – голос молодого человека дрогнул. – Она собирается обвенчаться с камердинером князя де Карини, а ведь она моя невеста.

– Так это вы?..

– Да, мы собирались пожениться с Терезой, когда вы выписали ее к себе в услужение. Она обещала хранить мне верность, замолвить перед вами за меня словечко, а если вы откажете в ее просьбе, вернуться домой. Я ждал ее. Прошло целых три года, ее все не было. Я понял, что она не вернется, сам приехал сюда и все разузнал. Тогда я подумал, что могу броситься к вашим ногам и вымолить у вас разрешение на брак с Терезой.

– Я люблю Терезу и не желаю разлучаться с ней. Гаэтано – камердинер князя. Если он женится на ней, Тереза останется у меня.

– Коль таковы ваши условия, я готов поступить в услужение к князю, – проговорил молодой человек, сделав над собой заметное усилие.

– Тереза говорила, что вы не хотите быть слугой.

– Это правда. Но я готов на любую жертву ради нее. Однако, если возможно, я бы поступил телохранителем к князю – все же лучше, чем простым слугой.

– Хорошо, я поговорю с князем, и если он согласится…

– Князь согласится на все, чего бы вы ни пожелали, сударыня. Я знаю, когда вы просите – вы приказываете.

– Но кто мне поручится за вас?

– Порукой будет моя вечная признательность, сударыня.

– Кроме того, я должна знать, кто вы.

– Я человек, судьба которого зависит от вас. И этого достаточно…

– Князь спросит, как вас зовут.

– Какое дело князю до моего имени? Разве он когда-нибудь слышал его? И что значит для князя де Карини имя простого крестьянина из Баузо?

– Но я-то родилась там же, где и вы. Мой отец был графом де Кастель-Нуово и жил в небольшом замке неподалеку от деревни.

– Мне все это известно, сударыня, – голос молодого человека теперь звучал глухо.

– Я должна знать, кто вы. Скажите, как вас зовут, и я решу, как мне надлежит поступить.

– Верьте мне, ваше сиятельство, вам лучше не знать моего имени. Не все ли равно, как меня зовут? Я человек честный, Тереза будет счастлива со мной. Если понадобится, я жизнь отдам за вас и за князя.

– Не понимаю вашего упорства. Я хочу знать ваше имя! К тому же Тереза тоже отказалась вас назвать, когда я спросила ее. Будьте уверены, сударь, я ничего не сделаю для вас, если вы не назоветесь.

– Так вы этого желаете, сударыня?

– Не желаю, а требую…

– Умоляю вас в последний раз…

– Скажите, кто вы, или уходите, – проговорила Джемма повелительно.

– Меня зовут Паскуале Бруно, – ответил молодой человек ровным, тихим голосом. Можно было подумать, что он совершенно спокоен, одна внезапная бледность выдавала его душевную муку.

– Паскуале Бруно! – воскликнула Джемма, отодвигая кресло. – Паскуале Бруно! Уж не сын ли вы Антонио Бруно, чья голова в железной клетке висит в замке Баузо?

– Да, я его сын.

– Вам известно, отчего голова вашего отца находится в замке? Отвечайте!

Паскуале молчал.

– А оттого, – продолжала Джемма, – что ваш отец покушался на жизнь графа, моего отца.

– Да, сударыня, это так. Я знаю еще и то, что горничные и лакеи показывали вам, крохе, которую выводили гулять, эту клетку и говорили, что в ней голова преступника, который едва не убил вашего батюшку. Одного только они вам не рассказали: ваш отец обесчестил моего отца.

– Вы лжете!

– Да покарает меня Господь, если я солгал. Моя мать была красива и добродетельна, когда, на беду, граф полюбил ее. Она устояла перед его обещаниями, домогательствами, не испугалась и угроз. И вот однажды, когда мой отец отправился в Таормину, граф приказал четверым верным людям похитить матушку и отвезти в небольшой дом между Лимеро и Фурнани – нынче там постоялый двор… И там… там, сударыня, он надругался над нею!

– Граф был владельцем Баузо, крестьяне принадлежали ему душой и телом. Вашей матушке была оказана честь, когда граф обратил на нее внимание.

– Мой отец думал иначе, – сказал Паскуале, нахмурившись. – Должно быть, оттого что родился на земле князя Монкада-Патерно, в Стрилле. Отец ударил графа кинжалом. Рана не была смертельна, и слава богу, хотя я долгое время жалел об этом. Но сегодня, к моему стыду, это меня радует.

– Если память мне не изменяет, не только ваш отец был казнен как убийца, но и его братья: ваши дяди отбывают наказание на каторге.

– Да, они спрятали отца и, когда за ним явилась полиция, встали на его защиту. Их посчитали сообщниками и отправили на каторгу. Дядя Плачидо попал на остров Фавиньяна, дядя Пиетро – на Липари, а дядя Пепе – в Вулкано. Я был тогда ребенком, но и меня арестовали вместе с ними. Однако позже меня вернули матери.

– И что с ней стало?

– Она умерла.

– Где?

– В горах между Пиццо ди Гото и Низи.

– Отчего же она покинула Баузо?

– Отчего, спрашиваете вы? Чтобы каждый раз, проходя мимо замка не видеть, головы своего мужа… Для чего же еще?.. Да, она умерла без врача, без священника. Я похоронил ее на неосвященной земле и был ее единственным могильщиком… Надеюсь, вы простите меня, сударыня, но на свежей могиле матери я дал обет отомстить за гибель всей семьи, из которой уцелел я один, – к тому времени моих дядей, конечно, уже не было в живых, – отомстить вам, последней из семьи графа. Но что поделаешь? Я влюбился в Терезу, спустился с гор, чтобы не видеть могилы матери. К тому же я чувствовал, что готов нарушить клятву, и поселился в долине, неподалеку от Баузо. Более того, когда Тереза надумала поступить к вам в услужение, мне пришла в голову мысль наняться к князю. Долгое время эта мысль страшила меня, потом я с ней свыкся. Я решил повидать вас, и вот я пришел сюда, пришел безоружный, чтобы умолять вас о милости, хотя намеревался, сударыня, предстать перед вами как мститель.

– Вы, думаю, понимаете, конечно, – ответила Джемма, – что князь не может взять к себе человека, отец которого был повешен, а родственники осуждены на каторжные работы.

– Но почему, сударыня? Почему, если этот человек готов забыть о несправедливых приговорах?