Роман Белоусов - Ошибка сыщика Дюпена. Том 2
Здесь начинался его путь. Впереди была жизнь в нищете, труде и борьбе.
Из семерых детей его родителей в живых остались только Жюль, родившийся в Пюн-ан-Веле 11 июня 1832 года, и его сестра Мари-Луиза. Отец их Жан-Луи Валлес, содержавший семью на скудное жалованье учителя, был замучен жестокой нуждой, но еще больше измучен женой-мещанкой. Согласия в доме не было, и дети росли в атмосфере ссор и вечных пререканий родителей. Часто приходилось сносить побои, радость и ласка были им незнакомы.
Жюль учился там, где служил его отец: сначала в Пюи, потом в Сент-Этьене, затем в Нанте. Очень скоро он возненавидел тот затхлый дух, которым были пропитаны мрачные коридоры коллежей, приемные и классы. Он глубоко презирал своих наставников за трусость, за то, что они дают своим питомцам образование, несовместимое с повседневной реальностью и требованиями жизни. Тем не менее он был хорошим учеником и даже получал награды за успехи в латинском, а однажды ему вручили первый приз по риторике.
Ему было шестнадцать, когда он впервые принял участие в общественной борьбе: в конце февраля 1848 года присоединился к собравшимся на площади республиканцам и, «нахлобучив на себя огромную шляпу с широкой трехцветной кокардой», вместе со всеми прошагал по городу, выкрикивая: «Да здравствует Республика!» Вскоре он вновь обратил на себя внимание: в «Клубе молодежи», основанном его соучеником Шассоном, внес резолюцию, требовавшую «во имя принципа равенства» отменить экзамен на звание бакалавра, подобно всем другим экзаменам. А еще через некоторое время он уже заявлял о своей солидарности с рабочими и готов был выступить в поход ради спасения республики.
Тогда отец решает удалить его из Нанта, ставшего центром студенческих волнений. Для завершения образования Жюль едет в парижский лицей Бонапарта. Но надежды отца не оправдались. Едва очутившись в столице, молодой провинциал с головой ушел в политику, бегал на заседания Учредительного собрания, был свидетелем печального шествия июньских мятежников, отправляемых на каторгу. Жюль совершенно забросил занятия, о чем свидетельствовали отметки, полученные им в конце года.
Ознакомившись с «успехами» сына, отец велит ему возвратиться в Нант. Жюль повинуется. И вот он уже сдает экзамен на звание бакалавра наук. Провал на этих экзаменах ускоряет его разрыв с отцом. Молодой бунтарь покидает отчий дом и возвращается в столицу.
Здесь он снова сходится с прежними приятелями. Вместе с ними посещает лекции историка Жюля Мишле. В марте 1851 года власти запрещают выступать перед молодежью этому знаменитому ученому. Студенты бурно протестуют. Возглавляет их Жюль Валлес, ближайшие его помощники — Артур Ранк и Артур Арну. Вмешивается полиция и производит аресты.
С этих пор протестующие студенты собираются у Арну на улице Эколь де Медисин. В их горячих головах зреют планы заговоров, они помышляют о похищении президента, дабы предотвратить бонапартистский переворот. Однако ничего реального противопоставить ходу событий они не в состоянии. И когда 2 декабря президент Луи Бонапарт совершает переворот, когда бросают в тюрьму патриотов и вся Франция охвачена террором, Валлес вместе с Шассоном и будущим коммунаром Делеклюзом мечется по городу, тщетно пытаясь возродить дух сопротивления и организовать сражения на баррикадах.
В Нанте узнают об «уличных похождениях» блудного сына (ходят слухи, что он ранен на баррикадах) и решительно требуют возвращения. Подавленный и измученный, бунтовщик подчиняется. Отец требует разъяснений: верно ли, что его сын, как утверждалось в дошедших сюда слухах, участвовал в уличных боях? Прямой и честный ответ приводит отца в бешенство. Он решается на подлый поступок: упрятать сына в сумасшедший дом. Тем самым ликвидировать для себя угрозу потерять работу из-за сына-мятежника. Осуществить план ему помогают двое врачей. Но Валлесу удается уведомить своих друзей о постигшей его участи. Те пишут отцу послание, в котором угрожают раскрыть всю подноготную его неблаговидного поступка. Два месяца спустя Жюль выходит из больничного заключения.
С грехом пополам он принимается за свои занятия. Профессор Сорбонны, отец его товарища Артура Арну, дает ему рекомендацию, и он, наконец, получает звание бакалавра в Академии г. Пуатье. Освободившись от ненавистной опеки отца, Валлес снова в Париже. Друзья по Латинскому кварталу вовлекают его в планы убийства тирана — Наполеона III. Заговорщиков арестовывают, и Валлес получает свой первый срок — полтора месяца Мазасской тюрьмы.
Выйдя на свободу, он вынужден, чтобы прожить, служить корректором в типографии, изредка печатает небольшие статейки в газетах. Карманы его постоянно пусты, как и желудок. Бывает, что хозяева ночлежек отказывают ему в крове, и тогда он всю ночь бродит по пустынному Парижу.
В 1857 году Валлес пишет свою первую книгу— памфлет «Деньги», в которой требует «переделать мир». Талант публициста пробивает ему дорогу. Имя его становится известным. Редакторы крупнейших газет, несмотря на неприятности, которые могли навлечь на них «пахнущие порохом» статьи бунтаря, наперебой предлагают ему сотрудничать в их изданиях.
Реалистические и обличительные тенденции творчества Валлеса привлекли к нему внимание и в России. И. С. Тургенев предлагал французскому писателю сотрудничать в русском журнале «Слово» и советовал писать памфлеты.
В «Фигаро» Валлес печатает очерки (сегодня мы назвали бы их социологическими), позже объединенные в сборнике под названием «Отщепенцы». Он надеется, что книга посеет возмущение. Часто его имя появляется и в других изданиях. На страницах одних он требует полной свободы прессы, выступает против буржуазной эстетики, осмеивает псевдоискусство Второй империи, лишенное человечности и простоты, и объявляет себя сторонником «динамического реализма»; в других — публикует рецензии, да такие, что они тут же становятся манифестом недовольных; в третьих— высказывает свое мнение о творчестве современников: Бальзаке и Гонкурах, Гюго и Сент-Бёве, Бодлере и Золя. Особое внимание Валлес уделит двум художникам — Курбе и Домье, — в будущем, как и он, ставшим под знамена Коммуны.
Он приветствует новое искусство Курбе, служащее торжеству истины и справедливости. Кумир всех прогрессивно мыслящих художников, Курбе пользовался у них огромным авторитетом. Сезанн церемонно снимал шляпу всякий раз, когда в его присутствии произносили имя Курбе; Клод Моне величал его не иначе, как «гигант в жизни и бог в живописи». Все это дало Валлесу право назвать его «генералом армии художников».
Курбе был приверженцем только одного режима— режима свободы. И не случайно среди пушек коммунаров было и орудие с выгравированной надписью «Пушка Курбе» — дар художника сражающемуся Парижу.
