Кейт Мосс - Лабиринт
Солдат, зажимая рану на ноге, неуклюже наступал на Гильома. Он напоминал сейчас медведя, попавшего в ловушку. Гильом хотел уклониться с его пути, но камни осыпались под ногой и он беспомощно съехал вниз на несколько шагов. Пока он пытался подняться на ненадежной осыпи, двое солдат успели навалиться на него, прижав к земле.
От удара сапогом в бок хрустнули ребра. От следующего удара он мучительно дернулся. Рот наполнился кровью.
От Элэйс не доносилось ни звука. Кажется, она вовсе не двигалась. Зато закричал Сажье. Подняв голову, Гильом увидел, как солдат плашмя опускает ему на голову клинок. Сажье упал без чувств.
Ориана скрылась в пещере. И с ней — Бертрана.
Собрав все силы, Гильом с ревом одним рывком вскочил на ноги, сбросив со склона одного из противников. Второму вонзился в живот его меч. Элэйс успела подняться на колени и ножом полоснула сзади по ногам последнего. Тот захлебнулся воем.
И все стихло.
Минуту Гильом просто смотрел на Элэйс. Он все еще не решался поверить своим глазам, в страхе, что ее снова отнимут у него. Потом он протянул руку.
Ее пальцы переплелись с его пальцами. Он почувствовал ее кожу, такую же изодранную и мозолистую, как у него. Такую же холодную. Настоящую.
— Я думал…
— Я знаю, — быстро отозвалась она.
Гильому не хотелось отпускать ее, но мысль о Бертране заставила его овладеть собой.
— Сажье ранен, — сказал он, сбегая по склону к пещере. — Ты ему помоги. Я за Орианой.
Элэйс склонилась над Сажье и почти сразу догнала Гильома.
— Он просто без сознания, — сказала она. — Ты останься. Расскажешь ему, что случилось. Мне надо найти Бертрану.
— Нет, она только того и ждет. Заставит тебя показать, где книга, а потом убьет обеих. Без тебя мне скорее удастся вернуть вашу дочь. Разве не ясно?
— Нашу дочь, — сказала Элэйс.
Гильом услышал слова, но смысл их дошел до него не сразу. Сердце у него замерло.
— Элэйс, что… — начал он, но она уже нырнула у него под рукой и бросилась в темный тоннель.
ГЛАВА 80
???
Пятница, 8 июля 2005
— Их понесло в пещеру, — выругался Нубель, бросая трубку. — Идиоты!
— Кого?
— Одрика Бальярда с Элис Таннер. Вбили себе в головы, что Шелаг О'Доннел держат на пике де Соларак, и отправились туда. Она говорит, там кто-то еще. Какой-то американец, Уилл Франклин.
— Это еще кто?
— Понятия не имею, — буркнул Нубель, сгребая висевший на стуле пиджак и вываливаясь в коридор.
Моро шел за ним.
— Кто это звонил?
— Диспетчер. Они получили сообщение от Таннер в девять, но решили, что «меня не стоит беспокоить во время допроса»! «N'importe quoi»! — передразнил Нубель гнусавый голос дежурного сержанта.
Оба они машинально взглянули на стенные часы. Было десять пятнадцать.
— А что Бриссар и Доминго? — Моро оглянулся на дверь комнаты для допросов.
Предчувствие не обмануло Нубеля. Обоих задержали почти у самой фермы бывшей супруги Оти, когда они направлялись к Андорре.
— С ними можно подождать.
Нубель пинком распахнул дверь, выходившую на стоянку, так что створка ударилась о пожарную лестницу. Они сбежали по ступенькам на площадку.
— Ты из них что-нибудь вытянул?
— Ничего, — сказал Нубель, рывком открыв дверцу машины, и, бросив пиджак на заднее сиденье, протиснулся за руль. — Оба молчат как могила.
— Своего босса боятся больше, чем тебя, — заметил Моро, захлопывая дверцу. — Об Оти сообщали?
— Ничего. Отстоял обедню в Каркасоне. И с тех пор пропал.
— А ферма? — Машина уже вырвалась из ворот стоянки на трассу. — Обыск что-нибудь дал?
— Нет…
В кармане у Нубеля зазвонил телефон. Держа правой рукой баранку, он дотянулся до пиджака на заднем сиденье. Из подмышки у него густо пахнуло потом. Сбросив пиджак на колени Моро, он подгонял друга яростными жестами, пока тот рылся по карманам в поисках трубки.
— Нубель, oui? — Нога его ударила по тормозам, так что Моро швырнуло вперед. — Putain![114] Господи, почему только сейчас сообщаете? Там кто-нибудь есть? — Он выслушал ответ. — Когда началось?
Связь была ненадежной, даже Моро слышал треск в трубке.
— Нет, нет, оставайтесь там! Держите меня в курсе.
Нубель кинул телефон на приборную доску, включил сирену и мигалку.
— Ферма горит, — сказал он, вдавливая педаль газа.
— Поджог?
— Там до ближайшего соседа полкилометра. Тот уверяет, что слышал два взрыва, потом увидел зарево и вызвал пожарных. Но пока они прибыли, все уже пылало.
— Внутри кто-то был? — с беспокойством спросил Моро.
— Они не знают, — последовал мрачный ответ.
Шелаг приходила в себя урывками.
Она не представляла, сколько времени прошло с ухода мужчин. Одно за другим отказывали все чувства. Она больше не воспринимала того, что ее окружает. Казалось, тело невесомо парит в пустоте. Она не чувствовала ни жары, ни холода, ни острых камней под собой. Мир свернулся коконом вокруг нее. Она была в безопасности. Свободна.
И не одна.
Перед глазами вставали лица, люди из прошлого и настоящего, шествие молчаливых образов.
Свет снова начал разрастаться. Где-то на краю зрения возник яркий белый луч. По стенам и неровному потолку пещеры заплясали тени. Цвета и формы сменялись перед глазами, как в калейдоскопе.
Кажется, она видела мужчину. Старика. Почувствовала на лбу его сухую прохладную руку, обтянутую тонкой, как бумага, кожей. Голос сказал ей, что все будет хорошо. Что ей больше ничего не грозит.
Теперь Шелаг различила и другие голоса, шептавшиеся у нее в голове, утешавшие, успокаивавшие, ласкавшие ее.
Она ощутила за плечами черные крылья, уносившие ее нежно, как ребенка. Зовущие домой.
А потом новый голос:
— Повернитесь.
Уилл уже понял, что рев, раздававшийся у него в ушах, — всего лишь гул собственной, густой и тяжелой крови. И еще в голове снова и снова отдавался грохот выстрелов.
Он проглотил слюну и попытался выровнять дыхание. Его тошнило от острого запаха обшивки, забившего и рот, и нос.
Сколько же было выстрелов? Два? Три?
Оба его охранника вышли. Уилл слышал, как они говорят, спорят с кем-то — наверно, с Франсуа-Батистом. Медленно, стараясь не привлекать внимания, он приподнялся, опираясь на спинку заднего сиденья машины. В свете фар он увидел Франсуа-Батиста, стоявшего над мертвым телом Оти. Руки у него повисли вдоль тела, в правой был зажат пистолет. На капот и дверцу машины Оти кто-то словно выплеснул жестянку красной краски. Кровь, волосы и осколки кости. Все, что осталось от черепа Оти.
