Юрий Дольд-Михайлик - И один в поле воин
— Барон, ещё раз простите, уверяю вас — это единичный случай! Неужели нашу дружбу, такую искреннюю и проверенную, может испортить один идиот, которого я проучу… — Миллер сжал кулаки, и Генрих понял, что действительно нагнал на него страху.
— Ну, ладно, будем считать инцидент исчерпанным! — снисходительно бросил Генрих.
Они вошли в комнату, служившую Миллеру приёмной. Здесь, кроме Кубиса и гестаповца-фельдфебеля, находился ещё какой-то человек в штатском. По тому, как он свободно держался, Генрих понял, что это не арестованный. Быстрый, пытливый взгляд тотчас же отметил характернейшие особенности лица. Особенно брови — необычайно широкие и густые, они так низко нависали над глазницами, что глаз почти не было видно.
— Проводите его через двор в боковую калитку! — приказал Кубис фельдфебелю и бросился навстречу Генриху.
— Барон, рад вас приветствовать в нашем храме справедливости и возмездия! — воскликнул он своим обычным шутовским тоном.
— Вы обещали молиться обо мне денно и нощно, но, надеюсь, не в этом храме?
— Нет, в этом храме мы служим другие мессы! — цинично рассмеялся Кубис. — И я скорее выступаю в роли демона-искусителя… Но, шутки шутками, а сердце моё замирает от беспокойства. Вы принесли?
— Как и обещал — одну ампулу.
— Грациа, синьоре! — картинно поклонившись, Кубис вышел, а Генрих направился в кабинет Миллера.
— Знаете, Ганс, я вчера долго думал о приказе генерал-фельдмаршала Кессельринга, с которым ознакомился. Боюсь, что работы у вас теперь прибавится, — начал Генрих, опустившись в кресло напротив Миллера.
— Приказ немного развяжет мне руки — отпадает необходимость церемониться с этими животными, именуемыми местным населением. Я уверен, что каждый из них, если не партизан, так помогает партизанам. Вы можете себе представить, на следующий день после нашего приезда сюда обстреляли мою машину и убили шофёра!
— И какие меры вы приняли?
— Для большой операции у нас ещё маловато сил. Но скоро они будут и мы с вами, Генрих, устроим отличную охоту на этих макаронников. А пока главное внимание я сосредоточил на вербовке агентуры среди местного населения.
«Очевидно, густобровый и есть один из „агентов“», — подумал Генрих.
— Но я просил вас зайти ко мне по совершенно другому делу. Вам ничего не говорил генерал?
— Нет.
— Так я и знал! А обещал мне подумать и посоветоваться с вами. Ему, конечно, безразлично, что я не сплю ночами из-за хлопот, свалившихся на меня!
— И вы хотите использовать меня в качестве снотворного?
— Не смейтесь, Генрих, мне, право, не до шуток. Дело в том, что я, ссылаясь на наши с вами разговоры, поставил перед генералом вопрос о вашем переходе к нам. Мне совершенно необходима ваша помощь!
— Начали разговор с генералом, не спросив меня?
— Я не мог ждать, на меня, кроме обычных моих обязанностей, взвалили ещё одну, и, может быть, самую трудную: внешнюю охрану какого-то очень важного объекта, о котором я абсолютно ничего не знаю.
У Миллера был такой озабоченный вид, что Генрих невольно улыбнулся.
— Уверяю, мне не до смеха. Меня совершенно официально предупреждали, что за объект я отвечаю головой, хотя моя служба несёт лишь внешнюю охрану. Внутренняя охрана положена на особую команду какого-то майора Штенгеля.
— Я не понимаю, чем же я вам могу помочь? Узнать, что это за объект?
— Я хотел поручить охрану завода вам.
Генрих задумался. На переход в службу СС он от «антиквара» распоряжений не получал и принять предложение Миллера не мог. А речь идёт, вероятно, о чём-то крайне важном, если от самого Миллера скрывают, что он должен охранять.
— Так что вы скажете в ответ на моё предложение?
— У меня привычка: прежде чем что-либо решить, хорошенько все взвесить.
— Но ведь о вашем переходе мы говорили давно, и у вас было достаточно времени все обдумать.
— Тогда разговор был общим, а сейчас у вас совершенно конкретное предложение. Прежде чем принять его, мне необходимо хотя бы бегло ознакомиться с моими будущими обязанностями, поглядеть объект.
— Лишь внешне… — напомнил Миллер.
— Конечно, с тем, что вы можете показать. Я взвешу все за и против и только после этого дам ответ. Ведь мне тоже не хочется рисковать головой.
— Тогда давайте сегодня же осмотрим этот проклятый объект.
— Он далеко?
— Километрах в трех от городка.
Объект, так беспокоивший начальника службы СС, был расположен в долине, возле плотины, почти рядом с Кастель ла Фонте. Но к нему вела очень извилистая дорога, и это создавало впечатление дальности расстояния. Ехать пришлось действительно километра три.
Узенькая асфальтированная дорога змеёй извивалась среди скал, ныряла в пропасти, вновь карабкалась вверх и вдруг, неожиданно сделав полукруг, обрывалась у больших стальных ворот, словно врезанных в высокую каменную стену. По обе стороны ворот высились два огромных бетонированных бункера.
Ещё из своего кабинета Миллер позвонил какому-то «племяннику» и сообщил, что он выезжает в сопровождении обер-лейтенанта фон Гольдринга на машине номер такой-то. Как только машина подъехала, из бункера вышел офицер. Тщательно проверив документы Миллера и Генриха, он снова вернулся в бункер. Ворота автоматически открылись и так же автоматически закрылись, когда машина проехала.
— Ну, вот вам и весь объект, чтоб он провалился! — выругался Миллер, указывая на вторую стену, высившуюся метрах в тридцати от первой. Обе они широким коридором огибали котловину. Возле первой стены, с её внутренней стороны, были на равном расстоянии расположены бункеры, оттуда солдаты наблюдали за местностью. В другой стене, скрывающей самый объект, бойницы ощерились дулами пулемётов. Вдоль стены была протянута колючая проволока, за ней расхаживали солдаты-эсэсовцы.
— Вот это внешнее кольцо и есть наш участок, — пояснил Миллер. — Он кончается колючей проволокой. Дальше уже резиденция Штенгеля и его команды. Как видите, ничего сложного. Работы у вас будет немного.
— То-то вы так стараетесь избавиться от неё, — улыбнулся Генрих. — Ну что ж, давайте объедем наш участок, чтобы хоть иметь представление о его протяжённости.
Миллер медленно поехал вдоль внутренней стены. Генрих молча её осматривал. В стене была маленькая дверь, в неё, очевидно, проходила охрана, с северной и южной стороны были такие же ворота, как те, в которые въехала машина.
— Что вы решили, Генрих? — спросил Миллер, когда они возвращались в Кастель ла Фонте.
— Я обещал подумать. Дело слишком серьёзно, чтобы решать его вот так, с ходу. Если майору службы СС, да ещё вдобавок Миллеру, принимавшему участие в путче, не говорят, что за объект он должен охранять, то уверяю вас: речь идёт о чём-то более сложном, нежели завод газированных вод, даже с фруктовыми сиропами. Браться за такую охрану — это действительно рисковать головой.
