Магия и медицина Древней Месопотамии. От демонов Пазузу и Ламашту до целителей асу и экзорцистов Вавилона - Юлия Чмеленко
Заклинания ашипу обычно состояли из диалога между богами Эа и Мардуком, отцом и сыном, богом Мудрости и Божественным экзорцистом. Суть действа заключалась в следующем. Мардук наблюдал за недугом пациента, сообщал об этом Эа и просил у него совета. После чего Эа давал Мардуку указания для проведения необходимого ритуала. Инструкции экзорцисту обычно приводились в особом блоке текста, придавая тем самым законность его действиям. Обычно ашипу говорил, что заклинание не его, оно исходит непосредственно от богов (отсюда диалог Эа и Мардука), что вселяло в пациента уверенность в исцелении.
Также существовал ряд заклинаний, защищающих от ведьм и колдовства, соперников при дворе и в личной жизни.
Другие типы заклинаний призывали пациента заявлять, якобы он не знает, что сделал не так. Такие тексты выражали собственные тревоги пациента от первого лица, его страхи и сомнения. Они также включали длительную исповедь, основанную на предположении, что пациент болен или страдает из-за нарушения какого-то божественного табу, вольного или невольного.
Известны также многочисленные ритуалы, предназначенные для защиты от нечисти. Они связаны со зловещими повседневными явлениями, затрагивающими обычного человека. Ритуалы касаются странных происшествий в доме, на поле и в городе. Они перечислены в сериях предзнаменований, названных по первой строке, «Если город».
Так многие случайные события, кажущиеся на первый взгляд безобидными, могли нести в себе предупреждение о надвигающейся большой опасности, предотвратить которую можно было, только обратившись к богам. Неприятности мог предвещать простой скрипучий горшок – как перебегающая дорогу черная кошка для многих в наши дни. У жителей Месопотамии существовал даже специальный ритуал для противодействия злу, предвещаемому скрипучим горшком.
Также существовали сборники предзнаменований, основанные на характере или привычках человека. Например, почесывание носа при разговоре предвещало несчастье, не поддающееся изменению с помощью ритуала. Причины и последствия заболевания также могли определяться исходя из пола и количества детей, которых вынашивала беременная женщина.
Таким образом, тексты ашипу обычно содержали формулы, молитвы и инструкции, направленные на защиту от несчастья, изгнание его или на привлечение благополучия. Часть ритуалов касалась жизни простого человека, огромное количество текстов включало предзнаменования, влияющие прежде всего на судьбу царя и его земель. Такие предзнаменования имели национальное, даже вселенское значение (например, «Баруту»).
РЕЦЕПТЫ АШИПУ
В качестве ингредиентов в различных магических рецептах фигурируют головы и перья различных птиц, например ворон, гусей, орлов. Так, голова орла упоминается в качестве составляющей мази от головной боли. Рецепты от мигрени включали в себя головы водоплавающих птиц и самца летучей мыши. Обереги от таких болезней, как эпилепсия, имели в составе голову летучей мыши, а также перья и кровь различных птиц. Амулет, обеспечивающий победу над противником, должен был включать голову орла, орлиные же перья и шерсть льва. Жители Месопотамии верили, что эти мощные амулеты были созданы во время правления царя Шульги[16] из Третьей династии Ура.
КОГДА НЕЛЬЗЯ ОБОЙТИСЬ БЕЗ МАГА
Услуги экзорциста становились особенно востребованы во времена эпидемий. Даже когда бедствие миновало, выжившие откладывали погребение умерших до тех пор, пока не будут получены надлежащие предзнаменования. Захоронение умерших и проведение ритуальных обрядов очищения, скорее всего, являлись единственными методами защиты от инфекционных заболеваний. Обряды омовения и сожжения помогали снизить риск дальнейшего распространения болезни, особенно если она была вызвана бактериями. После проведения похорон экзорцисты и жрецы скорби устраняли загрязнения в городе.
Как мы видим, к услугам экзорциста также часто прибегали, чтобы предотвратить нападения демонов, кару разгневанных богов, колдовство и при неблагоприятных предзнаменованиях. Он мог выступать в качестве лечащего врача, который посещал пациента на больничной койке, чтобы сделать прогноз, предсказать природу и течение болезни.
Экзорцист действовал прежде всего исходя из предположения, что болезнь в конечном счете вызвана божественной волей или роком. Он помогал пациенту справиться с тревогами, распознать скрытые вредоносные силы окружающего мира, осознать конечные причины несчастий и плохого самочувствия и попытаться примирить пациента со всем, что действует против него. Житель Древней Месопотамии был полон страха совершить проступок, например употребить неподходящую пищу в запрещенный день или вступить в половую связь с нечистой женщиной. Ашипу не только определял причину болезней и несчастий пациента, но и с помощью ритуалов мог обратить эти процессы вспять. Как мы видим, в некоторых случаях больной должен был исповедаться в длинном списке грехов, в то время как в других ситуациях экзорцист изгонял злые силы, угрожая им возмездием высших богов. Именно боги в конечном счете отвечали за судьбу человека и его страдания, если сами насылали их в порыве гнева. Умилостивив богов, можно было уменьшить вероятность дальнейших болезней и несчастий. Полностью отгородиться от происков темных сил не представлялось реальным, однако ашипу мог распознать демонов и вынудить оставить несчастного в покое.
ПРИЗРАКИ
Жизнь вавилонянина с момента его рождения протекала по предначертанному божественному плану. Однако срок пребывания человека на земле не был неизменным: он мог умереть раньше установленного времени. В конечном счете все жители Месопотамии неизбежно сталкивались со смертью и уходили в «страну без возврата»[17]. Тем не менее вавилоняне верили, что в некоторых случаях умершие возвращаются. Иногда живые могли видеть призраков, но часто те оказывали влияние на людей, оставаясь незамеченными. Существовали целые списки типов призраков, заклинаний по защите от них и их изгнанию.
В коротких вавилонских заклинаниях против вернувшегося призрака часто он описывался не как тень, а как порыв ветра:
Ты – порождение ветра.
Я положил тебя в могилу.
Я ниспослал тебя вниз.
Почему ты не побоялся моей торжественной клятвы?
Важную роль в мире мертвых и призраков играл бог солнца Шамаш (шум. Уту). В длинных заклинаниях богу солнца подчеркивалась неспособность человека существовать без него. Жрец, произносящий заклинание, подносил Шамашу муку и воду, прося его и его судей разрешить мирный переход души умершего в потусторонний мир, чтобы дух в дальнейшем не создавал проблем живым.
Божественный суд разделял мертвых на три категории.
К первой относили «хорошего человека», чей похоронный культ должен был уважительно справляться потомками. Его призраку подавали еду в семейном доме, где покоилось мертвое, еще не погребенное тело. Затем произносилось следующее обращение к Уту и призраку как к «хорошему семейному привидению».
Голова демона, прорисовка.
Eroshka / Shutterstock
Обращение к богу солнца:
Обряды совершаются для него в его могиле. В день темной луны, день погребальных подношений, для него кладут хлеб, сияние присутствует там ‹…› в Преисподней. Через большую трубку для возлияний наливают мед, пиво и сливочное масло высшего качества. Все время, пока его уважают, пусть произносится его имя. В тот день, когда он должен присутствовать при раздаче сладостей, не должно присутствовать ни одно злое существо. Живой человек должен присутствовать перед вами. Покойник не должен быть обескуражен, не должен падать духом, его сердце, пораженное злом, не должно быть перенесено в… Пусть Уту отпустит его грех, пусть Уту исправит его перед вами. Грех, который не был отменен, разрушительное проклятие, которое не было отменено…
Ко второй категории относился человек, совершивший то или иное святотатство по отношению к своему сыну. Пока его судьба решалась на божественном суде Уту, призрак мог доставлять неприятности живым – например, пугать людей во сне, являясь в образе мертвого. Покойник, совершивший святотатство по отношению к своему сыну, получал прощение и похоронные подношения после ежегодного семейного празднования в честь умерших родственников. Уту отпускал ему грехи, и умерший получал право есть и пить перед своим домом, спать в тени своего жилища, поскольку сын делал подношения еды и воды на его могилу.
В третью категорию попадал человек, причинивший непоправимое зло своему сыну и перешедший некий предел, установленный богами. Он был обречен на вечное существование в образе беспокойного призрака, лишенного подношений в виде воды и пищи, а его
