Бенгт Даниельссон - На «Баунти» в Южные моря
Известно и неоднократно засвидетельствовано, что болезни, нарушения дисциплины и всяческие осложнения особенно учащаются в конце дальнего плавания. На «Баунти» все этому способствовало. Судно было маленькое, и, несмотря на нехватку людей, на борту царила страшная теснота. Многие члены команды были плохими моряками. Настроение Блая частенько оставляло желать лучшего. Плавание невероятно затянулось. Из-за скверной погоды переход потребовал от всех очень большого напряжения сил.
До сих пор железная воля Блая одолевала все препятствия, и он явно не сомневался, что и впредь сумеет справиться с трудностями. Но, как и все на борту, он не мог не ощущать растущей напряженности. Пора бы уже «Баунти» добраться до места назначения!
Глава третья
Страдная пора
Точно определить долготу при тогдашних приборах было трудно, и Блай прибег к старому, испытанному способу, которым пользовались в своих плаваниях и таитяне. По широкой дуге он зашел с наветренной стороны Таити, пока не достиг нужной широты (ее было легче измерить), после чего направился к цели. Л в шестидесяти милях к востоку от Таити над морем на четыреста метров возвышался надежный ориентир — скалистый островок Меету.
В десять часов вечера 25 октября «Баунти» вышел на широту Месту и Таити, и рулевой получил приказ править строго на запад. Если Блай рассчитал верно, на рассвете следующего дня должен был показаться Меету. Он рассчитал верно — как обычно. Острые скалы появились над горизонтом в том самом месте, где предполагал Блай.
Меету (теперь его называют Меетиа или Мехетиа) был открыт одновременно с Таити англичанином Сэмюэлем Уоллисом за двадцать один год до этого; капитан Кук несколько раз проходил вдоль его южной стороны. Но никто еще не интересовался северным берегом — разумеется, Блай пошел туда. Его рвение было вознаграждено очень скудно; северная часть островка оказалась чуть ли не еще круче и пустыннее, чем южная.
Команда, у которой было совсем иное представление о жизни на полинезийских островах, разочарованно посмотрела на немногих островитян, прыгавших с камня на камень, и опять обратила нетерпеливые взгляды на горизонт.
Благодаря тому что Блай двумя днями раньше предусмотрительно конфисковал у Хаггена спиртное, лекарь успел протрезвиться и мог кое-как исполнять своп обязанности. Блай отлично понимал, о чем мечтают матросы, и предвидел, что они в общении с таитянскими женщинами «не проявят большой сдержанности», а потому велел своему костоправу (как он чаще всего величал Хаггена) незамедлительно всех обследовать. Лекарь подозрительно быстро справился с этим поручением и уверенно доложил, что все, включая цинготных, совершенно здоровы и не принесут на Таити никакой заразы. Не будем здесь выяснять, чем объяснялся оптимизм Хаггена — небрежностью или невежеством.
Затем Блай распорядился вывесить на бизань-мачте правила поведения. Вот они дословно:
«Правила, кои надлежит соблюдать всем лицам, находящимся на борту или принадлежащим к команде «Баунти», чтобы способствовать успешной закупке провианта и добрым отношениям с жителями островов Южных морей, куда бы ни зашел корабль.
1. Ни на островах Общества, ни на островах Дружбы никто не должен говорить, что Кук убит туземцами — вообще, что его нет в живых.
2. Никто не должен говорить, даже намекать на то, что цель нашего приезда — добыть побеги хлебного дерева, пока я сам не сообщу о своих планах вождям.
3. Долг каждого стремиться заслужить расположение и уважение туземцев, обращаться с ними приветливо, не применять насилия, если что-нибудь будет украдено; огонь открывать только для самообороны.
4. Все вахтенные обязаны следить за тем, чтобы не было украдено охраняемое ими оружие и инструмент; в случае пропажи будет произведен вычет полной стоимости из жалованья.
5. Никто не должен присваивать и продавать, прямо или косвенно, что-либо из судовых запасов.
6. Одно или несколько подходящих для этого лиц будут назначены для закупок и меновой торговли с туземцами, но никто из офицеров или иных членов команды не имеет права сам покупать какие-либо продукты или редкости. Если же кто-либо из офицеров или матросов захочет купить что-нибудь у туземцев, пусть обратится с такой просьбой к провиантмейстеру. Это обеспечит упорядоченную торговлю и позволит избежать недоразумений с туземцами. На закате надлежит убирать из шлюпок все предметы.
Дано за собственноручной подписью на борту «Баунти».
Отахеите, 25 октября 1788 года
У. Блай».Нельзя не признать все эти предписания не только на редкость разумными, но и гуманными, особенно если вспомнить, как вели себя другие европейские путешественники в Америке пли Африке.
До Таити оставалось всего тридцать миль, и еще до захода солнца команда увидела вершины гор на полуострове Таиарапу. Кук, который четырежды побывал на Таити, считал самой удобной и надежной гаванью залив Матаваи в северной части острова. Блай заходил туда в 1777 году вместе с Куком и вполне разделял мнение своего бывшего начальника.
Не теряя времени, Блай взял курс на залив Матаваи, рассчитав скорость так, что «Баунти» вошел в гавань рано утром. Корабль покинул Лондон больше года назад; за это время, согласно судовому журналу (который заполнялся с неизменной тщательностью), было пройдено свыше двадцати семи тысяч морских миль. Иначе говоря, средняя скорость «Баунти» составляла сто восемь миль в сутки; цифра внушительная, если учесть, как часто ему приходилось бороться со штормами.
Зрелище, которое утром предстало глазам команды, могло уже само по себе вознаградить за все лишения и труды. На свете есть много прекрасных заливов, но я буду упорно утверждать, пока мне не докажут другое, что Матаваи — самая красивая гавань в мире. С запада бухту прикрывает большой утес, названный Уоллисом «Уан-Три-Хилл» по той простой причине, что в 1767 году, когда он открыл Таити, на утесе стояло одно-единственное дерево. Отсюда в северо-восточном направлении безупречной дугой протянулся на пять километров песчаный пляж до самой оконечности мыса Венеры. Этимология этого названия тоже весьма прозаична, ведь Кук окрестил так мыс вовсе не потому, что там предавались любовным утехам, а по той единственной причине, что с этого мыса он в 1769 году наблюдал прохождение через меридиан планеты Венера. Как и во многих других местах Таити, берег покрыт чудесным, мягким угольночерным лавовым песком, который волны, играя, разрисовывают самыми затейливыми белопенными узорами. Сразу за пляжем начинается широкая полоса хлебного дерева с пышной темно-зеленой листвой и стройных кокосовых пальм. Но особую прелесть и великолепие заливу придает не ровная линия пляжа и не удивительное сочетание красок, а величественный фон — горный пейзаж с ущельями, плато, водопадами и двумя могучими вершинами, которые вздымаются на две тысячи с лишним метров к голубому небу.
