Клич войны - Уилбур Смит
‘Да.’
- Подожди минутку.’
Леон подошел ближе. - Мистер Свифт? Меня зовут Кортни. Это мой корабль. А ваш водитель -моя дочь. У меня есть разрешение генерала Уэйвелла отвезти ее обратно в Алексу. У вас есть какие-нибудь возражения?’
‘Нисколько. Я могу найти обратную дорогу в Афины.’
‘Вы и ваш коллега можете подняться на борт, если вам понадобится обратный рейс в Египет.’
‘Очень любезно, но нет, спасибо. Нам еще нужно кое-что уладить, и мы оба будем требовать дипломатического иммунитета. Немцы нас не тронут.’
‘Тогда удачи вам, - сказал Леон. Затем он пожал Свифту руку и ушел.
Ад и проклятие! - чертыхнулся Свифт, усаживаясь на водительское сиденье и заводя машину. - Мне было приказано вывезти девушку Кортни из Афин целой и невредимой.’
‘Ну, теперь этого не будет, - сказал Уоткинс. ‘Но не вини себя, старина. Что ты мог сделать? Старик Кортни не собирался принимать " нет " в качестве ответа, и вряд ли можно было сказать ему, чтобы он нашел другой билет домой, не выдав всю игру.’
- Наверное, ты прав ...
‘Я знаю, что это так. В любом случае, достаточно взглянуть на этого человека, чтобы понять, что он никогда не согласится покинуть свой собственный корабль, а девушка вряд ли бросит своего отца в беде, не так ли?’
- Я знаю, но мои приказы были ясны, как проклятый кристалл: Шафран Кортни выходит целой и невредимой. Бог знает почему, но кто-то очень высоко следит за ней.’
‘Я их не виню. Какой мужчина этого не сделает?’
Свифт изобразил улыбку, больше похожую на гримасу. ‘Нет, дело не в этом. Я думаю, у них есть планы на нее.’
‘Ну, тогда им придется искать новые планы. Послушай, я всегда говорю себе в подобных обстоятельствах: подумай о более широкой картине. Нельзя идти на компромисс с целой операцией только ради одного человека или даже сотни людей.’
‘И все же мне ее жаль. Она была чертовски хорошей девочкой.’
‘О да, она была крекером. Но подумай о более широкой картине.’
Немецкий агент в Афинах, чьим прикрытием был румынский журналист левого толка, вынужденный эмигрировать в Грецию, должным образом добрался до Пирея. Единственная действующая пристань была окружена вооруженной охраной. Но груды щебня и выдолбленные остовы складов и таможенных зданий, которые теперь усеивали это место, обеспечивали достаточное прикрытие, а затемнение было подарком для любого, кто хотел пройти незамеченным. Поэтому ему не составило особого труда подойти к кораблю ближе чем на пятьдесят метров. То, что он увидел, были люди, держащие в руках неглубокие деревянные ящики, размером не больше коробок с фруктами, которые можно найти на рынке. Однако то, что находилось в этих ящиках, было намного тяжелее яблок или персиков, потому что по тому, как люди перетаскивали их с грузовиков, выстроившихся вдоль причала, на поддоны, которые затем поднимали на борт корабля, было ясно, что это тяжелая, непосильная работа.
Он вернулся в свою мансарду, вытащил из-под кровати чемодан и достал портативную шифровальную машину "Энигма". Переведя свою депешу в бессмысленную и, насколько он знал, неразборчивую тарабарщину, он воспользовался радиоприемником, спрятанным в шкафу.
На этот раз люди в дешифровальной комнате здания на Тирпицуфер не теряли времени даром, разбираясь с посланием. Известие о том, что англичане пытаются вывезти греческий золотой запас из страны, было немедленно передано как в ОКВ, так и в канцелярию фюрера в Рейхсканцелярии. По настоянию Геринга, который лично настаивал на том, что Люфтваффе займется этим вопросом, его самые высокопоставленные планировщики ответили, что нет времени организовывать ночной налет на Пирей, достаточно большой, чтобы обеспечить любую вероятность поражения единственной, относительно небольшой цели в затемненном районе.
Однако они предложили внимательно следить за судном-мишенью, чтобы можно было сообщить точное время его отправления. Восход солнца будет в 07.32. К этому моменту разведывательный самолет Junkers Ju 86 P-2, способный летать на высотах выше, чем мог бы достичь любой самолет союзников, с дальностью полета в тысячу шестьсот километров, что позволило бы ему прочесать огромную территорию Эгейского моря, будет в воздухе, готовый найти золотой корабль. Планировщики полагали, что "Звезда Хартума" может проложить только два маршрута по пути в Александрию. Оба они начали с плавания на юг, но затем один повернул к западу от Крита, через пролив Антикифера, а другой повернул к проливу Касо на восток. Однако к тому времени, когда Ju-86 начнет прочесывать местность, корабль-мишень будет парить всего несколько часов, так что два возможных курса еще не сильно разойдутся. Поэтому одного самолета-корректировщика было бы достаточно, чтобы обнаружить корабль и привести к нему строй пикирующих бомбардировщиков "Штук" и их истребителей сопровождения. Это было даже хорошо, так как Люфтваффе имели только один Ю- 86 на Балканском театре военных действий, но не было никакой необходимости говорить об этом фюреру.
- Золото не дойдет до Александрии, мой фюрер, - заверил Гитлера Геринг. ‘Даю тебе честное слово.’
‘Вы дали мне и немецкому народу слово, что ни одна бомба никогда не упадет на Рур. В тот раз ты его не сохранил, Герман. Почему я должен верить тебе сейчас?’
- Потому что завтра к этому времени мы уже будем знать, что все золото Греции лежит на дне моря.’
Агенту, сообщившему Абверу о грузе "Звезды Хартума", было приказано вернуться в доки и доложить о его отбытии. В Берлине было три часа ночи, когда пришло сообщение. Звезда ушла вскоре после двух. Карьер был в бегах. Гончие скоро придут за ним.
Бойцы эскадрильи Герхарда были подняты с постелей еще до рассвета и проинформированы о важном задании: точной атаке на маленькую цель, находящуюся на самой дальней границе их досягаемости.
Капитан эскадрильи Рольф кратко проинформировал их об их задаче. - Цель-британский корабль, перевозящий стратегически важный груз, и, прежде чем вы спросите, нет, я больше ничего не знаю. Но приказ пришел с самого верха, сам Геринг проявил личный интерес, так что это должно быть чертовски важно.
- Этот корабль будет почти в пятистах километрах к юго-западу, когда мы достигнем его. Мы будем перевозить дроптанки с дополнительным топливом, но даже в этом случае
