Александер Кент - Мичман Болито и «Мститель»

Резкий ответ, брошенный братом, позволил Болито проникнуть сквозь панцирь, в который тот был облачён:

— Жалуйтесь на судьбу молча, мистер Глоуг! Я не в том настроении, чтобы выслушивать жалобы!

Он спустился вниз и Болито услышал, как громко хлопнула дверь каюты.

— Волны по курсу, впереди шквал — для всех присутствующих на палубе заметил помощник капитана.

Мгла сгустилась над покрытыми рябью водами залива Маунтс, когда Хью Болито вновь показался на палубе.

— Передайте мистеру Пайку и канониру позаботиться об обеих шлюпках, — кивнул он мистеру Глоугу и вахтенным, находящимся с подветренного борта. — Их нужно оснастить и подготовить к быстрому спуску за борт по приказу. Возьмите помощников и выполняйте. — Он указал на слабо светящийся компас. — Правьте точно на ост, будьте любезны.

Пока приказ передавали по палубам и матросы в спешке бросались занять свои места, капитан подошёл к стоявшему рядом с рулевым брату.

— Ночь будет ясная. Ветер свежий, но рифы брать незачем.

Болито едва мог его слышать. Он представлял себе путь куттера с высоты птичьего полёта.

Судя по расчётам, сделанным по карте, учитывая новый курс, он знал, что они снова приближаются к берегу, к опасному мелководью, к тому самому побережью, где сел на мель «голландец», а до него — множество других прекрасных судов.

Если информация Виффина была верна, именно там произойдёт нападение на медленно ползущие повозки. Если нападавшие раскусили их уловку, они вне себя от ликования. Если нет, разница всё равно невелика, разве что Дансер с командой не получат поддержки.

Он поднял голову, глядя на туго натянутые паруса и полоскавшийся на топе мачты вымпел.

— Прекрасно. Приготовьтесь сменить галс, — послышался голос брата.

Когда после смены галса неразбериха сменилась порядком, и длинный, похожий на шест бушприт «Мстителя» стал указывать на восток, к юту подошел канонир, наклоняясь на кренящейся под ветром палубе.

— Шлюпки проверены и готовы, сэр. И у меня есть надёжный человек около оружейной кладовой, если вдруг понадобится…

Он обернулся, услышав хриплый крик.

— Огни, сэр! Слева по носу!

Темные фигуры заскользили по наклонной палубе к подветренному борту, стараясь разглядеть огни.

— Возможно, мародёры? — произнёс кто-то.

— Нет, слишком правильный интервал, — сказал Глоуг, тоже заметивший их. — Видишь, вот опять!

Болито схватился за подзорную трубу, пытаясь что-нибудь разглядеть сквозь пенящиеся волны, гребни которых обрамляли облака брызг. Две вспышки. Притушенный фонарь. Сигнал.

— Где именно, можете рассчитать, мистер Глоуг? — рядом возник Хью, со скрипом сложив подзорную трубу. Снова тишина.

— Сложно сказать, сэр.

Болито мог слышать тяжёлое дыхание Глоуга, всякая враждебность к юному капитану в этот миг была забыта.

— За мысом, в стороне Пре-Сендс, могу предположить, сэр, — воскликнул Пайк.

На фоне тёмного берега дважды мигнул фонарь, напоминая какой-то злобный глаз.

— Будь они прокляты, сегодня будет сброшен груз! Вот мошенники! — воскликнул Пайк с недоверием.

Болито похолодел, представляя неизвестное судно, где-то впереди по курсу шедшего с погашенными огнями куттера. Если они заметят «Мститель», они могут отвернуть. И снова поднимут тревогу, которая в свою очередь выдаст засаду. Начнётся атака и тогда пощады ждать не стоит.

— Замедлить ход, мистер Глоуг. Мистер Траскот, зарядить пушки картечью. — Резкость тона пригвоздила канонира к месту. — Только без спешки. Я не хочу слышать ни одного постороннего звука! — Передайте приказ, — Хью взглянул на помощника боцмана. — Порка ждёт того, кто выдаст нас врагу. Золотая гинея первому, заметившему неприятеля!

Болито не отдавая себе отчёта, пересёк палубу.

— Ты же не собираешься их преследовать?

Хью повернулся к брату лицом, хотя в сумерках мало что было видно.

- А чего ты ожидал? Если мы упустим судно, мы можем проиграть на обоих фронтах. А так есть шанс убить двух зайцев!

Он покачнулся, схватившись руками за брасы и фалы.

— У меня нет выбора.

Пока «Мститель», раз за разом рассекая гребни волн, продвигался вперёд, Болито осознавал, что ему всё труднее сдерживать тревогу. Казалось, куттер издаёт невероятно много шума, и хотя мичман понимал, что его вряд ли услышишь уже в полукабельтове от судна, он чувствовал себя неуютно. Грохот воды у обшивки, гул тяжёлых парусов и обслуживающего их такелажа, все звуки слились в кульминацию невообразимого крещендо.

Топсель убрали, как и кливер, но даже неся только фок и грот, «Мститель» мог быть обнаружен любым бдительным контрабандистом.

Как и сказал Глоуг, это была ясная ночь. Когда глаза привыкли к темноте, всё стало прекрасно видно. Облаков не было, россыпь блестящих звёзд отражалась в череде вспенивающихся волн, а паруса походили на громадные трепещущие крылья.

Человек склонился над приземистым шестифунтовым орудием и вытянул руку, указывая на что-то.

Глава 7

Трагедия

— Там, сэр! Точно с подветренного борта!

По палубе, будто исполняя искусный танец, двигались фигуры. Тут и там поскрипывала складывающаяся подзорная труба или раздавался чей-нибудь шёпот. Одни просто размышляли вслух, другие скорее завистливо судачили, пытаясь угадать, кому достанется золотая гинея.

— Шхуна, огни погашены, — произнёс Хью Болито. — Под всеми парусами, кстати. — Он с силой сложил подзорную трубу. — Повезло. Они, должно быть, производят больше шума, чем мы. — Капитан решил прекратить болтовню и бросил украдкой: — Круче к ветру, мистер Глоуг. Я не хочу, чтобы подлецы прошмыгнули мимо нас. Будем держаться с наветра, по возможности.

Послышались голоса, шёпотом передающие приказы, заскрипели пропущенные через шкивы снасти, когда массивный грот сильно задрожал, вновь наполняясь ветром, и судно сменило курс.

Болито смотрел на компас, когда рулевой хрипло произнёс:

— Курс зюйд-ост, сэр.

- Расчеты к орудиям левого борта! — Голос Хью звенел от напряжения. — Открыть порты.

Болито наблюдал, как крышки портов распахивались, обнажая блестящую гриву воды у борта. «Мститель» шёл с креном, так что облако брызг проникло внутрь, проносясь над шестифунтовиками и угрожающего вида вертлюгами.

В подобных условиях Болито, как правило, ощущал то же самое, что и люди вокруг. Напряжение, решимость, лёгкое возбуждение в ожидании боя. Однако в этот раз мичман не мог с головой окунуться в происходящее, продолжая думать о повозках, слишком малочисленном конвое и внезапном ужасе при нападении из засады.