Чемпион (ЛП) - Скэрроу Саймон
Служащий наклонился, чтобы застегнуть ремни металлических поножей вокруг его ноги, туго затянув их так, чтобы тканевая набивка была прижата к его голени. Это были последние доспехи, которые ему выдали. Его бронзовые доспехи плотно обтягивали его грудь, из-за чего он, несмотря на холод, обильно потел. Толпа притихла, когда глашатай закончил читать формальные объявления. Паво прислушался. Внезапно к его горлу опять подступила легкая волна тошноты.
Когда было объявлено имя Паво, раздались жидкие аплодисменты.
Макрон тихо сказал: - Толпа тебя не забыла. А, теперь приготовься, тебе пора!
Паво кивнул: - Для меня была большая честь поработать с вами, господин.
- Аналогично, парень. Даже если ты иногда был колючим дерьмом.
В туннеле эхом отдавались торопливые шаги. Паво мгновенно обернулся и покосился в полумраке на спешащую к нему неуклюжую фигуру. Он резко выпрямился, когда фигура приблизилась, и узнал невысокого дородного мужчину с пухлым лицом. Его щеки покраснели от напряжения, а на складках шеи блестели капельки пота. Паво заморгал и застыл, как вкопанный, как будто не веря, что перед ним находится человек, уставившееся на него в ответ.
- Букко…? - прошипел он, наконец. - О боги, что ты здесь делаешь?
Паво не видел своего товарища уже много месяцев - с тех пор, как его перевели в Имперский лудус в Капуе. Теперь вид знакомого лица в Риме согрел его сердце и успокоил нервы. Двое мужчин пожали друг другу руки. Служащие прошли мимо, пронося ведра с песком, чтобы засыпать пятна крови.
У Букко перехватило дыхание: - Я спешил, как только мог, - сказал он. - Какой-то имперский помощник по имени Мурена сказал мне, что я могу найти тебя здесь. Рад тебя видеть, друг.
- Мурена? - Паво удивленно посмотрел на Букко. – Это он послал тебя сюда?
Букко кивнул: - Поднял меня сегодня утром с постели в моей квартире в Субуре.
- Ты хочешь сказать, что все это время был в Риме?
- Месяц или около того. В Остии меня нашел человек, представившийся слугой сенатора Ланата. Он велел мне приехать в Рим за твоим сыном.
- Еще одна ложь, - ледяным тоном пробормотал Паво.
- Почему?
- Ничего особенного, рассказывай дальше, - быстро ответил он. - Что случилось, когда ты прибыл в Рим?
- Сенатор отказался со мной встретиться. - Букко почесал локоть: - После того, как меня выгнали из его дома, пара преторианцев схватила меня и потащила в Императорский дворец. Они спросили меня, какое у меня дело к Ланату. Я все объяснил, и после этого, какой-то жирный чиновник передал мне твоего сына.
Паво замер. Его желудок тревожно сжался: - Аппий… - Он лихорадочно оглянулся на туннель. - Где он? Ты привел его с собой? Я должен увидеть своего сына, прежде чем встречусь с Гермесом. Я хочу проститься с ним, на всякий случай… - Он стиснул зубы, охваченный горем.
Букко слабо улыбнулся своему товарищу: - У меня был строгий приказ не приводить его к тебе с тех пор, как я забрал его из Дворца. Помощник секретаря Мурена, не хотел мешать твоим тренировкам. У меня не было выбора, кроме как согласиться.
Паво нахмурился: - Тогда где он сейчас?
- С моей женой Клодией в нашей квартире в Субуре. Я послал за своей семьей после того, как решил остаться в Риме и попробовать свои силы в качестве актера-комика. Букко опустил голову: - Теперь твой сын стал говорить, - тихо добавил он. - Он даже сказал несколько слов.
Почти невыносимая скорбь охватила Паво в этот момент. Он сжал кулаки, сердце бешено заколотилось у него в груди. Тут же он поклялся разделаться с Гермесом. Он не проиграет своему врагу. Благополучие его сына зависело от его победы в схватке и спасения репутации фамилии Валериев . Он зажмурил глаза и безмолвно взмолился богам о защите своего сына. Он открыл их, когда Макрон по-приятельски положил руку ему на плечо.
- Пора, парень.
Паво взглянул на солдата и кивнул. Затем он быстро повернулся к Букко.
- Ты можешь мне кое-что пообещать?
- Что именно?
Паво на мгновение замолчал. Он перевел взгляд с Букко на вход на Арену и подавил слезы. Его губы дрожали, он глубоко вздохнул и повернулся к своему товарищу: - Если я умру сегодня, Аппий будет последним из рода Валериев. У меня нет другой семьи, которая могла бы присматривать за моим сыном. Если меня убьют, позаботься об Апии.
Букко выдавил из себя улыбку: - В чем вопрос? Конечно я все сделаю! - пообещал он.
Паво мягко кивнул: - Спасибо, Букко.
- Да пребудут с тобой боги, мой друг.
Паво глубоко вздохнул, когда трубачи заиграли на басах, а лихорадочный рев толпы заполнил Арену. Макрон в последний раз похлопал его по спине, и через мгновение пара чиновников толкнула молодого человека в короткий туннель. Земля тряслась под ногами от грохота предвкушения толпы. Паво снова почувствовал подступающую тошноту у себя в животе. Его броня тяжело давила на него, и пот лился ручьем. Он вытер лоб, подойдя к входу, и бросил последний взгляд через плечо. Макрон кивнул ему со стальной решимостью. Букко стоял рядом с ним и слабо улыбался, его тусклые глаза наполнились слезами. Повернувшись лицом вперед, Паво мрачно принял свой щит от одного из служащих. На нем было нарисовано изображение Немезиды. Он криво улыбнулся. Как уместно, подумал он. Затем второй служащий надел ему на голову массивный шлем, резко сузив поле его зрения.
Паво тяжело сглотнул. Мышцы его шеи инстинктивно напряглись. Его дыхание внутри шлема стало сиплым, когда он втягивал прохладный воздух через маленькие отверстия. Кровь закипела у него в голове, и он ждал, когда судья подаст сигнал.
Затем он вышел на Арену, чтобы встретиться со своим заклятым врагом.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Серые тучи давили на небо, словно мешки с зерном, готовые лопнуть по швам, когда Паво вышел на песок Арены. Козырек на его шлеме сильно ограничивал его обзор, отключая его периферийное зрение и заставляя его сосредоточиться на творившемся прямо перед ним. Как следствие, он не мог видеть землю у себя под ногами и сначала неуверенно зашаркал, приближаясь к линии, начерченной мелом обозначившей широкий круг в центре Арены, внутри которого гладиаторы должны были оставаться во время боя. Это было обычным условием боев насмерть, вынуждавшем участников оставаться в непосредственной близости друг от друга, и не заступать за круг.
Приближаясь к кругу, Паво поднял взгляд на наспех построенную Имперскую ложу, расположенную на северной трибуне. Император сидел впереди, в окружении своих германских телохранителей и свиты имперских лакеев. Ложа была явно менее впечатляющей, чем богато украшенная конструкция на арене Статилия Тавра, решил Паво, и лишена своей элегантности Клавдий представлял собой довольно грустную и жалкую фигуру, причмокивавшую губами, сидящую в кресле, и чувствующую головокружение от ожидаемой схватки. Сильное давление запульсировало в глазах Паво, когда он заметил Палласа и Мурену слева от Императора. Справа от него стоял мужчина средних лет с гусиными лапками вокруг глаз, сверкая привычной улыбкой Клавдию. Паво смутно его узнал.
