Собиратель Сухоруков - Василий Кленин
— В смысле?
— Устроить шоу. Вспомни, с чего ты начал здесь, в этом мире?
— Язык учил?
— Нет. Ты прикинулся покорным дебилом! Едва только понял, за кого тебя во дворце держат: лапки по-беличьи сложил, бровки домиком возвел, со всеми соглашался. Терпила первостатейная вышла! И что в итоге? — хрипло вопросил Золотой Змей Земли и сам же ответил. — А в итоге они все расслабили булки и дали тебе время. Чем ты, при моей незаменимой помощи, и воспользовался. Теперь у нас новые враги. Значит, что надо делать?
— Прикинуться дебилом? — хмыкнул я.
— Не надо иронизировать! Не надо! — закатил невидимые глаза Червяк. — А то я подумаю, что ты не притворяешься дебилом, а оно самое и есть. Два раза в одну реку не войдешь. Нам нужно сделать так, чтобы, увидев тебя, Ицкагани и все остальные решили: блин, да чего нам этого парня бояться! Да ему же просто повезло!
Я задумался. Идея хорошая. Даже очень. Мне действительно не мешает расслабить булки у новых врагов. Чтобы выиграть время и упрочить свое положение. Значит, что они должны увидеть? Не хитрого интригана, не сурового бойца. Я должен стать Иванушкой-дурачком — поверхностным, недалеким, которому повезло ухватить перо жар-птицы. Эдакий Хлестаков без трусов, да с пером в… волосах.
— И как им это показать?
— Ну дак это ты у нас психолог. Давай — рисуй!
— Хорошо… — я начал набрасывать портрет. — Понятно, что это не особо умный человек. Неспособный критически мыслить. Особенно, по отношению к себе. А потому хвастун, любит себя хвалить, не любит критику в свой адрес. Раз с Излучным ему повезло — это вообще парню снесло башню. Считает себя победителем всех на свете, глядит свысока, а потому по-барски добродушен, щедр. Мир для него прост и черно-бел: то, что ему не нравится — плохое, а что нравится — хорошее. Постоянно старается привлекать к себе внимание: и поведением и внешними признаками. Чтоб, значит, сразу все видели, какой он герой. Бестактен, неосторожен…
— Только вот тебе надо быть очень осторожным, — осадил мои фантазии Червяк. — Главное, не переборщить. А так всё верно — работай!
И я начал работать. Не столько над образом, сколько над тем, как засунуть пасть в голову ягуара и вытащить ее оттуда целой. Для начала мне нужен надежный тыл. Я даже не хотел думать о том, чтобы ехать в Черное Урочище, пока у меня не появятся сильное войско и надежная крепость. Во многом, ради этого учения и проводились. Что ж, убедился: войско есть. Да и крепость в общих чертах готова.
«Но надо еще подождать! — скулил ссыкун в моей голове. — Войско до двух сотен не довел, стену не достроил».
Я бы его послушался. Но… Но каждое утро я просыпался и с тревогой смотрел на юго-запад… Неведение было еще страшнее. И только нарастало. Надо ехать!
Я собрал совет и огорошил всех новым указом: обоим воинствам следует поплыть вниз по реке Великой. На вопросы «Куда? Зачем?» ответил по-военному: от забора и до обеда. В смысле сказал, что плыть будем до заката, после чего переночуем на берегу и поплывем обратно. Объяснил, что это еще одни учения. На самом же деле, цель была иная: устрашить Черное Урочище. К самому Ицкагани я пойду с небольшой группой, чтобы не принял это за вторжение и не поубивал нас с перепуга. Но перед этим я покажу ему всю свою мощь, чтобы дикарь не вздумал напасть на мой маленький отряд. Мол, ты видел армаду недавно? Вот она у тебя всё сровняет, если чо.
В поход пошли все. Я велел оставить в Излучном по пятерке черных и золотых, зато обязал все три рода выставить по двадцать человек, пусть даже безоружных. Более двух сотен людей расселись в почти полсотни лодок — и мы поплыли. «Император» в моем лице сам сел за весло. И поверьте, это не от безумной храбрости: просто среди войска было безопаснее, нежели в опустевшем селении.
По правому берегу несколько часов шла почти безлесая крутая гора, которая резко осела, и перед нашим взором возникло Черное Урочище: метров пятьсот чистого, ровного берега. Черное Урочище — это долина маленькой речушки, которая она уходит глубоко в горы. Мы же видели только малую часть.
Весь берег был чистым, без зарослей, утыканный лодочками, хижинами, какими-то вешалами. Людизаметили нас, закричали, засуетились…
— Помашите им руками, — скомандовал я ближайшим соседям.
Приказ пошел дальше по лодкам, мои воины принялись махать руками, маками, копьями, кто-то даже заулюлюкал… Вряд ли это успокоило местных. Но мы прошли мимо, так что, надеюсь, до инфаркта ребят не довели. Остальной путь завершился благополучно. До ночи мы встретили еще одно — совсем махонькое — сельцо (вот те точно обделались от ужаса), переночевали на чистом берегу и вернулись домой.
А я собрал новый Совет.
— К Ицкагани поеду! — огорошил всех сходу. — Будем отношения выстраивать с соседями.
— Я с тобой! — прозвучало хором, потому что Черный Хвост и Глыба встали практически одновременно.
— Нет, — осадил я обоих. — Я возьму совсем немного людей. Чтобы Ицкагани не испугался. А, если тебя, Прекрасная Слеза, даже одного взять — нам побоятся двери открыть — так ты грозен. Черный Хвост, ты тоже должен остаться в Излучном — мне здесь нужен надежный тыл, и войско, готовое прийти на помощь. Каждый из вас пусть подберет мне лучших бойцов: пятерых золотых и троих черных.
— Почему троих? — вскинулся Хвост.
— В доспехах черных пойдут Вапачиро, чтобы не бросался в глаза, и Сын Обезьяны.
Безрод услышал свое имя, вскинул на меня глаза и радостно запел, что-то бессвязное, без слов (от отца что ли успел перенять?).
— Славный владыка, умоляю, возьми и меня с собой! — вдруг подскочил ко мне Мацихатла.
Он в Совет не входил, но иногда приходил со мной, как свита. Как тень.
Я с удивлением посмотрел на столь неожиданное рвение.
— Взять тебя? А зачем?
— Буду тебе полезен, — как-то неуверенно пояснил свое желание мой осведомитель.
— Не знаю… Ты ведь сам говорил, что толком не бывал в Черном Урочище. Чем ты сможешь помочь? — Мацихатла молчал. — Нет, оставайся здесь. Будешь помогать Ннаке, следить за работами в Аграбе.
— Пожалуй, я с тобой поеду.
А это уже Шитайа. Чего это они все сегодня? Хотя, делегация с вождем будет выглядеть более представительно. А, если с нами что-нибудь случится, то и Капибары заимеют зуб на Ицкагани.
— Хорошо, поедем вместе. Значит, три лодки понадобятся. Возьми пару гребцов, они заодно дары понесут.
