Василий Лещенко - Серебро закамское
С этого времени его жизнь была наполнена тревогой и страхом. Он боялся и возможных грабителей, и начальства, которое могло наказать за утайку клада. Брат посоветовал спрятать клад в нескольких надежных тайниках, и Зубов вырубил два из них в стенах своего дома, а один вырыл во дворе под углом хлева. Слухи о находке все же расползались, и Зубов, обходивший по утрам свой дом, замечал следы чужих ног на огороде.
Как-то ночью к нему приехали несколько всадников. Они заставили Зубова продать им за бесценок часть клада.
Ночные визиты повторялись еще два раза. Кто были его ночные гости, Зубов не знал.
Акинфий Боярских приводил в донесении и другой случай нерасторопности губернских властей. Однажды к земскому начальнику в селе Кудымкаре пришла плачущая женщина и рассказала о находке большого клада серебряных вещей, весившего не меньше пятнадцати килограммов. По ее словам, она продала клад местной торговке за двести семьдесят рублей, но та обманула ее, заплатив только часть суммы. Начавшееся следствие не принесло результатов.
Вещи исчезли.
По словам Боярских, приписанным в конце донесения, среди местного населения ползли слухи о том, что к скупке древнего серебра причастны люди Строгановых. Проверить эти слухи было почти невозможно. Кто решился бы дать показания против всесильных землевладельцев?
Сами Строгановы не скрывали, что их коллекция древних серебряных сосудов в петербургском дворце пополнялась то одним, то сразу несколькими драгоценными сосудами.
Все началось с серебряного кувшина.
Весенним утром 1750 года крепостной крестьянин графа Строганова пахал поле неподалеку от маленькой деревушки Слудки, затерявшейся среди лесов на берегу Камы. Вдруг плуг подскочил в земле, вывернув из нее большой кувшин из светлого металла. Один выпуклый бок кувшина был проломлен ударом плуга, но другой уцелел, и сцена, изображенная на нем, вызвала у бедного крестьянина такую оторопь, что он перекрестился. На кувшине была изображена в полный рост молодая красивая женщина в прозрачной одежде, с наброшенным на плечи тонким покрывалом. У ее ног видны фигурки детей.
Весть о находке дошла до управляющего имением, и серебряный кувшин был отправлен владельцу этих земель в Петербург.
В середине восемнадцатого века многие отпрыски знатных русских семейств устремились на обучение в Париж. Не миновал его и молодой барон Строганов, не забывший прихватить с собой из Петербурга необычный кувшин, найденный у деревни Слудки. Европа была охвачена страстью к собиранию древностей, особенно ценились предметы искусства античных народов.
Барон размышлял про себя, что серебряный кувшин, может быть, ничем не хуже античных древностей. Если его надежды оправдаются, то в парижских салонах ему обеспечена слава настоящего знатока.
С самого начала все складывалось для барона весьма удачно. Кувшином заинтересовался сам президент Французской академии Де Бросс, сопроводивший свою статью о замечательном предмете точным рисунком. Предусмотрительность Де Бросса оказалась не напрасной, так как кувшин вскоре исчез в буре событий Французской революции.
Спустя три десятилетия после находки драгоценного кувшина Строгановым вновь напомнили о существовании в их владениях деревушки Слудки. Весной 1780 года случилось большое половодье. Залило всю пойму реки Камы. В начале лета вода схлынула, но в пойме осталось много песка с размытого высокого берега. Множество мелких озер изрезало после половодья пойменные луга, и деревенские ребятишки облюбовали эти места для купанья, так как солнце быстро нагревало в них воду.
Однажды они валялись после купания на горячем песке, и вдруг кто-то заметил край блестящего предмета. Ребята разгребли песок руками и увидели большое серебряное блюдо с изображением человеческих фигур на внутренней стороне.
Вскоре в разных местах вблизи деревни было найдено еще пять серебряных сосудов. Все драгоценные находки срочно направили в Петербург. Ознакомившись с необыкновенными вещами, ученые определили, что они были изготовлены в древних имперских мастерских Византии и Ирана, за тысячи километров от места находки.
Неожиданно для себя Строгановы стали единственными в мире обладателями коллекции византийской и иранской древней серебряной посуды. Положение обязывало, и управляющим строгановскими имениями был послан строгий наказ: все серебряные вещи и прочие интересные предметы, найденные в земле, отсылать в Петербург.
Так обстояло дело задолго до появления на берегах Камы Акинфия Боярских.
Изучением путей скупки древнего серебра тайный советник, отправивший в путь смышленого агента, занялся по просьбе одного профессора, своего приятеля и большого знатока восточных древностей. Тот пожаловался как-то, что бесценные древние изделия попадают в руки невежественных торговцев и безвозвратно гибнут. Он рассказал, что в Пермской губернии процветает скупка найденного крестьянами древнего серебра для переделки его в современные украшения. В результате множество кладов, в том числе и крупных, навсегда погибло для науки.
— А что, если будут установлены скупщики серебра?— спросил тайный советник.
— Тогда составлю прошение императорскому двору с предложением ввести контроль над скупкой уникальных предметов и передавать их в музеи, — горячо ответил профессор.
Тайный советник скептически воспринял намерение профессора, но после долгого раздумья заявил, что постарается ему помочь. Вскоре он привел в действие необходимые пружины: кому-то пообещал, кому-то напомнил о сделанных им услугах, и в результате всех этих действий частный сыщик очутился в лесах Прикамья, выполняя необычное задание.
Акинфий сжился со своей ролью. С коробом дешевых украшений, ленточек, иголок, ниток и множества различных побрякушек он тащился из деревни в деревню, не вызывая подозрений. Синяя сатиновая рубаха и плисовые штаны превратили его в обычного мужика, которого крестьяне охотно принимали на ночлег за бойкий и острый язык.
В очередном донесении он писал, что своими глазами видел необыкновенные серебряные предметы у крестьянина деревни Мальцевой, что лежит на реке Куве. Среди них выделялся великолепный кувшин с несколько приплюснутыми стенками, на которых были изображены фигуры крылатых верблюдов. На большом блюде изображена охота какого-то государя в зубчатой короне на тигров. На другом — орел с ягненком в когтях. На двух блюдах нанесены христианские кресты, а на последнем — толстяк, танцующий с женщиной. Вместе с сосудами крестьянин нашел около дюжины серебряных шейных гривен, лежавших кучкой — одна на другой. Это были согнутые в кольцо пруты длиной около семидесяти сантиметров. На одном конце гривны заканчивались петлей, а на другом — приклепанной головкой, похожей на ограненную пуговицу.
