Время дракона - Светлана Сергеевна Лыжина
- Государь, да мало ли таких наглецов, которые зарятся на твою власть! - ответил Нан, а соседний с ним боярин, тоже степенный и бородатый, подхватил:
- Государь, мухи всегда слетаются на мёд, так надо ли удивляться, что многие из этих мух стремятся сесть на трон!
- Меня смущают не сами притязания Басараба, - пояснил правитель. - Меня смущает то, что этот самозванец объявился в мадьярских землях. Во владениях Янку-воеводы.
- А! - протянул Нан, будто только сейчас понял, о чём речь. - Так вот оно что! Ты хочешь сказать, государь, что мадьяры нами недовольны и строят нам козни?
Казалось, боярин всё равно продолжает считать новость о Басарабе пустяком, поэтому князь спросил напрямую:
- Разве я не предупреждал вас, что Янку-воевода обидчив? Разве я не предупреждал, что с ним лучше жить в мире?
- Так значит, Басарабу покровительствует Янку? - продолжал спрашивать Нан.
- Государь же сказал, - сердито буркнул Тудор. - Чего ты прикидываешься непонятливым?
Нан не ответил, а князь, выждав немного, добавил:
- Я имею сведения, что Басараб собирает войско. Но может статься, что вместе с этим войском к нам придут наемники Янку. Дело серьёзное, жупаны. Что вы мне посоветуете?
Ненадолго воцарилась тишина, нарушаемая лишь скрипом деревянных кресел, потому что некоторые бояре продолжали ёрзать и оборачиваться.
- Вот ведь дела, - непринуждённо сказал Нан. - Выходит, государь, ты зря породнился с Янку. Он строит нам козни, невзирая на то, что его сестра замужем за твоим сыном.
- Если б мы согласились участвовать в войне, ничего этого не случилось бы, - сказал Тудор, обращаясь в первую очередь Нану, но тот лишь усмехнулся.
"Всё как всегда, - подумал Влад. - У старожилов есть своё мнение, и ничем их не проймёшь". Он заметил, как старший брат, сидящий по другую сторону от отцова трона, медленно сжимает руку в кулак. Того и гляди, мог стукнуть по подлокотнику кресла. Наверное, Мирчу сдерживало лишь то, что он ещё не правитель. "Брат прав, - вдруг подумал Влад, будто забыв все свои прежние рассуждения об отравленном Александру Алдя и убитом Михае. - Давно пора дать отпор своеволию! Если брат решится, я его поддержу".
Между тем отец оглядел собравшихся и снова спросил:
- Жупаны, так что же вы мне скажете?
- Государь, - Нан медленно поднялся и оглянулся на своих товарищей-старожилов, давая понять, что говорит от их имени, - мы не можем воевать. Не забудь, кто гостит у султана.
Государь тут же возразил:
- Если мы отправимся в поход вместе с Янку-воеводой и победим, я смогу потребовать у султана, чтобы он вернул вам ваших детей. Это лучший способ вернуть их. Разве не этого вы от меня ждёте?
- Я видел, как Янку воюет, - ответил Нан. - Он любит рисковать, и готов рисковать даже тем, что ему не принадлежит. Он слишком горяч, а мы не можем горячиться в таком деле. Если война будет проиграна, что тогда?
- Она проиграна не будет, - твёрдо сказал государь. - У Янку хорошее войско. Ещё не поздно послать письмо и сказать, что мы передумали.
- Нет, государь, - сказал Нан. - Писем твоему свату мы слать не будем.
Это прозвучало совсем не почтительно. Могло даже показаться, что жупан приказывает своему государю. Мирча и Влад вопросительно посмотрели на родителя. Похоже, терпение у него тоже заканчивалось. Даже Тудор и его товарищи теперь думали не столько о своих креслах, которые можно потерять с приходом Басараба, сколько о кресле некоего жупана-старожила, которое может освободиться прямо сейчас. Однако кресло так и не освободилось - своевольный жупан знал, когда следует остановиться.
Увидев, что князь подался на троне вперёд, Нан почтительно поклонился и добавил:
- Прости, государь. Я сказал вовсе не то, что хотел. Я вовсе не собирался указывать тебе, а только хотел уберечь от ошибки. Не совершай той ошибки, которую совершил покойный государь Александру Алдя. Он пытался в одно и то же время сохранять дружбу с турками и с мадьярами, но это невозможно.
- Как же ты предлагаешь мне поступить? - спросил князь.
- Поезжай к султану и расскажи ему про Басараба, - рассудительно произнёс Нан. - Мы ведь не зря платим султану три тысячи золотых ежегодно. Он должен защищать нас, как обещал. Вот и пускай защищает.
- Вы советуете мне ехать к султану? - уточнил князь.
- Да, государь, - ответили бояре-старожилы. - Да. Советуем. Всё верно. Поезжай. Так будет лучше. Да. Да. Поезжай.
Тудор и остальные пришлые молчали. Мирча тоже не знал, что сказать, лишь смотрел на родителя, а тот задумался - сидел на троне, облокотившись на левую сторону, и размышлял. На лице государя едва заметно проглядывала растерянность.
Влад сидел как раз слева от трона - с той стороны, куда склонился отец - поэтому вдруг подумал, что отцово поведение является знаком, и что пора перестать быть безгласным участником всех собраний. Княжич даже приоткрыл рот, но вдруг понял, что советы отрока тут неуместны. Родитель если и ждал подсказку, то от кого-то другого. Даже могло показаться, что этот кто-то уже явился, и государь преклонил ухо к его устам. Отец только что выглядел растерянным, а теперь улыбнулся, хитро прищурился. Будто и впрямь услышал подсказку со стороны.
Кто же был этот невидимый советчик? Обычному слуге, чтобы нашёптывать в ухо государя, сидящего на троне, пришлось бы согнуться в поясном поклоне, но воображение княжича почему-то рисовало не кланяющегося человека, а чешуйчатую спину зверя, переходящую в длинный хвост.
"Нет, этого не может быть!" - мысленно воскликнул Влад, не веря в собственную догадку. Пусть к княжичу пару раз приходила та самая зверушка с чешуйчатым телом, но ведь она приходила только в снах. Княжич не мог поверить, что отец среди бела дня ведёт себя так, будто видит и слышит кого-то!
- Хорошо, - меж тем произнёс родитель. - Жупаны, я приму ваш совет и поеду к султану просить помощи и защиты, но поеду только в том случае, если вы примете мои условия.
- А что за условия? - спросил
