Андрей Величко - Канцлер империи
Авиация, предназначенная для вмешательства в грядущий конфликт, уже находилась в Иркутске. Это были два десятка «Кошек», тридцать пять их лицензионных сестер Ju-07 и шестьдесят фоккеровских «валькирий» – машин, сделанных на основе «Ишака», но с убирающимся шасси и большим разнообразием бомб на внешней подвеске.
К середине ноября можно было сказать, что ситуация прояснилась. Увы, Англия с Америкой спелись окончательно… И если в ихних газетах или даже высказываниях политиков еще были разночтения относительно того, кто в этом альянсе главный, то лично мне все было ясно. Обе страны надежно контролировались сплотившейся группой Ротшильдов, которых теперь правильнее было называть американскими, Рокфеллерами и наследниками Джи Пи Моргана. Альперовича в это высшее общество пока не пускали, но считали если и не до конца своим, то сильно сочувствующим. Потребности данной оравы были незамысловаты – нужна большая война. Вообще-то не очень критично, кого с кем, но лучше против кого-то из нашей Большой Четверки, остальные сами втянутся. Но противник требовался как минимум из соизмеримой весовой категории. Потому как представить, что и как быстро произойдет с Австрией, например, под ударами России и Германии, мог даже самый тупой индивидуум. В этом смысле Китай представлял собой идеального, так сказать, партнера – совершенно неисчислимые людские ресурсы, большие трудности со снабжением для стран Четверки и возможность нанесения существенного ущерба России, а если понадобится, то и Японии. Кстати, именно положение последней было наиболее двусмысленным. Хотя срок союзного договора с Англией и истек, но экономика от полного разрыва с владычицей морей пострадала бы очень сильно.
Внутрикитайский же расклад лишился всякой таинственности на Великой Ноябрьской Всекитайской конференции, где два народных вождя, Сунь Ятсен и Юань Шикай, под гром оваций встретились, поклялись в вечной дружбе и тут же назначили друг друга президентом и премьером. Но Юань еще до президентства выглядел несколько больным, а потом ему и вовсе поплохело, так что на четвертый день своего срока он взял и скончался. А вот не надо было вокруг себя столько английских советников разводить! В общем, выпавшее из ослабевших рук знамя подхватил Сунь Ятсен, который получил почти официальный титул «отца китайского народа», и вот уже неделю как тот самый народ под руководством своего папочки хоронил героя революции, надорвавшего силы в борьбе за народное счастье.
А наши эшелоны ползли на восток… Единственно, что пока оставалось неясным – это решится ли новый Китай на войну сразу, то есть до завершения подвоза необходимого вооружения, да еще и зимой. Судя по тональности речей «отца», он таки собирался решиться именно на это. Так что через два дня в Зимнем должно было состояться подписание союзных договоров Монголии и Маньчжурии с Россией – для экономии времени и денег за один присест, тем более что эти договора были совершено одинаковыми, отличаясь только несколькими буквами в названиях стран. Текст же гласил, что мы обязуемся защищать эти государства от любой агрессии. В ответ они должны будут призвать в армию потребное количество народа, но не более десяти процентов от общей численности, воевать под нашим оперативным командованием и поставлять стратегическое сырье и материалы с прибылью не более пятнадцати процентов.
Наша стратегия в предстоящей войне строилась на только что разработанном понятии «экономически активная оборона», идея которого принадлежала мне, а детальная проработка делалась немецким Генштабом. Суть ее заключалась в том, что оборона от обладающего огромными людскими ресурсами противника должна строиться на основе самоокупаемости. То есть вдоль китайско-маньчжурской границы спешно создавались пять мощных укрепрайонов – соответственно между ними было четыре прохода достаточной ширины. Противник наверняка найдет эти проходы и в конце концов начнет наступать именно там. Местность же за проходами заранее оборудуется коммуникациями и временными укреплениями на особо опасных направлениях, с тем чтобы наступающие части, двигаясь по пути наименьшего сопротивления, попадали в «мешок». Противоположная от линии фронта сторона каждого «мешка» заранее снабжалась концлагерем. Соответственно попавшему в эту ситуацию противнику будет предоставлен абсолютно свободный выбор: или помереть с голоду, дожидаясь, пока китайцы через Красный Крест оплатят содержание своих пленных, или признать себя виновными и добровольно взять обязательство отработать четыре года на Транссибе и насыпке сахалинской дамбы. В этом случае их будут кормить и даже платить аж до двадцати копеек в день, правда, условно, то есть с выдачей по окончании срока.
Представляя этот план кайзеру, я немного беспокоился, что его рыцарская натура вдруг возразит против такого образа действий, но он, наоборот, сразу заявил: только что продемонстрированная узость мысли меня не красит. Почему это я решил, что искупать вину можно только в Сибири? В Германской Африке оно выйдет ничуть не хуже… В общем, мы договорились о том, что возмущенный нашим варварским отношением к пленным кайзер внесет за какую-то часть требуемые деньги через Красный Крест, ну а дальше вступят в силу законы о несостоятельных должниках. Количественно же мы решили делить гостей примерно в соотношении два к одному. Два, понятно, нам – все же у нас существенно выше объем потребных работ. Разница компенсируется Германии акциями возводимых объектов.
За всей этой суетой я чуть не забыл про грядущее итальянское землетрясение. Впрочем, совсем забыть мне не дал бы третий секретарь, в обязанности которого после случая с Мосиным входило, получив от меня кодовое слово или фразу, в нужное время передать мне его под расписку. Но за три дня до того, как этот секретарь принес бы мне написанное мной же слово «Мессина», ко мне на прием явился директор Международного сейсмологического института Борис Борисович Голицын и сообщил, что обстановка на юге Италии внушает опасения. И это не только его мнение, но и других ученых.
– В общем, судя по динамике процесса, где-то в начале весны там возможно сильное землетрясение, – сказал он и попросил дополнительное финансирование для организации станций наблюдения по месту событий.
Деньги я ему выделил, все равно ничего организовать он не успеет, до толчка оставалось восемь дней, и, сделав задумчивую морду лица, произнес:
– Да, по моим сведениям, там может сильно тряхнуть – баллов этак на девять, если не на десять. Но ведь можно спровоцировать данный процесс, тогда толчок произойдет раньше, но будет существенно слабее. Вы с теорией сейсмического резонанса знакомы?
