Робин Янг - Отступник
На мгновение он заколебался, спрашивая себя, не совершил ли он ошибку, решив привлечь Сетонов к сегодняшней миссии. Но теперь было уже поздно сожалеть о содеянном. Он находился здесь, и никто, будь то друг или враг, не посмеет встать на пути справедливости. Он и так ждал этого момента целых пять месяцев.
Роберт бегом перебежал через улицу, давя подошвами сапог хрусткий иней на булыжной мостовой. Достигнув монастырской стены, он подпрыгнул и ухватился за ее край кончиками пальцев. Большинство его товарищей уже перебрались на другую сторону, затаившись под прикрытием деревьев. Упираясь ногами в неровности грубой каменной кладки, он с усилием подтянулся – тяжелая кольчуга влекла его вниз. Он был уже почти на самом верху, когда услышал голоса. Двое мужчин шли по залитой лунным светом улице в его сторону. В спешке нога его соскользнула, и он едва не свалился со стены, но тут сверху протянулись две пары рук и втащили его на стену. Перебросив ноги на другую сторону, Роберт спрыгнул в темноту. На мгновение ему показалось, будто он вновь очутился в Вестминстере, только что перемахнув через стену аббатства, с посохом Малахии за поясом и звуками погони за спиной. Но тут он ударился о землю и присел на колено, кивнув в знак благодарности Томасу и Кристоферу, которые помогли ему. Со стороны улицы донеслись голоса мужчин, когда они проходили мимо, но быстро затихли вдали.
Поправив ножны, Роберт зашагал к крайним деревьям, где начинались замерзшие огороды, на грядках которых уже лежал снег. Впереди поднимались здания монастыря, белые в лунном свете, выстроившиеся вокруг клуатра[56], а над ними вздымалась внушительная и импозантная церковь. Вспомогательные здания помельче лепились к главным корпусам: пекарня и пивоварня, уборная и конюшня. Кое-где в окнах мерцало тусклое пламя свечей. Десять мужчин гуськом потянулись через сад, их черные накидки сливались с темнотой, а шаги заглушал снег.
Дойдя до угла первого здания, Роберт прижался к стене, и остальные выстроились позади него. Прямо перед ним лежал маленький двор, на другой стороне которого располагалась конюшня. На него пахнуло резким запахом прелой соломы и конского навоза. На гвозде висела лампа, со скрипом раскачивавшаяся на ветру, и круг света метался по двору. Изнутри доносилось лошадиное ржание, шуршание метлы и голоса. Из конюшни вышли двое мужчин и направились через двор. Когда они проходили под фонарем, Роберт впился взглядом в их алые накидки, отметив знакомый герб на груди. Его лазутчики не ошиблись, что лишь укрепило его решимость.
Теперь, когда мужчины ушли, из конюшни доносилось лишь шуршание метлы. Роберт повернулся к Эдварду и Томасу:
– Узнайте, где он.
Его братья подошли к краю стены, сжимая в руках кинжалы. Осторожно выглянув наружу, оба бегом бросились к конюшне.
– Вы думаете, он вас послушает?
Голос Александра заставил Роберта обернуться. Лицо лорда едва виднелось в темноте под капюшоном. Он не мог разглядеть его выражения, а вот сомнение в голосе слышалось отчетливо.
– А разве у него есть выбор?
– Он может предпочесть драку. Если он или его люди предупредят английский гарнизон…
– Мы не дадим ему такой возможности, – перебил его Роберт.
Оглянувшись, он увидел, как Эдвард, задержавшись на мгновение у дверей конюшни, нырнул внутрь, и Томас последовал за ним. Оттуда донесся звонкий молодой голос с вопросительными интонациями, перешедший в крик, который резко оборвался. Звуки борьбы и лошадиное ржание сменились тишиной. Наконец прозвучал стон боли, а потом что-то тяжелое поволокли по полу. Из дверей конюшни вышли Эдвард и Томас и быстро перебежали через двор к поджидавшим их товарищам. Когда они засовывали кинжалы за пояс рядом с мечами, Роберт заметил, что клинки остались чистыми. И лишь у Томаса были содраны костяшки пальцев.
– Он действительно здесь, – прошептал Эдвард. – Он и его люди разместились в гостевой комнате в доме аббата.
– Где он сейчас? – спросил Роберт, пожирая взглядом два здания, на которые кивнул Эдвард.
– Грум сказал, что он ужинает, – ответил Томас. – В трапезной.
Роберт выругался. Он-то надеялся застать своего врага врасплох и одного.
– Сколько лошадей в конюшне?
Томас покачал головой:
– Трудно сказать. Не меньше дюжины.
Эдвард пристально посмотрел на Роберта.
– Если ты думаешь о том, чтобы напасть на трапезную, это может плохо кончиться для нас. Мы не собирались устраивать здесь кровавую баню.
Приняв решение, Роберт оттолкнулся от стены и скользнул по двору к зданию, в котором скрылись двое мужчин. Остальные осторожно последовали за ним, оглядываясь по сторонам. Над ними протянулась череда высоких стрельчатых окон, подсвеченных изнутри янтарным пламенем очагов. Остановившись под одним из них, Роберт услышал доносящиеся изнутри голоса, приглушенный смех и звон посуды. Жестом махнув Найаллу, самому высокому и легкому из них, он присел, сложив ладони ковшиком и кивком показав Томасу, чтобы он последовал его примеру. Найалл встал на их ладони и оперся о стену, чтобы не упасть, а Роберт и Томас выпрямились, поднимая его вверх. Остальные сгрудились вокруг, следя за двором и темными дверными проемами.
– Двадцать человек, – прошептал Найалл, когда они опустили его. – Трое из них – пажи, судя по внешнему виду. Но его там нет, – закончил он, глядя на Роберта.
– Нам пора уходить, – заявил Александр. – Скоро всенощная. Мы можем еще раз вернуться сюда сегодня ночью, после того как все улягутся спать.
– Нет, – пробормотал Роберт, которого снедало нетерпение. – Мы разделимся и найдем его. Если он где-нибудь здесь и один, то это наш последний шанс.
Не обращая внимания на очевидное недовольство Александра, он приказал лорду осмотреть гостевые помещения монастыря.
– Ступайте с ним, – приказал Роберт трем своим братьям и одному из рыцарей. – А мы возьмем на себя жилище аббата. – Он поймал взгляд Эдварда. – Если вы найдете его, то расспрашивать его я буду сам, понятно?
Отряд разделился на две части. Роберт повел Кристофера и еще трех рыцарей к домику аббата, выстроенному чуть в стороне от церкви. Окна его зияли не внушавшей надежд темнотой. Подходя к дверям, он вдруг услышал скрип снега под чьими-то ногами. Едва Роберт со своими людьми успел скользнуть в темноту портика, как мимо прошли трое монахов, призрачно-невидимые в своих серых рясах с клобуками, и лишь пар от дыхания выдавал их присутствие. Роберт выглянул из темноты, провожая их взглядом, пока они не скрылись в одном из зданий, стоявших вокруг клуатра. Он уже поворачивался к двери, как вдруг заметил цепочку одиноких следов, уходящих от дома аббата. Монахи протоптали в снегу целую тропинку, направляясь на ежедневную службу, следуя одним и тем же маршрутом. А эти следы были оставлены одним человеком, который прошагал к церкви по траве, на которой лежал еще девственно чистый и нетронутый снег. Заметив тусклый свет в окнах, Роберт вдруг ощутил прилив возбуждения.
