В августе 79-го, или Back in the USSR - Ахмаров Азат
– В Перми, – просто ответил я. Пугачева снова посмотрела на Болдина.
– Подумай, Жень, сколько таких талантов по всей стране пропадает!
«Таких – ни одного», – подумал я гордо, ведь ноутбука, как у меня, пока ни у кого не было!
Почувствовав расположение звезды, я решил обнаглеть.
– Алла Борисовна, если дадите денег в долг, на студию, я вам уже с аранжировкой готовый «минус» сделаю!
– Ну, готовый «минус» мне не надо, я на концертах вживую работаю! Как ты себе представляешь – на пластинке будет одно звучание, а на концерте другое?
– А вы купите для вашей группы инструменты, как у меня в студии, и похоже будет! – категорично сказал я.
– А сколько тебе денег надо?
– Тысяч сорок. Через полгода отдам. Может, раньше.
– Вот так запросы! – Евгений Борисович покачал головой. – Да и, положим, за сорок тысяч нормальную студию не купить – одни барабаны тысяч пять стоить будут! Я уже молчу про магнитофон многоканальный, его только за валюту привезти можно!
– Есть у меня выход на заграницу, моряк дальнего плавания. А валюту и купить можно. Мне нужны только клавишные, микшер и микрофон, барабаны не нужны – буду писать электронные, – пояснил я.
– Электронные? – Болдин брезгливо поморщился. – Слышал я как-то на выставке ритм-машинку «Ямаха» – звуки примитивные, детские.
– Ритм-машины разные бывают. Здесь, – я показал на кассету с инструментальным фрагментом, – все барабаны электронные.
– Точно? А я-то думаю, что это у барабанов звук какой-то неестественный, сочный. Какая фирма?
– Mellotronics.
– Первый раз слышу.
– Денег дадите – покажу!
Пугачева задумалась и после паузы сказала:
– Да деньги не проблема, пять-шесть левых концертов. или вон шубу за валюту продам, которую мне в Сургуте подарили. На фига мне три!.. Если песня уже с аранжировкой, да еще такого уровня – это же фирма! Такого звучания в Союзе ни у кого нет! Соня от зависти умрет.
«Такого звучания и на Западе пока ни у кого нет!» – подумал я.
– Ну ладно, с пропиской помогу. Квартиру сам снимешь, с Союзом композиторов тоже проблем не должно быть. Если ты десяток таких песен напишешь, они тебя сами с руками возьмут!
– Ну, Алла, так уж сразу и возьмут, – с иронией проговорил Болдин.
– Поможем, – твердо сказала Пугачева. – Подкинешь пару песен Кобзону, еще кое-кому, а те нажмут на Тихона Николаевича и Орбеляна.
– Алла Борисовна, а телефон Кобзона дадите?
– Да вон, Болдин даст. Позвони ему, предупреди, Женя, ладно? – Наконец она довольно тряхнула головой. – Честно говоря, столько хитов сразу мне еще никто не предлагал! В общем, договоримся так. Ты мне делаешь отделение – десять песен, вот с такими аранжировками, а я тебе дам деньги на полгода и помогу всячески. Идет? Ну и ты поможешь моим музыкантам – инструменты, тембра там подобрать.
– Алла, группу менять надо! – опять вставил Болдин.
– Да знаю я, отстань. Он тоже студию не завтра откроет. так ведь, Артур?
– Месяца через два. в лучшем случае, – неуверенно пообещал я.
– Ну вот, а за два месяца мы новую группу найдем, инструмент нам Артур поможет подобрать. Только условие – Ротару песен не давать!
– А я-то все думаю, что за Соня такая, – сказал я.
– Ну как, договорились?
– Конечно, мне же не Ротару помогать будет!
– Ну вот и лады. Давай еще коньячку за дружбу – давно «Арарат» не пила.
Мы выпили еще по рюмочке, обсудили подробности договора, обменялись телефонами. Договорились, что деньги мне Болдин выдаст через два дня, под расписку, а я привезу новые песни. Потом поговорили о проблемах советской культуры. Пугачева была интересным собеседником, правда, не без звездности – как-никак царица советской эстрады! Спокойно могла и выразиться нецензурно, но получалась у нее это как-то естественно и не пошло. Рассказала, кто решает вопросы на телевидении, на «Мелодии» и в Союзе композиторов.
Коньяк пошел хорошо, все расслабились, и дошло дело до анекдотов. Тут проявил себя Болдин и насмешил всех вот таким анекдотом про медика-практиканта.
Едут в машине «скорой помощи» врач, фельдшер, медсестра и практикант. Едут, едут, вдруг ни с того ни с сего фельдшер начинает задыхаться. Хватает себя руками за горло, глаза на выкате – ужас! Медсестра невозмутимо берет чемоданчик и охаживает его по голове. Фельдшер тут же успокаивается.
Тут врач хватается за горло, начинает задыхаться, падает на пол и бьется в конвульсиях. Медсестра и его потчует чемоданчиком по голове. Это приводит врача в чувство. Он садится и едет как ни в чем не бывало. Студент в ступоре. Он поворачивается к врачу и говорит:
– Я даже не слышал о подобных симптомах! А методы лечения настолько странные, что я растерян окончательно. Не объясните ли мне хотя бы в общих чертах…
Врач, махая рукой, говорит:
– Не бери в голову. У медсестры вчера муж повесился. Это мы ее подкалываем.
Пугачева хохотала громко и заливисто. Я и Женя скромно подхохатывали. Обстановка стала совсем дружелюбной, мы даже снялись с Пугачевой на «Зенит» Жени и мой телефон – правда, опять пришлось врать про «детскую кинокамеру». После этого я спросил:
– Алла Борисовна, вы не боитесь давать такие деньги совсем незнакомому человеку?
– Артурчик, – певица покровительственно похлопала меня по плечу, – во-первых, ты не с улицы пришел, за тебя Болдин поручился, правда ведь, Женя?
– Да, конечно, – неуверенно согласился Евгений Борисович.
– Во-вторых, такие песни на дороге не валяются, с любой из них даже неизвестный исполнитель может в звезды пробиться. да и у меня они быстро окупятся.
– Так может, тогда мне не обязательно деньги возвращать? – съехидничал я.
– Да ты только за авторские отчисления за них от ВААПа две студии сможешь купить! – вмешался Болдин. – Если твои песни Пугачева споет – их завтра вся страна петь будет!
– Ну, это когда будет.
– Будет, будет, – заверила меня Алла и добавила: – А в-третьих, я считаю, что немного разбираюсь в людях!
Это она заявила несколько самоуверенно – если знать про ее будущие неудачные вложения в соловьевскую «Властелину».
– Мне кажется, ты порядочный и очень талантливый человек. и далеко пойдешь, – наконец польстила мне звезда.
«Властелина» и «Эконика» будут позже, а сейчас Пугачева официально получает 47 рублей за концерт и только недавно переехала из однокомнатной «хрущевки» в обычную трехкомнатную квартиру. Поэтому я не сразу поверил тому, что она действительно сможет дать мне такие деньги. Сыграло мне на руку, скорее всего, то, что в 1979 году Пугачева еще не была бесспорной королевой – у нее шла постоянная негласная борьба за корону с Софией Ротару. Но, к счастью для меня, Алла Борисовна уже в 1979 году была неплохим бизнесменом и тоже не собиралась ездить «за пятерку по гостиницам», а уже зарабатывала приличные деньги. А я, в свою очередь, не собирался ее обманывать – с поддержкой Пугачевой у меня проблем должно стать гораздо меньше. В общем, пока фортуна была на моей стороне, и не воспользоваться удачей было бы глупо.
Наконец мы распрощались и спустились вниз, в фойе гостиницы, где нас уже заждались ребята с Мариной.
– Ну, вот они! – завопила Марина и кинулась к нам. – Ну как?
Чтобы не привлекать излишнего внимания, мы вышли из гостиницы и поехали в дендрарий – прогуляться и освежиться. Расположились на лавочке в тени бамбуковой рощи; ребята открыли пиво, купленное в буфете «Жемчужины». О подробностях беседы с Пугачевой я попросил Женю не распространяться, и она рассказывала Марине и ребятам в основном, во что была одета певица и как выглядела. Я показал им видеозапись с Аллой Пугачевой и Евгением Болдиным, и восторгам не было конца.
Мы решили отметить это знаменательное событие, но перед этим надо было решить вопрос о ночлеге. Валера нашел исправный телефон-автомат и дозвонился до приятеля – у того была знакомая в санатории, расположенном в сочинском районе Светлана. Две комнаты по 15 рублей за ночь – цена была вроде бы божеская. Сам Валера с нами ночевать не собирался – у него была подружка в пригороде.
