Томас Костейн - Черная роза
Уолтер давал подробные ответы, но дед только мрачно крякал. Уолтер перестал обращать на это внимание. Ему не дождаться дня, когда дед его похвалит.
Старик сменил тему.
— Уолтер, — вздохнул он, — отец Климент не дает мне покоя. Неужели он считает, что я стану исполнять епитимью в такой холод? Он не может заставить человека моих лет шагать босиком в церковь… Сейчас на земле лежит снег! Кроме того, я не могу согласиться с ним в отношении свечей. Шесть штук и каждая толщиной в фут должны гореть целый месяц! Да я сделаюсь нищим! Он должен смягчить епитимью. Она слишком сурова!
Уолтер почти весь день пробродил по снегу, и с каждой минутой у него ухудшалось настроение. Он размышлял о Мариам и Тристраме. Они оба были для него потеряны.
— Я должен что-то предпринять, — повторял Уолтер. — Я не могу сидеть и ждать.
Уолтер думал, что, может быть, его жена уже примирилась с тем, что им никогда не суждено встретиться, и возможно, она живет своей собственной жизнью. А вдруг она нуждается?
Он вернулся к ужину и обнаружил, что Большой холл весь бурлит. Слуги не переставая болтали. Затем появилась Агнес с огромным блюдом говядины, украшенной лавровым венком.
Что случилось? Уолтер увидел, что дед сидит в кресле на платформе. Уолтера удивило, что дед нашел в себе силы спуститься вниз; он был одет в лучший бархатный сюртук с отделкой из горностая и с широким воротником тоже из горностая.
— Уолтер! — воскликнул старик. — Наконец ты пришел! Уолтер заметил, что на столе перед дедом лежит документ с бесчисленными печатями. Даже главные кубки были отставлены в сторону, чтобы освободить для документа место. Уолтер сразу понял, что это значит.
— Нам возвратили земли?
— Нам возвратили мои земли! — Хозяин Герни коснулся печатей трясущейся рукой. — Три часа назад из Лондона прибыл посыльный. Вот тут, мой мальчик, все написано и законным образом заверено! Хвала Господу и святому Вулстану!
Уолтер сел. Он был поражен неожиданностью случившегося. Он, конечно, разделял радость деда, но все же подумал: «Я бы больше радовался весточке от Мариам, чем получению подписанного и заверенного королевского документа о возвращении земель!»
— Он у нас хороший, король, — заявил старик. Он ничего не ел, но ему постоянно подливали в кубок вина. — Должен признаться, что сначала плохо о нем думал. У нас мудрый, справедливый и смелый король!
Уолтер был с ним согласен:
— Это первый английский король после Гастингса.
Во взгляде деда Уолтер мог прочесть еще что-то, кроме торжества. В нем сквозила хитрость и еще нечто.
— Вместе с официальным документом имеется еще письмо, из которого все становится ясно, — сказал дед, осушая кубок. — Землю возвратили с полного согласия леди Ингейн. Она потеряла таким образом часть земель своего Тресслинга, но она не только не возражала, а, наоборот, это была ее идея.
— Это щедрый жест с ее стороны! — воскликнул Уолтер.
— Щедрый? — Дед улыбнулся. — Да, очень щедрый. Мне кажется, что тут есть еще кое-что. Она весьма мудра и… смотрит вперед.
— Что-то я не понимаю.
— Послушай, я тебе сейчас все объясню. Уолтер, ты ей нравишься, и она — вдова. Мальчик, мне все ясно. Я видел, как она, сидя у нас за столом, наклонялась, чтобы лишний раз взглянуть на тебя. Ты ей нравился еще до того, как смерть мужа положила конец ее тягостному браку. Она мечтает видеть тебя вторым мужем и понимает, что это, — дед показал на королевский указ, — поможет тому, чтобы ты относился к ней еще лучше. Но и это еще не все. Ты станешь наследником восстановленного Герни и сможешь открыто ухаживать за ней, что было бы невозможно в ином случае. Союз будет равноправным, и никто не посмеет вас осуждать. Да, наша очаровательная Ингейн очень мудрая и видит далеко вперед.
— Если эти предположения правильны, — медленно сказал Уолтер, — то она не учла одного. Я не смогу за ней ухаживать. Я женат!
Дед нахмурился:
— Твой брак легко аннулировать. Конечно, за это придется заплатить, но у нас теперь есть земли и впереди нас ждет много прибылей, поэтому за ценой мы не постоим. Мальчик мой, обратись к церкви, чтобы твой прежний брак признали недействительным.
Уолтер помолчал мгновение.
— Я люблю свою жену, — сказал он. — Тебе это может показаться странным, но я буду ее ждать. Может, случится чудо, и она ко мне вернется.
— Чудо! Ты думаешь, что Господь Бог, — страстно воскликнул старик, — совершит чудо и возвратит жену-язычницу ее мужу-христианину! Я на тебя разозлюсь, если ты станешь повторять подобную чушь! Я настаиваю, чтобы ты поскорее расторгнул брак.
— Я хочу поговорить о некоторых вещах, связанных с землей, — заявил Уолтер после паузы. — Люди, работающие на этой земле, не должны носить железные ошейники. Дед, они должны стать свободными, и нам следует выделить достаточно земли, чтобы они могли пользоваться результатами собственного труда. Я прежде никогда не говорил об этом, но я уверен, что землей не могут владеть только избранные. Ею должны владеть все.
— Ты что, наслушался проповедей сумасшедших бродячих проповедников?! — возмутился дед. Его лицо выражало крайнюю степень удивления. — Подобные речи отдают ересью и предательством. Мне даже кажется, что ты распростился с разумом.
Они были так поглощены спором, что не притронулись к еде. К ним подошла Агнес и обиженно сказала:
— Хозяин, хорошее мясо совсем остыло. На нее никто не обратил внимания.
— Я убежден, — продолжал Уолтер, — что в конце концов мы только выиграем. Если мы дадим им шанс нормально жить то они будут больше стараться, и со временем земля станет стоить гораздо больше. Они принесут больше доходов, если из них не выжимать все до последней капли. Посмотри, как они сейчас работают у нас на бумажной фабрике.
Уолтер правильно сделал, заговорив об этом, потому что, когда разговор заходил о прибылях, дед к нему прислушивался.
Лорд Алфгар помолчал, но потом возобновил атаку с прежней энергией.
— Должен сказать, то, что ты предлагаешь, не только неправильно, но и очень опасно. — Он откинулся назад в кресле и глубоко вздохнул. — Я уже стар и болен, и у меня нет сил спорить с тобой. Но позднее я постараюсь убедить тебя, что ты ошибаешься.
Когда работники, сидевшие за нижним столом, разошлись и слуги начали снимать столешницы с козел, Свар Гилпин задержался. Он осторожно поглядел через плечо и медленно подошел к платформе.
— Мастер Уолтер, — тихо позвал он. Уолтер спустился вниз.
— В чем дело, Гилпин?
— Мастер, если вы пойдете восточнее Ларни и повернете на старую мощенную камнем дорогу, а потом пойдете по ней к северу, куда вы придете в конце концов?
