Генри Хаггард - Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник)
— Куда вы едете?
— Сама не знаю, — ответила она как во сне.
Лунный свет рассеял туман, и Бенита в первый раз в жизни увидела Джейкоба Майера.
При лунном свете его внешность не казалась неприятной: это был человек лет сорока, не слишком высокий, стройный, с черной остроконечной бородкой, с бледным лицом, не загоревшим даже под африканским солнцем, и с черными блестящими глазами, которые, казалось, то засыпали, то загорались какой-то тайной мыслью.
— Хорошо, что успел навстречу вам. И знаете, мной руководила не мысль, а как бы это сказать? Инстинкт. Посмотрите, Клиффорд, куда вы привезли вашу дочь! — И он указал вниз.
Клиффорд и Бенита наклонились, вглядываясь. Как раз под ними виднелась пропасть, и лунные лучи не достигали ее дна.
— Плохой вы путешественник по вельду, мой друг. Сделай животные еще один шаг, и внизу лежали бы два окровавленных трупа… О, вы оба крепко спали бы сегодня ночью!
— Где же мы? — с удивлением спросил Клиффорд. — Неужели это обрыв Леопарда?
— Да, именно. Вы двигались по гребню горы. Конечно, хорошо я сделал, что приехал сюда… Думаю, ваша дочь бессознательно внушила мне эту мысль, так как я чувствую, что она принадлежит к числу тех, кто способен на это. Намерение приехать сюда возникло внезапно: меня точно ударили. Я разыскивал вас повсюду, узнав, что вы потеряли ваш фургон, и вдруг прозвучал голос: «Поезжай к обрыву Леопарда, скорей». И я скакал по камням, в темноте, в тумане, под дождем и не пробыл здесь и минуты, как мне пришлось придержать лошадь мисс Клиффорд.
— Мы очень благодарны вам, — прошептала Бенита.
— Тогда, значит, я вполне вознагражден. Нет, я вам благодарен, я спас вам жизнь из-за мысли, внушенной вами.
— Была эта мысль или не была — все хорошо, что хорошо кончается, — нетерпеливо прервал его Клиффорд. — И, слава Богу, мы всего в каких-нибудь трех милях от дома. Вы покажете дорогу, Джейкоб? Вы способны видеть в темноте?
— Да, да, — заверил Майер. — Мисс Клиффорд, вам нечего больше бояться. С Джейкобом Майером вы в безопасности.
Они двинулись с холма. Майер молчал, казалось, сосредоточив все свое внимание на том, чтобы найти удобный спуск, на котором лошади не спотыкались бы. Молчала и Бенита — она была слишком утомлена. Ей показалось, что она вдруг заняла какое-то особое, странное место в жизни этого человека.
Она была очень рада, когда они спустились на равнину, пересекли ложе ручья и наконец остановились возле дома с освещенными окнами.
— Вот и ваш дом, мисс Клиффорд, — произнес Джейкоб Майер. — Я благодарен судьбе за то, что она помогла мне благополучно доставить вас сюда.
Бенита соскользнула с седла и, почувствовав, что не может удержаться на ногах, упала на землю. С легким восклицанием Майер ее поднял, велел двум кафрам присмотреть за лошадьми и отнес девушку в дом.
— Вам нужно сейчас же лечь в постель, — сказал он у двери гостиной. — Я велел затопить камин в вашей комнате, а старая тетушка Салли принесет вам бульон с водкой и горячей воды, чтобы согреть ноги. Ах, вот и ты, Салли. Иди, помоги этой леди, твоей госпоже. Все готово?
— Все, баас, — ответила толстая поселянка с добрым лицом. — Пойдем, малютка, я раздену тебя.
Через полчаса Бенита уже крепко спала.
Когда она проснулась, солнечный свет лился сквозь занавешенное окно, а часы, стоявшие на камине, показывали половину двенадцатого. Девушка проспала почти двенадцать часов и чувствовала, что вполне здорова и даже голодна.
С веранды донесся голос Джейкоба Майера; он приказывал туземцам перестать петь, так как они разбудят спящую госпожу. Говоря о ней, он употребил зулусское слово «никози-каас», которое, как Бенита помнила, означало «повелительница». Она нашла, что он очень заботлив, и почувствовала к нему благодарность и не сразу вспомнила, до чего он не понравился ей сначала.
Комната была очень красива — хорошо меблирована, с обоями, с акварельными картинами на стенах, — она не ожидала увидеть такого в столь отдаленном месте. На столе стоял большой букет лилий. Бенита спросила, кто принес цветы и написал картины, и ответ был один — Джейкоб Майер.
На столике у кровати был колокольчик, и она позвонила. Тут жу послышался голос Салли, и в следующую минуту кофе, тосты, яйца и масло были принесены. На английском, смешанном с голландскими словами, Салли сказала девушке, что ее отец еще в постели, но послал ей свою любовь. Бенита с аппетитом съела завтрак, Салли помогла ей принять ванну, а затем появились ее вещи из фургона — Майер приказал доставить их госпоже.
— Мистер Майер много заботится о других людях, — сказала Бенита.
— О да! — ответила старая полукровка. — Он много заботится о людях, когда хочет, но больше всего он заботится о себе. Баас Майер — очень умный человек! Очень умный человек, который хочет быть великим человеком тоже… И в один прекрасный день, мисс, он будет большой человек, большой и богатый.
Глава VI
Дукат
С той памятной ночи, когда Бенита приехала на ферму, прошло около шести недель. Наступила весна, вельд казался изумрудным от густой травы, и на нем пестрели цветы. Только сердце Бениты было мертво и пусто…
Здоровье понемногу возвращалось к ней, она окрепла и чувствовала себя хорошо. Однако в сердце ее поселилась боль. Она целыми днями и ночами думала о человеке, который хладнокровно принес в жертву свою жизнь, чтобы спасти женщину и ее ребенка. Она спрашивала себя, мог ли он сделать это, если бы знал тогда ее ответ.
Никаких известий не приходило больше о Роберте Сеймуре, и трагедия парохода «Занзибар» уже была забыта. Живые погребли мертвых, и с тех пор в мире произошло много еще худших событий.
Но Бенита не могла забыть Роберта. Она ездила верхом по вельду, сидела на берегу озера, наблюдая за дикими птицами, или слушала, как ночью их стаи проносились над ней; прислушивалась к воркованию голубок, к завыванию выпи в тростниках, считала животных, бродивших по холмам, чтобы отвлечься от грустных мыслей, она искала утешения в природе, но не находила его; искала отрады в звездном небе, но блестящие огоньки были так далеко… В душе ее царила смерть, хотя ее цветущая внешность говорила о другом.
Ей было приятно беседовать с отцом, потому что он любил ее, и его любовь поддерживала ее израненное сердце. Джейкоб Майер тоже занимал ее, потому что теперь он казался очень интересным и до известной степени образованным человеком.
Он говорил, что родился в Германии, позже был отослан в Англию, чтобы избежать воинской повинности. Там он стал клерком в конторе южноафриканских купцов и благодаря своим способностям получил должность заведующего отделением в Капской колонии. Что случилось с ним там, Бенита не знала, но, вероятно, он проявил себя не с лучшей стороны. Во всяком случае, его связь с фирмой прекратилась, и он на несколько лет превратился в путешествующего торговца, а потом компаньона ее отца.
