Марина Алексеева - Пираты Короля-Солнца
ЭПИЗОД 24. ДОБРЫЙ ПАСТЫРЬ
3. НАВИГАЦКИЕ ПРЕМУДРОСТИ
Ролан и Анри нашли укромный уголок в носовой части 'Короны' и, уединившись там, занимались каждый своими делами. Ролан, как всегда, писал, используя вместо стола свой большой барабан. Анри любовался пейзажем и лакомился печеньем. Время от времени Ролан протягивал руку за печеньем, и Анри насыпал ему в ладонь горстки маленьких печенинок — сердечек, рыбок, птичек и т. д.
Ролан прочел Вандому новую главу своих мемуаров, уже написанную на новой бумаге. Ветер шевелил листы ролановой рукописи. Анри вызвался помочь Ролану и сшить листы так, чтобы получилась книжка.
Барабанщик, видя, как Анри ловко управляется с иголкой, уважительно сказал: 'И ловко же у вас это получается, Анри! Вы орудуете иголкой — ну точь в точь как моя матушка! ' Вандом покраснел, перекусил нитку и со словами: «Держите», вручил рукопись юному автору. После чего вернулся к своему печенью. Вандом поблагодарил приятеля и принялся писать.
— Новая глава? — лениво спросил скучающий Вандом.
— Не совсем, — ответил Ролан, — Я записываю кое-какие теоретические сведения, полученные мною от капитана и Пиратов.
— И не лень вам?
— Но это же для мемуаров! — торжественно сказал Ролан.
Анри улыбнулся.
— Кстати, о Пиратах. Они опять служили мессу Бахусу?
— Мессу Бахусу? — Ролан расхохотался, — Интересно! Я запишу ваше выражение, дорогой Анри, а потом отвечу на ваш вопрос. Да, господин де Вандом, вы совершенно правы. Пираты опять устроили попойку.
— По какому поводу? Чей-нибудь день рождения? Или в честь какого-нибудь святого?
— Повод был очень важный — болезнь господина де Мормаля. На этот раз они превзошли самих себя. Только что в воду не попадали.
Кто-то, впрочем, орал: 'Хочу купаться' и собирался нырять не то с рея, не то с морсовой площадки. Нет, пожалуй, все-таки с рея — не очень-то нырнешь с площадки…
— Вот бездельники! — пробормотал Анри.
— А разбрелись совсем недавно.
— В полном составе? — уточнил Вандом.
— Как всегда, — ответил Ролан, продолжая писать, — А кто вас интересует?
— Де Невиль, например, — сказал Анри, не решаясь сразу назвать главную фигуру мессы Бахуса.
— Де Невиль перепил, бедняга. Его так развезло… Барона так и выворачивало, когда он доплелся до борта. Они же смешали ром, вино, пиво — пили что ни попадя. 'Что за дрянь эта морская болезнь' , — стонал де Невиль, и так заваливался на реллинги, что стоявший подле него Бражелон держал его за полу камзола, чтобы барон не кувырнулся за борт.
— Тоже пьяный?
— Как все!
— Вот разгильдяи! А эта морская болезнь и его скрутила? Тоже, небось, позеленел?
— Кто?
— Де Бражелон! Так ему и надо!
— Нет, знаете, по нему не особо и заметно было. Он даже посмеивался над де Невилем. А тот, умора, все орал: "Вы думаете, я пьяный? Я совершенно трезвый! Это все морская болезнь, так ее и так!" И Бражелон, посмеиваясь, поддакивал ему. Он, конечно, тоже ходил и шатался, но ведь качка, поди, пойми. А остальные пели песни, которые вы, к счастью, не слышали — вы их сочли бы непристойными. Вот так веселились Пираты, или львята, как нас называет герцог, когда у него хорошее настроение.
— Пьяницы несчастные, — сердито сказал Анри.
Между тем Ролан достал очередную бумажку и принялся переписывать с нее всякие термины. Анри полюбопытствовал, что это господин летописец пишет с таким азартом. Ролан взял только что исписанный им лист и важно сообщил Вандому: 'Я сегодня изучал тему Курсы корабля относительно ветра".
— Ну и что же вы изучили, господин писатель?
— Вот, слушайте: если ветер дует прямо в корму, то корабль идет на фордевинд или полным ветром.
— Как сейчас, что ли?
— Почти. Фордевинд, вы запомнили?
— Фордевинд. Попутный ветер. Валяйте дальше. Что вы еще успели разнюхать?
— Если ветер дует в бок, то корабль идет в пол-ветра.
— Это и дураку ясно, — заметил Анри.
— Но есть и специальный морской термин — галфвинд. Повторить?
— Не трудитесь, милый Ролан, все равно не запомню. Пол-ветра запомню, а этим вашим галфвиндом я голову забивать себе не буду.
— Как хотите, Вандом, как хотите. Но я, признаться, нахожу в этих морских словечках особое очарование. Вы послушайте, как здорово звучит: "Бейдевинд" "Правый галс!" "Левый галс!" "Бакштаг!"
Анри захлопал в ладоши.
— Браво, господин сочинитель! Так вы скоро оставите позади высокоученого капитана и прочих морских волков. Мачты и паруса вы уже, кажется, выучили. Все эти барсели и марсели.
— Брамсели, Вандом! — захохотал Ролан, — Вы чудовищно невежественны!
Вандом опять улыбнулся. Ролан заболел морской болезнью в более острой форме, чем Оливье де Невиль. Бывший паж Короля-Солнца влюбился в море, в корабли, в паруса. И Вандом разделял роланову влюбленность, но он только восхищался красивыми парусами, ловкими матросами, замечательным убранством кают. У пажа не хватило бы терпения учить навигацкую науку, даже если бы ему дали нечто вроде учебника. Кое-что запоминалось само собой, и на том спасибо! А Ролан, рискуя показаться навязчивым, собирает по крупицам всякие морские словечки, потом так гордо употребляет их в своих мемуарах.
— Что вы на меня так смотрите, Вандом? — спросил Ролан, перебирая свои бумаги.
— Я?
— Да, вы! Мне кажется, вы смотрите этак с иронией. Вот, мол, совсем помешался на море.
— Нет, Ролан, нет, уверяю вас! Я смотрю на вас с восхищением. Вы умница, Ролан, я же глупец. Я тоже люблю море, но по-другому.
— А сами, небось, думаете: и зачем ему это надо?
— Нет, Ролан, вы ошибаетесь! Я понимаю, что вам все это нужно для творчества. Для ваших мемуаров. Расскажите еще что-нибудь. Я с удовольствием послушаю.
— Извольте. Вы знаете, что я еще разнюхал про 'Корону' ? Наша «Корона» — линейный корабль первого ранга. Понимаете?
— Нет. Не понимаю.
— Ну, корабли, самые крупные, делятся на три ранга. Линейные корабли. Понимаете?
— Не понимаю.
— Линейные корабли составляют основное ядро флота и предназначаются для ведения артиллерийского боя. Теперь понял?
— Более менее.
— Ранг корабля зависит от водоизмещения, количества пушек и численности экипажа корабля. Это понятно?
— Понятно.
— Всего шесть рангов кораблей. А там уже самая мелюзга, брандеры всякие и прочая мелочь. Наша 'Корона' — корабль высшего класса. Впрочем, характеристику 'Короны' я напишу в отдельной главе мемуаров, сейчас столько событий, пока руки не доходят.
