Марина Алексеева - Пираты Короля-Солнца(ч1-5,по главу19)

– Приоритет – тяжелым. А не рано ли мы начинаем такие разговоры? И что за ''покатушки''?

– Сам пока не знаю. Решим на месте. Плохая из меня сиделка, извини. Попробую развлечь тебя. Смотри, что подарил нам капитан.

– Коран? – удивился Оливье, – Зачем тебе Коран?

– Кое в чем разобраться. Ну, какую суру прочитать?

Оливье пробежал глазами ''Оглавление'':

– Пески, Лицемеры, Башни, Джинны… О! Женщины! Валяй четвертую, о женщинах! А то я без прекрасного пола совсем одичал.

– С ''Женщин'' и я начал знакомство с Кораном, – признался

Рауль,- Открываю наугад…

– … и загадываем на будущее, читай!

– Сура 4. Женщины. Стих 83. Они говорят: ''Повиновение!'' А когда выйдут от тебя, то группа из них замышляет ночью не то, что ты говоришь, и Аллах записывает то, что они замышляют ночью.

– Я понял это так: наша группа замышляет ночные ''покатушки'', по ущельям, плато, горным тропинкам – на месте разберемся и уточним маршруты ''покатушек''. А днем будем с умильными физиономиями преданно смотреть в глаза милому герцогу.

– Прямое попадание! – кивнул Рауль, – Аллах сказал правду. х х х

А новый пассажир ''Короны'', представившийся экипажу и путешественникам как ''отец Сильван'', войдя в капитанский салон на баке, крепко обнялся с Бофром и Ветадорном.

– Мишель,- сказал капитан, – я знал, что мы встретимся. Кто-кто, а вы не усидите на месте. Добро пожаловать, дорогой Мишель! Будьте как дома, вы здесь среди друзей.

– Мишель,- сказал Бофор, – сколько лет, сколько зим! Наконец-то вы с нами, морской бродяга! Я чертовски рад!

– И я чертовски рад, друзья мои. Франсуа. Ришар. Но здесь и сейчас вы в первый и последний раз назвали меня по имени. Для всех я отец Сильван, священник и хирург из братства св. Козьмы и скромный пассажир, согласно легенде.

– Но вашему племяннику вы откроете свое настоящее имя? – спросил капитан.

– Не здесь и не сейчас, – ответил Мишель, – Позже.

– Мишель, вы не изменились за эти годы, – сказал герцог, – Все такой же таинственный и загадочный, и все так же любите мистификации. А уж хотел пригласить Рауля и познакомить вас.

– Не надо, – сказал Мишель, – Сами познакомимся. А кстати – ваше мнение о моем племяннике?

– Самое лучшее! – сказал капитан.

– Шальной, но очень милый, – сказал Бофор, – За это время я полюбил его всем сердцем.

– Рад слышать, – улыбнулся Мишель, – А шальной… и я был шальным в его годы.

– Я тоже, – сказал герцог.

– И я, – сказал капитан.

Они расхохотались.

– Но довольно лирики, – сказал Мишель, расстилая на столе карту побережья, – Взгляните сюда, господа. Ручаюсь, такой картой не располагает король Франции.

Бофор и капитан переглянулись. Ришар де Вентадорн положил рядом карту, привезенную Шевреттой.

– Сравните обе карты, – сказал капитан.

– Один в один, – удивился Мишель, – Я полагал, что контрразведка Мальтийского Ордена превосходит агентуру Людовика Четырнадцатого.

– Не от агентов Людовика Четырнадцатого мы получили эту карту. Взгляните, у нас еще и план цитадели!

– Хотел вас удивить, да сюрприз не получился. Откуда это у вас?

Бофор рассказал о том, как документы попали в их руки.

– Тогда я не удивляюсь, – сказал Мишель, – ''Рогановскую барышню'' я знаю с юных лет. Но с этой минуты называйте меня, пожалуйста, отец Сильван.

– Не слишком ли вы засекречены, дорогой… ''отец Сильван''? – вздохнул Бофор.

– Человека по имени Мишель не существует. Есть плита в соборе Сен-Жан в Ла Валетте с моим именем. И есть легенда.

– Вы сами – легенда Средиземноморья, – заметил капитан.

– Да полно вам, – усмехнулся Мишель, – Я вполне реален.

– Еще один вопрос, святой отец, и перейдем к самому главному – установив тождество этих двух карт, мы можем обсудить орагнизацию высадки, и здесь нам очень пригодится ваш богатый боевой опыт, – сказал Бофор.

– Я слушаю, монсеньор, – ответил отец Сильван.

– Но мой вопрос не к святому отцу, – сказал герцог, – Мой вопрос к моему старому другу, чье имя я до поры до времени буду произносить только в мыслях – это вы вернули своему кузену Ато…

– Тс! – сказал отец Сильван, – Имен не называйте. Привыкайте к моей легенде, монсеньор адмирал.

– Знаменитое кольцо с сапфиром, которое гасконец получил в подарок от первой жены вашего кузена, а они впоследствии загнали его ростовщику, чтобы снарядиться в Ла Рошель?

– Да, я, – сказал скромный пассажир, – Я снял кольцо с пальца убитого мною в абордажном бою турецкого военначальника и вернул его владельцу. Кузену.

– Вы обратили внимание на восхитительное кольцо на руке… нашей гостьи?

– Сапфир в оправе из алмазов? – спросил граф де Вентадорн, – Я обратил внимание на него сразу, целуя ручки прелестной графине.

И что это – чудо? Счастливый случай? Воля Провидения?

– Не могу знать, – скромный пассажир отделался солдатским ответом.

– А вы верите в Провидение, святой отец? – спросил капитан.

– Хочу верить, – ответил святой отец, – Но я верю в то, что человечество, вопреки всем войнам и несправедливостям, творящимся в этом далеком от совершенства мире, хоть и медленно, но движется к гармонии и Всеобщему Миру. И мы попытаемся немного помочь страдающему человечеству. А вы, монсеньор, позовите на бак ваших музыкантов, скрипачей, флейтистов – кто там у вас – велите организовать фейерверк с танцами, пусть ваши мальчишки повеселятся напоследок. У меня сложилось впечатление, что они как-то скисли. Ракеты для фейерверка – в моем ящике. Свои, ''коронные'', поберегите на будущее.

– Вам не помешает музыка и фейерверк? – спросил капитан.

– Вот еще! Я ко всему привык.

Капитан отдал необходимые распоряжения своему помощнику.

– Такого сюрприза, ручаюсь, наш молодняк не ожидал! – усмехнулся Бофор.

– Эге! Все мои сюрпризы еще впереди. А пока молодежь гуляет, разработаем план высадки во всех деталях.

– Ваши варианты? – спросил герцог де Бофор.

– Мой вариант,… – сказал капитан… и с бака донеслись звуки веселой музыки.

– А что, если,… – предложил Мишель, и небо над флагманом расцвело огнями фейерверка.

– И еще,… – добавил адмирал, а пассажиры и экипаж дружно закричали: ''Ура-а-а!'', когда пушки флагмана ''Корона'' снова выпалили в ночное небо над Средиземным морем, и в нем отразились цветные огни, погасшие мгновние спустя, до нового залпа, а звезды продолжали сиять.