Томас Костейн - Черная роза

Она отплыла из Кинсая за неделю до того, как ворота великого города были открыты без боя, чтобы впустить передовые отряды Баяна.

Однажды Чилпрата позвал своего друга Марукуйю, чтобы с ним посоветоваться. Он желал поговорить о своих жильцах, и пока они ели рис-карри и дары моря, хозяин дома внимательно посматривал на улицу, где прогуливалась Мариам с сыном. Чтобы подчеркнуть важность разговора, Чилпрата даже надел на шею нитку мелкого жемчуга в дополнение к красной набедренной повязке, которая обычно составляла весь его наряд.

— Нужно что-то делать, — сказал он, беря креветки в правую руку. Левой[12], которой приходилось выполнять менее важные жизненные функции, он указал в сторону зеленой ширмы. — Эта синеглазая возбуждает мужчин на острове.

Жрец презрительно захохотал:

— Эта маленькая щепка холодной белой плоти? Почему она волнует мужчин острова?

— Ты отрекся от соблазнов плоти, поэтому тебе не понять. Она небольшого роста и очень грациозна. Кроме того, мужчинам нравится цвет ее глаз. Она очень привлекательна, и даже у меня, Чилпраты, чья кровь уже начинает остывать, возникает желание похлопать девушку по заднице, когда она проходит мимо. Если она останется тут подольше, не избежать беды. Наши женщины начинают злиться, и моя Алтима все время меня пилит.

Мариам словно поняла, о чем идет разговор, и появилась в этот момент из-за ширмы. Она подошла к достойным старцам и уселась на пол рядом с ними, скрестив ноги. Ни одна из женщин Семи Островов не посмела бы сделать это. Она протянула руку и положила на ладонь хозяина один из камней, которые были зашиты в подол ее платья. Рубин был небольшим, но его кроваво-красный цвет был настолько насыщенным, что оба мужчины затаили дыхание.

— Лондон, — сказала Мариам, серьезно глядя на Чилпрата. Она несколько раз повторила название нужного ей города жалобным голосом.

Старики продолжали любоваться камнем. Чилпрата смочил его мокрым пальцем и посмотрел на свет. Потом попытался поцарапать ногтем, потер о шерстяную ткань набедренной повязки, а затем шепнул жрецу:

— Какой чудный камень цвета голубиной крови. Она, наверно, предлагает его нам, чтобы мы помогли ей добраться до этого Лондона.

Когда он произнес слово «Лондон», Мариам решила, что он начинает понимать, как ей необходимо туда добраться. Она кивнула несколько раз, повторяя: «Лондон!» Мужчины снова склонились над камнем.

— Марукуйя, этот камень стоит целое состояние, — тихо проговорил Чилпрата.

— Да, — согласился жрец. — Что мой уважаемый друг собирается делать, чтобы сохранить его?

Чилпрата неожиданно откинул назад голову и громко захохотал:

— Хортима! Вот кто нам поможет, достопочтенный Марукуйя!

— Хортима? — Жрец не понял Чилпрата.

— Разве тебе не ясно? Я придумал прекрасный план. Мы отошлем эту женщину вместе с Хортимой. Он не посмеет требовать слишком много. Мы ему заплатим, а остальное оставим себе.

Понимание наконец забрезжило в маленьких, близко расставленных глазках жреца. Он тоже рассмеялся.

— Клянусь священным быком, ты все правильно придумал. Но, — он сделал паузу, — Хортима собирался отвезти лошадей в Аден до того, как у него начались неприятности. Как ты думаешь, место, которое она ищет, находится в том же направлении?

Для Семи Островов Чилпрат был честным человеком, но, конечно, и у его честности имелись границы. Он взмахнул руками.

— Может, да, а может, нет. Но эта женщина со светлой кожей больше не может здесь оставаться. Если Хортима не доставит ее туда, куда ей нужно, то это сможет сделать следующий капитан. Пошли, у нас много дел.

Хортима был морской волк с широким плоским лицом. Когда-то у него через все лицо появился шрам от удара сабли. В данный момент ему приходилось нелегко. У него был долг одному из обитателей острова, но он не смог расплатиться. Кредитор его выследил и нарисовал вокруг него круг на берегу. Согласно местному закону, он не мог выйти за пределы очерченного круга до тех пор, пока не будет выплачен долг. Поэтому старый морской волк уже несколько дней провел в плену на свежем воздухе. Ему поставили топчан, на котором он спал. Мухи тучами летали над блюдами с едой, которую ему приносили доброхоты. Одна ящерица решила добровольно разделить с ним заключение. От Хортимы дурно пахло, и он выглядел несчастным.

Оба посетителя вступили с ним в громкие переговоры. Чилпрата был прав, говоря, что Хортима не посмеет спорить, и в конце концов он действительно мрачно кивнул в знак согласия. Теперь следовало выплатить долг, и они позвали кредитора — мелкого купца. У того с собой была керамическая бутылочка с чернилами и заточенное гусиное перо. С ним было трудно о чем-то условиться, и начались шумные споры.

Мариам была неподалеку и видела, как кредитор разостлал на земле небольшой кусок ткани. Четверо мужчин присели на корточки и положили правые руки под ткань. Что они делали? Мариам сначала ничего не понимала и только потом сообразила, что таким образом они пытались достичь соглашения. Она заметила, как их пальцы двигаются под тканью. После каждого быстрого движения наступала длинная пауза, руки замирали, лица при этом были очень серьезны и напряжены. Затем медленно начинал двигаться другой палец.

Так продолжалось добрых полчаса, а потом кредитор поднялся, бросил тряпку в воздух и поднял вверх правую руку. Соглашение заключили. Остальные участники сделки тоже встали.

Мариам сильно волновалась, но все равно не могла удержаться от смеха, настолько все вокруг было нелепым. Мужчины не обращали на нее никакого внимания. Хортима выскочил из круга и начал его стирать голой пяткой. Кредитор завершил сделку, написав пальцем на песке фразу «Долг выплачен» на языке Марагхи.

Мариам вдруг осознала важность этой написанной фразы и снова рассмеялась, почувствовав уверенность, что ее долгое ожидание наконец подходит к концу.

Чилпрат тоже засмеялся. Он кивнул Мариам и сказал:

— Мы поклялись Шри-гунди, Счастливым Камнем. Все решено. Моя маленькая гостья с бледной кожей вскоре отправится в путешествие.

Мариам ничего не поняла, но уловила по голосу, что он ей что-то обещает.

«Мне кажется, что мы наконец скоро окажемся в Лондоне», — подумала она.

Пока судно нагружали, прошло два напряженных и тоскливых дня. Правда, им стало легче жить, потому что Чилпрат стал к ним относиться лучше, а его жена даже угощала их едой. Сотни раз в день Мариам подхватывала сына на руки и шептала:

— Наконец, мой малыш Уолтер, мы привезем тебя к твоему отцу.

Она нарядно его одевала, чтобы он был готов отправиться в путешествие немедленно. Он был так хорош и так похож на мальчика из Антиохии в своей белой курточке и свободных штанишках, но Мариам неизвестно зачем сшила ему шапочку, какую обычно носили маленькие мальчики в Англии.