Владимир Ковтун - Полет дракона

- Он умрет, если этого не сделать. – Ответил Юань.

- Действуй, чужеземец! Может быть, хоть ты чем-то сможешь помочь моему сыну.

Собравшиеся у ложа умирающего люди, затаив дыхание, смотрели, как невесть откуда взявшийся иноземец быстро обрезал с двух сторон тростниковый стебель, нагрел на огне нож, опустил его в воду и склонился над сыном старосты.

Юань никогда не делал того, что современные врачи называют трахеотомией. Но, однажды он видел, как это делал его учитель, монах Бао.

Собрав все свое внимание в единый комок, Юань осторожно разрезал трахею. Брызнула кровь. Женщины вскрикнули.

В образовавшийся надрез Юань вставил тростниковую трубочку.

Операция была сделана вовремя. В трубочку со свистом врывался воздух. Руками Юань помогал работе легких.

Через несколько минут лицо юноши порозовело. Он открыл глаза, повел ими вокруг себя, и попытался приподняться. Но, Юань не дал ему этого сделать.

- Тебе надо лежать и не шевелиться. – Объяснил он юноше.

Окружающие восхищенно охнули.

- Уже завтра, к вечеру, опухоли не будет. – Сказал Юань. – Я выну трубку, и буду залечивать рану.

- Староста поднял на него сияющие глаза.

- Чужеземец! Я видел чудо! Что я могу для тебя сделать?

- Погоди! – Остановил его Юань. - Главное, сейчас, чтобы дурная кровь не разрушила наши старания.

Он повернулся к знахарю.

- Я не знаю местных трав, и попрошу тебя указать те из них, что способствуют скорому заживлению ран. Кроме того, я не один. Со мной мой друг, и я попрошу приютить нас обоих, пока твой сын не поправится.

- Ты и твой спутник ни в чем не будете нуждаться. – Заверил его староста.

Эту ночь Ли-цин впервые провела в доме, на настоящей кровати.

Девушка была настолько утомлена событиями прошедших дней, что заснула в то самое мгновение, как только ее голова коснулась ложа.

Юань со знахарем до утра оставались с больным. Ему удалось сломить ревнивое недоверие местного эскулапа, и они, почти дружески, обсуждали дальнейшие способы восстановления юноши.

Следующие семь дней стали для путников днями отдыха.

Выздоравливающий сын старосты не требовал постоянного внимания, и они могли оглядеться и познакомиться с бытом даюаньцев.

Их и раньше удивляли дома из пахсы и самана{89}. Но сейчас они впервые увидели, как их строят.

Удивило Юаня и то, что в яму, выкопанную для большой деревянной колонны, насыпают песок.

- Для чего вы это делаете? – Спросил он строителей.

- В наших краях злые духи часто трясут землю. Дома при этом падают и разрушаются. Песок смягчает удары, и делает колонны и крыши, которые они поддерживают, более устойчивыми.

- Разумно. – Одобрил Юань. – У нас духи тоже, бывает, гневаются. Сердятся и водяные духи, и тогда погибает множество людей.

- Как вы ублажаете водяных духов?

- Просим Небо о помощи, и приносим духам жертвы. Или роем каналы, чтобы отвести большую воду.

- У нас другая беда: мало воды. Яксарт{90} не может оросить всю страну, и мы стараемся взять у него воду для того, чтобы напоить сухую землю.

- Ваш Яксарт напоминает мне нашу Хуан-хэ{91} - у воды в ней такой же желтоватый цвет.

Вечерами их мучили толпы мошек, оводов и комаров. Ли-цин пожаловалась на них жене старосты.

- Ты бы видел, юноша, что делается здесь весной. Кочевые племена спасаются от этой напасти, уходя в степь. А нам приходится жечь костры из сухого тростника, коровьих лепешек и соломы для того, чтобы дымом отогнать это несносное воинство.

По прошествии недели здоровье сына старосты восстановилось настолько, что о нем можно было не беспокоиться. Дальнейшие заботы о выздоравливающем юноше вполне мог взять на себя местный знахарь.

Надо было двигаться дальше.

На прощание, и в честь исцеления сына, староста устроил маленький деревенский праздник, в заключение которого торжественно преподнес путникам двух верблюдов, груженных всем необходимым для дальнейшего пути.

Это был поистине царский подарок, и Юань с Ли-цин искренне ему порадовались.

И вот они снова в пути. Но, на сей раз, их продвижение происходило значительно быстрее.

Ли-цин сетовала на потерю целой недели, но Юань утешил ее.

- Когда идет такой большой отряд, как посольство, ему, время от времени, требуется длительная стоянка. Кроме того, они будут вести переговоры в каждой стране. Мы обязательно их нагоним.

Ли-цин впервые передвигалась, сидя на спине верблюда, и испытывала по этому случаю целую гамму новых ощущений.

Прошло несколько дней.

Вечерами бывало прохладно, и они разжигали костер. Ночью спали, завернувшись в цветастые одеяла, подаренные отцом спасенного Юанем мальчика.

- Кто ваши родители? – Спросила как-то Ли-цин своего спутника.

- Я этого не знаю. – Ответил Юань. – Ребенком меня принесла река. Моим домом стал монастырь, а родителями – монахи.

Оба замолчали, и каждый думал о своем. Ли-цин вспомнила родителей, добрую няню, двоюродных братьев. Весь этот маленький и ласковый мирок рухнул в одночасье, и вот она сидит у костра, в чужой стране, за тридевять земель от своей родины, рядом с невесть как появившимся в ее жизни мужчиной. Со времени своего побега из дома девушка стала на год старше. Несмотря на невзгоды и тяжелую походную жизнь, она окрепла, и узнала о жизни так много, как не всякая женщина за все время своего пребывания на земле.

Сейчас единственной надеждой и целью Ли-цин, была ее любовь. Ли идет на Запад. И она во что бы то ни стало должна его увидеть.

СОКРОВИЩА НАМЕСТНИКА

Все шло хорошо, пока однажды, под утро, их не разбудил конский топот, и громкие крики.

Вскочив на ноги, они увидели, что окружены толпой вооруженных всадников. Нежданных гостей было около ста человек. Темные от загара лица, грязные, цветастые платки на головах.

Вид этих людей не оставлял ни малейшего сомнения в роде их занятий. Часть населения Даюани представляла собой кочевые племена, живущие, помимо прочего, разбоем и грабежами торговых караванов. К ним прибивались беглые рабы, преступники и разорившиеся крестьяне.

Они нападали неожиданно и, если караван не сопровождала хорошо вооруженная охрана, грабили его, а людей убивали, или угоняли в рабство.

Два одиноких путника не могли, да и не пытались, оказать им сопротивление.

Юаня с Ли-цин взяли в кольцо и, прихватив с собой подаренных им верблюдов, погнали в неизвестном направлении.