Виктория Руссо - Сонька - Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки
Шарль просиял, но тут же его брови сложились домиком — он получил удар локтем Ольги прямо промеж ребер.
— Что вы барин! Я не так воспитана! У нас все будет опосля свадьбы! — тут прислужница смутилась и прикрыла рот рукой, испуганно посмотрев на Ольгу.
— Прекрати, Акулина! — раздраженно проворчала Ольга, чувствуя себя развратницей. — Ты не могла сказать об этом радостном событии позже?
— Я подумала, что сейчас вы добрая, — краснея, пробубнила девушка. — Не станете ругаться.
— У него и лица-то не видно. Он обросший весь, как леший, — спохватилась Ольга.
— Нет бороды теперь. Был у цирюльника. Так вы позволите нам пожениться?
— Конечно! — торопливо произнесла Ольга, но на мгновение засомневалась в правильности одобрения, потому что испугалась, что лишится преданной Акулины. Вдруг они на семейном совете решат работать на других людей? Или заведут собственное хозяйство. Но девица ее заверила, что не покинет добрую барыню и даже смеет просить пристроить Федора в дом.
— Он ведь может сгодиться в хозяйстве! — радостно воскликнула невеста.
— Ну, конечно! будет вскрывать замки в доме барона! — отшутилась Ольга, но понимая, что ее юмор не оценили ни Акулина, ни Шарль воскликнула, махнув рукой в сторону двери: — Иди прочь! Делай, что хочешь! Я не стану препятствовать твоему счастью.
Акулина благодарственно склонилась и оставила влюбленных наедине. Шарль хотел было задать вопросы по поводу барона, но передумал, не желая портить приятное утро. Вскочив с кровати, он подбежал к столику и умыкнул еще теплую булку.
— Я голоден, как волк! — прорычал он, вгрызаясь в благоухающую выпечку, чем насмешил Ольгу, которая размышляла о том, сколько дел ей предстоит решить в ближайшее время: переселить захворавшую мать Владимира и провернуть аферу с домом, которая должна принести хороший доход.
— Вы поживете у… моего близкого друга, — произнесла Ольга, разглядывая поникшее лицо женщины, которая стремительно старела.
— Когда ты вернешься? — уточнила она с тоской.
— Вернусь? — удивленно уточнила она, но тут же вспомнила, что сочинила миф о лечении, без которого ей не обойтись.
— Ах, да! Скоро, совсем скоро! Это трудно предугадать, все зависит… от некоторых обстоятельств.
Она ввела в курс дела Акулину, которая никак не могла понять, зачем хозяйка выдумала болезнь, но кивала, пообещав при вдруг задаваемых вопросах не удивляться. Узнав о ссылке на пару с Натальей Дмитриевной, она, расплакавшись, заявила, что не может жить вдали от жениха.
— Пусть едет с тобой! — предложил Шарль, понимая ее чувства. — Там есть несколько комнат для прислуги, поэтому проблем с проживанием не будет.
— А разве можно? — перестав причитать, уточнила Акулина, глядя на Ольгу и та утвердительно кивнула.
Это было странное время: они остались с Шарлем в доме вдвоем в доме, чувствуя себя свободными и влюбленными. Еду им приносили лавочники, но иногда к плите становился полу-дворянин.
— Ты умеешь готовить! — восхищалась Ольга, а он лишь пожимал плечами в ответ, поясняя:
— Я ведь жил один! Деньги на прислугу — глупая трата, если есть руки и со здоровьем все в порядке.
Пара тщательно подготовилась к предстоящим визитам покупателей, попавшихся на приманку низкой стоимости жилья. Ольга слышала, что подобные дела проворачивала и Сонька, поэтому ей было спокойно. Раз получалось у златорукой аферистки, значит, и Ольга справится.
— Чем я тебя хуже, Сонька?! — обращалась дебютантка к далекой каторжанке. — По сути, я — это ты. Сонька — Золотая ручка — это единый портрет идеальной мошенницы, маска или образ, который примерить может не каждый… Но если «костюмчик» придется в пору, считай, что дело сделано и спектакль пройдет отлично, а в финале публика захвалит аплодисментами.
— С кем ты разговариваешь? — уточнил Шарль, заглядывая в спальню. Ольга сидела на краю кровати и сосредотачивалась перед выходом.
— Ни с кем, — произнесла она, пожав плечами. Мужчина предупредил, что подъехала карета. Согласно плану, пара должна была разыграть незнакомых людей. Шарль изображал состоятельного покупателя, а Ольга была прислугой-иностранкой, которой поручили предварительные сделки с домом.
— Цена небольшая. Такой дом должен стоить дороже! — произнес настороженно юрист, обмахиваясь газетой в которой было размещено объявление о продаже недвижимости. Ольга кивнула и на ломанном русском произнесла:
— Наша хозяйка ехать в Париж! Любовь! Ждать нельзя и надо торопиться!
Женщина натянула строгое темное платье и напоминала вдовствующую добропорядочную гувернантку. Волосы она обмазала мукой, чтобы сделать их светлее и подкрасила лицо так, словно ей было лет пятьдесят — не меньше. Также она надела круглые очки, которые Наталья Дмитриевна использовала для чтения. Ее строгий и опрятный вид творил чудеса: она располагала к себе желающих купить дом Натальи Дмитриевны, и не у кого не возникало даже тени сомнения, что это может быть циничным обманом.
— Из тебя выйдет очень приятная старушка! — сделал комплимент Шарль, оценив ее внешность. — Я не мог отвести от тебя глаз, когда ты обрабатывала этого простофилю.
— Не смей говорить мне про старость!
— Никому не удалось еще обмануть время!
— Обмануть время, — вторила Ольга, просияв. Ей пришла в голову прекрасная мысль: сделать порошки от старости! своей идеей она поделилась с Шарлем, которому начала доверять.
— Надо придумать яркое название, какую-нибудь историю и чудодейственные свойства.
Найти тех, кто готов продуть душу дьяволу за целебный порошок и все — продажи пойдут!
Шарль засмеялся, оценив деятельную даму-фантазерку.
— Неужели у тебя не дрогнет сердце глядя на желающих сохранить молодость и здоровье?
— Иногда люди жаждут, чтобы их обманули. В конце концов: всегда есть выбор. Можно согласиться и добровольно войти в ловушку, а можно отказаться от того, что тебе предлагают, бежать прочь при малейших сомнениях.
В доме Ольга случайно обнаружила потайную комнату, в которой хранились работы Владимира.
— Это весьма талантливые копии известных полотен! — произнес Шарль, внимательно разглядывая мастерские подделки.
— И их можно выдать за настоящие?
— Запросто!
Шарль приблизил лицо к картине, внимательно оценивая технику мазка, после чего одобрительно кивнул. Умерший сын Натальи Дмитриевны был настоящим мастером подражания и недооценивал свой уровень своего таланта, считая себя посредственным. Художника восхищало творчество Рубенса и Рафаэля, именно их он копировал чаще всего. Одну из найденных картин Ольге удалось продать толстяку-банкиру.
