Александр Дюма - Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 1
Укрепления не возвышались над землей, как старинные валы, предназначенные для защиты города от штурма с приставными лестницами, а, напротив, опускались в землю; вместо стен были рвы. Кроме того, рвы эти находились ниже уровня моря, и в случае нужды их легко было затопить с помощью подземных шлюзов.
Дощатый мост, перекинутый через ров для удобства людей, везущих тачки, соединял внутреннюю часть фортов с наружной.
Д’Артаньян с наивным видом спросил, можно ли пройти по мосту, и в ответ услышал, что это никому не запрещено. Поэтому он перешел через ров и направился к группе землекопов. Ими командовал человек, которого д’Артаньян заметил еще раньше; он казался старшим инженером. На большом камне, служившем столом, лежал план, а в нескольких шагах трещала лебедка.
В первую очередь внимание д’Артаньяна привлек инженер. На нем был роскошный камзол, не соответствовавший обязанностям этого человека: инженеру скорее подходила бы одежда каменщика, чем костюм вельможи. Это был очень высокий, широкоплечий человек в шляпе, разукрашенной перьями. Он делал величественные жесты и, казалось — он стоял спиной, — бранил за леность своих подчиненных.
Д’Артаньян подошел ближе.
В это мгновение человек в шляпе с перьями перестал размахивать руками, уперся кулаками в колени и, согнувшись, стал наблюдать, как шестеро дюжих мужчин пытались поднять обтесанный камень на деревянный обрубок, чтобы потом подвести под глыбу веревку лебедки.
Задыхаясь и обливаясь потом, строители изо всех сил старались приподнять камень на несколько дюймов над землей, в то время как седьмой готовился при первой же возможности сунуть под него толстый брусок. Но камень дважды вырывался у них из рук раньше, чем им удавалось достаточно поднять его, и рабочим приходилось отскакивать назад, чтобы глыба не отдавила им ног.
Человек в шляпе с перьями выпрямился и гневно спросил:
— Что это? Из соломы вы, что ли? Черт возьми! Отойдите и посмотрите, как это делается.
«Гм, — подумал д’Артаньян, — не собирается ли он поднять эту глыбу? Любопытно».
Землекопы отошли с понурым видом, покачивая головами; на месте остался только тот, кто держал деревянный брусок, — по-прежнему готовый исполнить свою обязанность.
Человек в шляпе с перьями подошел к камню, наклонился, просунул под него руки, напряг геркулесовы мышцы и ровным, медленным движением, напоминавшим ход машины, поднял глыбу на целый фут от земли. Рабочий воспользовался этим и подложил брус под камень.
— Вот! — сказал исполин, не бросив глыбу, а медленно опустив ее на подпорку.
— Ей-богу, — воскликнул д’Артаньян, — я знаю только одного человека, способного показывать такие фокусы!
— А? — спросил гигант и обернулся.
— Портос! — прошептал изумленный мушкетер. — Портос в Бель-Иле!
Со своей стороны человек в шляпе посмотрел на мнимого управляющего и узнал его, несмотря на непривычный костюм.
— Д’Артаньян! — вскричал он, краснея. — Тсс! — прибавил он через мгновение.
— Тсс! — отозвался мушкетер.
В самом деле, если д’Артаньян разоблачил Портоса, то и Портос тоже поймал д’Артаньяна. В первую минуту в каждом из них сильнее всего говорило желание сохранить свою тайну.
Тем не менее они обнялись.
Они хотели скрыть от присутствующих свои имена, а не свою дружбу.
Но после объятий оба задумались.
«Почему Портос в Бель-Иле ворочает камни?» — спросил себя д’Артаньян, но, конечно, спросил мысленно.
Портос, менее искушенный в дипломатии, подумал вслух.
— Зачем вы в Бель-Иле? Что вы тут делаете?
Нужно было ответить без колебаний.
Если бы д’Артаньян не нашелся сразу, он бы никогда не простил себе этого.
— Я здесь потому, что вы в Бель-Иле, друг мой.
— Ага, — ответил Портос, видимо, сбитый с толку этим доводом, стараясь уяснить себе его с помощью своей известной нам сообразительности.
— Конечно, — продолжал д’Артаньян, не желавший дать своему другу опомниться, — я сначала поехал к вам в Пьерфон.
— И не застали меня там?
— Нет, но я видел Мустона.
— Но ведь не Мустон сказал вам, что я здесь?
— Почему бы ему было не сказать мне этого? Разве я не заслуживаю доверия Мустона?
— Он сам этого не знал.
— О, вот причина, по крайней мере не оскорбительная для моего самолюбия.
— Но как же вы добрались до меня?
— Э, дорогой мой, такой важный барин, как вы, оставляет следы всюду, где побывает, и я не уважал бы себя, если бы не умел находить моих друзей.
Даже столь льстивое объяснение не вполне удовлетворило Портоса.
— Но я ехал переодетым — значит, я не мог оставлять следов, — сказал он.
— Как же вы переоделись?
— Я приехал под видом мельника.
— Разве такой вельможа, как вы, Портос, может усвоить манеры простых людей настолько, чтобы обмануть других?
— Но клянусь вам, мой друг, я так хорошо играл свою роль, что все обманывались.
— Однако все же не настолько хорошо, чтобы я не мог отыскать вас.
— Да. Но как же это случилось?
— Погодите, сейчас расскажу. Представьте себе, Мустон…
— Ах уж этот Мустон! — проворчал Портос, сдвигая две триумфальные арки, служившие ему бровями.
— Да погодите же! Мустон не виноват, так как он сам не знал, где вы.
— Конечно. И потому-то мне так хочется скорее все понять.
— Как вы нетерпеливы, Портос!
— Ужасно, когда чего-нибудь не понимаю.
— Вы все поймете. Ведь Арамис писал вам в Пьерфон?
— Да.
— Он написал, чтобы вы приехали до равноденствия?
— Да.
— Ну вот, — заключил д’Артаньян, надеясь, что Портос удовольствуется этим объяснением.
Исполин глубоко задумался.
— Да, да, — сказал он наконец, — понимаю. Арамис звал меня до равноденствия, и потому вы поняли, что он просит меня приехать к нему. Вы спросили, где Арамис? Вы рассуждали так: «Где Арамис, там и Портос». Вы узнали, что Арамис в Бретани, и решили: «Портос в Бретани».
— Вот именно. Право, Портос, вы прямо колдун. Как вы все это сразу угадали! Приехав в Рош-Бернар, я узнал о возведении замечательных укреплений на Бель-Иле. Это подстрекнуло мое любопытство. Я сел в рыбачью лодку, не подозревая, что вы в Бель-Иле. Приехав и увидев человека, поднявшего такой камень, которого не сдвинул бы и сам Аякс, я воскликнул: «Только барон де Брасье в состоянии проделывать такие штуки». Вы услыхали, повернулись, узнали меня, мы обнялись, и, ей-богу, если вы не против, давайте обнимемся еще раз.
— Вот как все просто объясняется, — произнес Портос.
И он обнял д’Артаньяна с таким горячим чувством, что в течение пяти минут мушкетер не мог вздохнуть.
