10. Побег стрелка Шарпа. 11. Ярость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл
Тем не менее ни лошади, ни люди больше не пострадали. Французы рассеялись, а снаряды упрямо падали между группками людей, выглядевших со стороны такими же беззаботными и беспечными, как отдыхающие в каком-нибудь парке. Они стояли и смотрели на хребет, пытаясь, очевидно, определить слабые места в обороне противника, хотя, как представлялось Шарпу, все должны были бы понимать, что сильнее укреплены участки, прилегающие к двум дорогам. Еще с десяток кавалеристов, одни в зеленом, другие в голубом, пересекли речку и поскакали вверх по отлогому склону. В лучах солнца блестели ножны, стремена и уздечки. Французы как будто играли с неприятельскими пушкарями в кошки-мышки. У него на глазах ядро бухнулось рядом с группкой пехотинцев, но, когда дым рассеялся, они все стояли, как и прежде, и даже, как показалось Шарпу, смеялись. Конечно, думал со злостью он, уверены, что они лучшие. Показывают, что им на все наплевать, что они выстоят под любым огнем.
И надо признать, такая уверенность действовала обороняющимся на нервы.
В конце концов нервы у кого-то не выдержали, и на вершине появился полк одетых в коричневые мундиры португальских стрелков. Растянувшись двойной цепью, португальцы двинулись вниз в направлении отрога. Сохраняя дистанцию между шеренгами примерно в пятьдесят шагов, растянувшись широким фронтом, они как будто показывали всем, как именно должен наступать стрелковый полк. Другие шли в бой плотным строем, плечом к плечу, но стрелки, выдвинутые обычно вперед, придерживались иной тактики. Их задача заключалась в том, чтобы уничтожить вражеских вольтижеров и перестрелять как можно больше офицеров, чтобы, когда армии сойдутся, плотная шеренга против массивной колонны, неприятель уже остался без командиров. Стрелки редко смыкали ряды. Они сражались в непосредственной близости от противника, где даже небольшая кучка становится легкой мишенью для артиллеристов, и обычно делились на пары: один стреляет и перезаряжает, а второй прикрывает.
Французы отнеслись к надвигающейся угрозе спокойно, не выказав ни суеты, ни даже волнения. Не стали они выдвигать и своих стрелков. Ядра по-прежнему пролетали над склоном, эхо взрывов гуляло между восточными холмами, а солдаты далеко внизу устраивали бивуаки, не обращая ни малейшего внимания на назревающую драму. И только десяток кавалеристов, увидев в рассеянных стрелках легкую добычу, понеслись к отрогу.
Вообще-то, кавалеристы должны были порубить стрелков как капусту. Пехотинцу-одиночке нечего противопоставить быстрому всаднику, и французы, одну половину которых составляли гусары, а другую драгуны, уже обнажили клинки, предвкушая легкую тренировку на беспомощных людях. Португальцы были вооружены мушкетами и винтовками, но имели право только на один выстрел – времени на перезарядку уже не оставалось, а разряженный мушкет – плохая защита от длинной сабли драгуна. Французы рассчитывали зайти неприятелю во фланг и уже приближались к четверым пешим португальцам, однако склон оказался слишком крутым для лошадей, которые замедлили ход. Преимущество кавалерии – скорость, а хребет лишил французов этого преимущества. Первый выстрел… дымок над травой… и вот уже лошадь спотыкается и падает на землю. Еще два выстрела, и французы, осознав опасность положения, развернулись и помчались вниз. Оставшийся без коня гусар, бросив ценное снаряжение, последовал за ними под восторженные крики победителей.
– Не уверен, что у касадоров был на это приказ, – раздался голос за спиной у Шарпа. Обернувшись, капитан увидел майора Хогана. – Привет, Ричард. Что-то вид у тебя не больно счастливый. – Он протянул руку к подзорной трубе.
– Касадоры?
– Охотники. Так португальцы называют своих стрелков. – Хоган перевел взгляд на склон. – Звучит неплохо, не правда ли? Охотники. Получше, чем «зеленые мундиры».
– Я все-таки останусь зеленым мундиром, – сказал Шарп.
Хоган внимательно наблюдал за касадорами. Те открыли огонь по французам, заставив неприятеля отступить. Португальцы не спешили идти дальше, понимая, что там их смогут атаковать кавалеристы, и довольствуясь достигнутым успехом. Еще две пушки отправили снаряды в сторону врага.
– Пэр будет очень недоволен, – покачал головой Хоган. – Не любит, когда артиллеристы впустую расходуют снаряды. Толку никакого, только показывают, где стоят наши батареи. – Он перевел подзорную трубу на долину и некоторое время рассматривал укрепления за рекой. – По нашим расчетам, у мсье Массена шестьдесят тысяч человек и примерно сотня орудий.
– А у нас, сэр?
– Пятьдесят тысяч и шестьдесят орудий. – Хоган вернул Шарпу трубу. – И половина – португальцы.
Что-то в его тоне зацепило внимание Шарпа.
– Это плохо? – спросил он.
– Посмотрим. – Он постучал ногой по земле. – Зато у нас есть вот это.
Шарп кивнул в сторону касадоров, которые уже развернулись и теперь возвращались на вершину хребта.
– По-моему, бойкие ребята.
– Только вот будут ли они такими же бойкими под огнем, – заметил Хоган.
– Похоже, это мы узнаем нескоро. Здесь лягушатники атаковать не станут. Они ж не сумасшедшие.
– Я бы на их месте наступать по склону определенно не стал, – согласился Хоган. – Думаю, еще на денек задержатся, оглядятся, а потом уйдут.
– Вернутся в Испанию?
– Конечно же нет! Просто пока еще не знают, что здесь есть другая дорога, в обход. – Майор указал на север. – Рано или поздно они о ней проведают и поймут, что драться с нами здесь вовсе не обязательно. Жаль. Мы бы им нос утерли. И сцена подходящая. Впрочем, может, еще и попробуют. Французы считают, что португальцы жидковаты в коленках, а раз так, то и попытаться не грех.
– А португальцы и впрямь жидковаты? – поинтересовался Шарп.
Еще одно ядро, упав на отрог, оставило после себя обожженную траву и пару дымящихся клочков земли. Французы, покрасовавшись перед неприятелем, вернулись на позиции.
– Насчет португальцев узнаем, если французы решатся напасть, – мрачно сказал Хоган и тут же улыбнулся. – Придете сегодня на ужин?
– Сегодня? – удивился Шарп.
– С Лоуфордом я уже поговорил, и он согласен
