Георгий Тушкан - Джура. Приключенческий роман (с иллюстрациями)
— Скорее срывайте с него халат! — крикнул Джура. Басмачи отпрянули назад. Горящий человек кружился на одном месте, отмахиваясь от огня. Джура подбежал к нему и дернул за пояс — горящий пояс оборвался. Тогда он схватил халат и разорвал его. Перед ним, перепуганный, стонавший от ожогов, стоял тучный старик с опаленной черной бородой.
Он упал на колени и порывался целовать ноги Джуры. — Не надо, — брезгливо сказал Джура, — не надо! Ты басмач? — Ой, нет, ой, нет, я просто мулла!
Издали ещё доносились выстрелы Тагая. Треск бушующего огненного урагана заглушал все, и приходилось кричать, чтобы что-нибудь расслышать. Видно было, как из дальних камышей на гору бегут звери, летят птицы.
Подбежал запыхавшийся Саид, и первые его слова были: — Это дядя Тагая. Застрели его, и ты освободишься от своей клятвы. Ты мне много в тюрьме говорил о своей мести. Убей же его: его кровь — кровь Тагая, твоего кровного врага. Басмачи все равно кончились. Мы разогнали их. Убей, и этим ты выполнишь свой долг. — Нет, Саид, ты ошибаешься. Зачем мне кровь старика? Пусть старик живет.
— Живет?… Дядя Тагая пусть живет?… Кровь Тагая, твоего кровного врага, пусть живет?
— Я не со стариком воюю, — угрюмо сказал Джура. — Поспешим в погоню, а то мы опоздаем! — торопил он, заряжая винтовку. — Ты ли это, Джура? Гордый, славный Джура, ужас басмачей! Я не узнаю тебя: твое слово — не твое слово?
— Молчи! Пусть все дехкане знают, что я хозяин своего слова: Тагай умрет! Три года назад я застрелил бы дядю Тагая, а теперь… Уходи скорее, старик, пока жив!
Охая от боли и страха, старик побежал мелкой рысцой в горы. — Стой! — закричал Джура.
Старик упал на колени.
— Скажи, карасакал,[50] куда хотели бежать Тагай и Казиски? — спросил Джура.
— Все они, — прохрипел старик, — и Тагай, и Казиски, и имам Балбак, идут на реку Бартанг, к Сарезскому озеру. — Имам Балбак? — переспросил Джура.
— Да, имам Балбак!
— Человек со стеклянным глазом в правой глазнице? — Да.
— Одевайся, старик, сними халат с басмача. Поймай одного коня — вот они, возле горы, ваши кони, — и скачи домой. Подошедший Таг недоуменно передернул плечами: — Ты отпускаешь его, товарищ начальник?
— Пусть идет.
— Пусть идет, — безразличным тоном повторил Таг. — Безголовые! — пробормотал Саид, но так, чтобы его слышали, и, плюнув, пошел к утесу.
— Куда ты? — спросил Джура.
— Мне показалось, что кто-то стреляет. Может быть, я только ранил изменника Чжао? Я пристрелю его.
— Не надо! — поспешно сказал Джура и поднял руку, как бы отгоняя видение. — Скорее в погоню!
— Таг, беги к джигитам, скажи: пусть садятся на лошадей, едут по хребту горы наперерез басмачам. Осман будет старшим. Джура и Саид быстро пошли к реке, протекавшей около утеса. Огненная стена была далеко впереди, и там, где прошел огонь, лежали кучи углей и пепла.
— Видишь, — сказал Джура, — слева, впереди них, река и отвесная скала. Значит, они побегут только по реке вправо. Мы перережем им дорогу. Через реку им не пройти без лошадей, а лошади убежали… Скорее, скорее!..
Джура сидел в засаде за камнями уже продолжительное время и ждал басмачей, думая, что они пройдут по берегу реки на запад. Время шло, а их все не было. Джура решил осмотреться. Оставив Саида внизу, он влез на склон скалы. Ветер гнал огонь на восток. Треск и шум пожара доносились даже сюда. Дым застилал скалы на востоке. Возле реки никого не было. На противоположном берегу какой-то человек карабкался в гору, опираясь на винтовку. «Кто это мог перебраться на ту сторону? — подумал Джура. — Эх, далеко, стрелять нельзя — не попадешь». Ему хотелось действовать, а вместо этого приходилось сидеть и ждать.
Огонь бурным потоком стремился на восток, но ветер уже менялся — дым относило в сторону, и скоро стало видно, как догорает камыш в узкой части долины.
Речная долина шириной до тысячи шагов тянулась возле реки. Слева к ней подходили горы. Джура рассмотрел, что по далекому открытому склону карабкаются несколько человек. Конечно, басмачи. До них не менее двух тысяч шагов. Джура застонал от огорчения, топнул ногой и вытер лицо ладонью. Но где же остальные? Рычание Тэке, стоявшего рядом, заставило Джуру посмотреть туда, куда смотрел Тэке. Внизу, неподалеку от Саида, в волнах реки, то появлялось, то исчезало тело.
— Не Тагай ли? Неужели он? Киш, киш! — не своим голосом закричал Джура и, рискуя сорваться, побежал вниз. Тэке заметался по берегу. Сильные руки Джуры подняли его и швырнули в реку. Пес погрузился с головой, но в следующее мгновение уже несся вниз по реке. Джура побежал по берегу следом, Саид мчался за ним. Вскоре оба отстали. Пробежав около полукилометра и повернув за выступ, они увидели на берегу отряхивающегося Тэке, а рядом труп.
— Нет, — сказал Джура, — не он. Кто же это?… — Не Тагай, — заметил Саид, касаясь пальцем головы трупа. — Проклятый день! — сказал Джура. — Всё неудачи и неудачи. — Отдохнуть бы… Давай сядем здесь, — сказал Саид. — Здесь песок, мягко.
На скале, с которой недавно смотрел Джура, показался Таг. Он размахивал шапкой, надетой на винтовку. Рядом с ним был ещё кто-то.
— Поспешим, — сказал Джура.
Саид неохотно пошел вслед за ним. Вскоре они были возле скалы. Таг показывал винтовкой на человека в черном халате, сидевшего на камне.
— Поймал! Чуть меня в пропасть не сбросил. Злой! Басмач смотрел исподлобья и сердито что-то шептал. — Ты знаешь, кто я? — спросил Джура.
Басмач отрицательно качнул головой.
— Я Джура. Может быть, слыхал?
Басмач быстро встал с камня и испуганно посмотрел на него, запахивая халат.
— Будешь говорить? — спросил Джура, хлопая ладонью по винтовке.
— Все скажу, — мрачно ответил басмач.
— Где остальные?
— Некоторые убиты, часть утонула в реке. Имам Балбак звал нас с собой на реку Бартанг, к Сарезскому озеру.
— Имам Балбак? — переспросил Джура.
— Имам Балбак! — ответил басмач и продолжал: — Лошади разбежались, испугавшись огня. Почти никто не умел плавать, а надувной мех для переправы был только один.
— Имам — это человек со стеклянным глазом в правой глазнице? — Этот, — буркнул басмач. — Имам переплыл, а остальные разве могли переплыть?
— А Тагай? — спросил Саид.
— А Кзицкий? — спросил Таг.
— Вот! — И басмач показал вдаль, где между горой и рекой догорал камыш.
По крутой скале карабкались несколько человек. Отсюда они казались совсем крошечными.
Джура направил бинокль на скалу. Впереди, хватаясь за выступы скалы, лез Тагай. По-видимому опасаясь погони, он часто с опаской оглядывался. За ним полз Кзицкий с револьвером в руке, а позади следовали несколько басмачей.
