Джеймс Нельсон - Ладья викингов. Белые чужаки

Обеденный зал был окружен стражами, а значит, был не такой уж надежной камерой. Торгрим выглянул в одно из окон, посмотрел вправо и влево. Увиденное не вдохновляло: там стояли закаленные безжалостные воины с мечами, копьями и щитами.

Он двинулся к следующему окну, где обнаружил более подходящего кандидата: человека, чье лицо еще не было отмечено той же печатью жестокости.

— Эй, ты! — громким шепотом позвал Торгрим. — Эй! Стражник обернулся и нахмурился, но не так злобно, как, похоже, намеревался.

— Что?

— Подойди сюда.

Стражник обернулся. Никто больше не обращал на них внимания. Заключенные явно не впервые пытались поговорить со стражей, поэтому он приблизился.

— У меня здесь раненые, о которых некому позаботиться, — начал Торгрим, — и я опасаюсь за их жизнь.

Стражник в ответ не сдержал улыбки:

— Вам всем стоит опасаться, вы же норвежские пираты.

— Это так. Но все равно я хотел бы сделать все возможное. В этой крепости кто-нибудь умеет лечить?

Его собеседник нахмурился. Торгрим показал ему золотую монету, при виде которой тот не смог скрыть удивления.

— Это все, что у меня есть, — сказал Торгрим. — Приведи того, кто может помочь моим людям, и монета твоя.

Стражник медленно кивнул.

— Есть тут кое-кто, — сказал он.

За вожаками пришли прежде, чем Харальд дождался какой-либо помощи. Прошло немного времени, дверь распахнулась, и Торгрим поднял взгляд, надеясь увидеть стражника и старую каргу с корзиной целебных трав. Но вместо них обнаружил вооруженных мужчин с копьями на изготовку. Их вид не оставлял сомнений: здоровье пленников интересует их меньше всего.

Стражи ступили внутрь, и Торгрим тут же поднялся. Вслед за стражей вошел высокий мужчина, спокойный и властный, и Торгрим предположил, что это и есть тот дан, Орм, которого упоминал Магнус. За незнакомцем следовал сам Магнус, за Магнусом — тот толстяк, которому Торгрим чуть не сломал палец.

— Прошу прощения, — сказал Орм, сделанным простодушием разводя руками. — Надеюсь, я не отвлек вас от важных дел.

Торгрим сплюнул на пол.

— Уж всяко важнее, чем говорить с такими, как ты.

Он смотрел мимо Орма, мимо других, надеясь отыскать путь к побегу. Но за дверью виднелось столько вооруженных мужчин, что надежда тут же растаяла.

— Я предполагал услышать нечто подобное, — сказал Орм. — И все же вынужден настаивать на том, чтобы побеседовать с вами. — Он обернулся к тем, кто остался позади: — Это тот самый человек?

Толстый коротышка с надменным лицом кивнул.

— Да, именно он командовал драккаром. И напал на меня.

— Хорошо… — начал было Орм, но Магнус перебил его:

— Подождите, господин. — Он взглянул Торгриму в глаза, и Торгрим выдержал его взгляд. — Этот человек не главный. Он лишь помощник. А вот тот, — Магнус указал на Ор- нольфа, который сел на скамью у стола, — ярл Орнольф, предводитель викингов.

— Ты сам говорил мне, что Орнольф — старый дурак, а этот Торгрим думает за двоих, — напомнил Орм.

— Именно так. И поэтому я вначале попытался бы добыть сведения у дурака, а затем перешел бы к умному.

Его слова, похоже, задели Орнольфа.

— Дурак? — взревел он, пытаясь встать. — Дайте мне меч, и мы еще посмотрим, кто тут дурак!

Орм проигнорировал это требование. Он лишь кивнул на Орнольфа, и стражи схватили ярла под руки, толкая и волоча его к двери.

— Я вам легкие вырву через рот, всем вам, ублюдки, вырву! — кричал Орнольф, пока его тащили из комнаты.

Орм подошел к Торгриму, и их лица оказались на расстоянии нескольких дюймов друг от друга. Некоторое время оба молчали, Орм изучал лицо противника, Торгрим отвечал тем же.

— Посмотрим, что нам расскажет твой ярл, — произнес наконец Орм. — А затем я поговорю с тобой.

Он развернулся и вышел из комнаты. Один из стражей грохнул дверью, а Торгрим все стоял и смотрел в ее грубые доски.

На это он не рассчитывал. Отчего-то он был уверен, что уведут его, но они забрали Орнольфа.

«Что Орнольф им расскажет?» — спрашивал себя Торгрим. Выложит ли он Орму все как есть? И если да, то какой смысл данам оставлять кого-то из них в живых?

Глава двенадцатая

Муж неразумный

на сборище людном

молчал бы уж лучше…

Орнольф Неугомонный лежал на полу в огромной груде мехов. Вскоре он сумел приподняться на руках и яростно выпучить единственный глаз, который еще открывался, на окруживших его данов. Он сплюнул на пол кровавый комок.

— Все вы шлюхины дети… Я вам легкие вырву, ублюдки… — выдохнул он, едва шевеля потрескавшимися кровоточащими губами.

А затем Орм ударил его в висок, и Орнольф снова рухнул в меха.

Магнус был впечатлен. Старика били несколько часов: Магнус трудился над ним поочередно с Ормом и двумя стражниками. А в итоге они не добились почти ничего, упрямство ярла оставалось непоколебимым.

Последний удар заставил его потерять сознание, и некоторое время Орм ловил ртом воздух, глядя на неподвижное тело.

— Он мертв? — спросил Магнус.

Орм ткнул викинга ногой. Орнольф глухо застонал.

— Воды сюда, — сказал Орм.

Один из стражников подскочил с ведром и выплеснул волу в лицо Орнольфу. Ярл открыл глаза. Орм присел рядом с ним на корточки, схватился за длинные, рыжие с проседью волосы.

— Вы — часть норвежского флота? Флота Олафа Белого? — спросил Орм.

Он задавал этот вопрос так часто, что Магнус сбился со счета. Его уже тошнило от этого вопроса. Орнольфу же, по всей видимости, также надоело отвечать «нет».

— Да, мы часть флота Олафа! Из тысячи драккаров! Мы вас свяжем, сукины дети, и будем трахать, пока не сдохнете! — Голосу старика был поразительно сильным для избитого до полусмерти человека.

Орм отпустил прядь его волос, и Орнольф ударился головой о пол. Магнус скрестил руки на груди и мысленно восхитился стариком. Тот отрицал, что они были частью какого бы то ни было флота, и в этом Магнус ему верил. Орм, скорее всего, тоже, но он слишком боялся мести норвежцев, чтобы теперь отступиться. И к тому же он очень любил подобным образом допрашивать людей.

Орм пнул Орнольфа в живот, и тот снова застонал.

— Тором клянусь, если не скажешь правду, я вспорю тебе брюхо и сожгу у столба за пиратство и налет на датский корабль!

Магнус знал, что это не пустая угроза. Он видел, как Орм казнил многих, и наверняка он сделает то же с Орнольфом. Но на — кажут его не за ограбление датского купца. До купца никому не было дела. Нужно было заставить Орнольфа или его людей признать, что они являются частью норвежского флота, либо, если не выйдет, убедиться, что они таковой частью не станут.