И только море запомнит - Полина Сергеевна Павлова
Они пробираются некоторое время сквозь густые заросли, отгоняя от себя насекомых и прислушиваясь к каждому шороху, прежде чем извечно болтливый Джеффри произносит:
– Слушайте, кэп. Я все никак не могу взять в толк, что заставило вас заключить сделку с англичанами?
О’Райли замахивается левой рукой и отрубает ветку. Та шлепается под ноги, почти придавливает небольшую коричневую лягушку, но проворная живность отскакивает в сторону, прямо Джеффри на ботинок.
– К чему ты спрашиваешь?
Корморэнт трясет носком ботинка, пытаясь аккуратно сбросить лягушку.
Обычно от мест, где была замечена магия, животина старается держаться подальше. А если какая и есть, то лучше вовсе не причинять им вреда. Может обернуться чем-то похуже, чем обычная смерть.
– Ну, просто интересно. Вы же вроде, ну, толковая женщина, señora.
И словно действует мгновенная карма – Джеффри ударяется лбом о кривое дерево. Шипя, пират потирает шишку.
– Умная. Ха, еще какая, – капитан с досадой качает головой.
Тогда она еще не понимала, что переиграть можно не все. Уж слишком легко ей давались предыдущие испытания, потому она и верила в свои силы: побег из дома; два года на судне, и никто не заподозрил, что она женщина; захват «Острого лезвия»; уверенный абордаж каждого нового судна. Моргана плела интриги, пила ром, дралась наравне с мужчинами и не подозревала, что в какой-то момент обманет саму себя. Ведь есть в мире вещи, неподвластные смертным.
– Мне казалось это отличным планом. Заключаешь договор с английским лордом и получаешь протекцию. Средства британской короны, мощь трех орудийных палуб галеона, огромное количество обученных солдат – великолепная подстраховка, если бы что-то пошло не так. А потом я хотела поступить, как и любой пират: бросить, заполучив желаемое. Мне было бы несложно убраться на моем «Остром лезвии». «Приговаривающий» никогда бы нас не настиг. Однако все сразу же пошло не по плану.
Джеффри задумчиво почесывает щетину:
– Да уж, любовь очень сложно включить в любой план.
О’Райли смеется искренне и чисто:
– Да, это точно. – Моргана поправляет на голове шляпу.
Никогда бы прежде она и не подумала позволить сердцу воспылать к англичанину. Но хочешь насмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Теперь Моргана старается не признаваться в некоторых вещах даже самой себе.
– Была вот у меня девица, – начинает Баклан, – Марлен ее звали. Ух, как я ее любил. Я даже из-за нее заложил золотые серьги своей матери. А она, зараза, ушла к торговцу рыбой. А еще клялась, что у нас любовь до гроба!
У них все было по-другому. Никто никому не клялся в верности, преданности и любви. Но чувствовалась искренность. И, может, их чувства никогда бы и не переросли во что-то большее, но тогда наивной Моргане хотелось верить, что Бентлей не бросит ее. Столы перевернулись. Дрянью оказалась она. Кривая ухмылка касается губ.
– Кэп, к торгашу рыбой! Ну, что это? Сказала, что я никакой не авантюрист, а просто трепло собачье. И ждать меня несколько лет она не собирается, – Джеффри машет ладонями, выражая все недовольство.
– Да уж, совершенно омерзительная женщина, – отстраненно отвечает Моргана.
Руки болят, а от жары пот крупным градом застилает глаза. О’Райли выдыхает, вонзая мачете в ствол и опираясь на него же руками, чтобы перевести дух. Не видно ни просвета, ни даже каменного строения – хоть чего-нибудь, что могло бы напоминать следы цивилизации.
Она оглядывается по сторонам:
– Слушай, ты не помнишь, не было никакой отметки? Может, мы что-то упускаем.
По стволу соседнего дерева ползет упитанная змея. Еще не хватало, чтобы они, сами по себе голодные, стали чьим-то обедом. Еще и не самым сытным. Моргана отчаянно ищет хоть что-нибудь необычное, следы магии. Хоть что-то, что намекало бы на то, что они прибыли сюда не просто так. Меньше всего ей хочется разочаровываться в очередной раз.
– Не-а, я столько крутил эту карту. Мог бы и запомнить. Но ничего такого, кэп.
Нужно было больше спрашивать у Пабло. Старик точно мог что-то да знать. А они лепетали про испытания. Да даже толком про испытания мертвец-то им не рассказал! Не брать больше, чем предложат. И что это значит? Пока что им никто ничего вообще не предложил, кроме томительно влажной и немного затхлой жары.
– Ладно, давай. Будет обидно сдаться за несколько шагов до цели.
Если вообще хоть какая-то цель их тут поджидает. Выдернув оружие из дерева, переступая кривые корни и мечтая, чтобы среди них не обнаружилась смертельно ядовитая змея, Моргана продирается вперед.
Ничего не меняется, от зелени рябит перед глазами. Они блуждают, запинаясь о коренья и ветки. Джеффри выдохся и скулит, как маленький ребенок. Вера в опытность пирата окончательно улетучивается. Сняв флягу с пояса, О’Райли прикладывает ее к губам, чтобы сделать несколько глотков, но на язык падают лишь несколько капель.
– Какого хрена?!
С вечера все было подготовлено, Моргана оставила флягу заполненной, да еще и не ромом, а обычной чистой водой. Неужели на дне оказалась дыра? Она рассматривает флягу, но не находит повреждений.
– Ну, теперь мы тут явно сдохнем, – хмыкает себе под нос О’Райли. С годами она стала пессимисткой.
– Или нет, капитан.
Джеффри указывает грязным пальцем на небольшой стол и два резных стула, спинки которых обиты голубым бархатом с замысловатыми вензелями. Моргана готова поклясться, что стола не было впереди секунду назад. Иначе бы она точно заметила. Кому взбредет в голову накрыть стол среди коряг и кривых деревьев? Да еще застелить белой скатертью и уставить самыми шикарными блюдами? Теперь О’Райли чувствует и запах: перепелка, оленина, говяжье филе, всевозможные известные Моргане сыры. В хрустальном графине – вино.
– К такому я была не очень готова.
Легкий прохладный ветерок треплет вышитую золотом скатерть. А стол так и ломится от всевозможных яств. Капитан, не убирая мачете, направляется к нему. Джеффри нервно сглатывает, у него урчит в животе, да и желудок Морганы сводит судорогой.
– А может, об этом нам и болтал Пабло? Ну, не берите больше, чем надо, и все дела.
Возможно. Правильным для начала кажется присесть. О’Райли кивает Корморэнту, и они опускаются на стулья. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь они в такой странной обстановке окажутся сидящими друг напротив друга. Джеффри тянется за графином вина, но очень быстро отдергивает руку. Он сводит брови к переносице, закусывает губу и, качнув головой, произносит:
– Брать не больше, чем нам нужно. А больше сухарей и воды человеку не надо, чтобы выживать. Все остальное роскошь.
Уж Моргана знает, что такое голодать и жевать картофельные очистки, когда дома нет даже хлеба. Для выживания – достаточно, но не для того,
