Путь инквизитора. Том 1. Том 2 - Борис Вячеславович Конофальский
⠀⠀
Бригитт встала еще раньше господина, и к тому времени, когда Волков проснулся, вся его лучшая одежда, вся его обувь были в полном порядке. А еще, что для него было важнее всякой чистой одежды, госпожа Ланге остановилась возле него, когда слуг рядом не было, и, наклонившись, быстро его поцеловала. Он попытался ее удержать, но лишь успел дотронуться до живота. А после она вырвалась без слов и ушла на двор, смотреть, готова ли карета. Он пил кофе, и настроение у него стало сразу лучше, хоть и проснулся он в недобром расположении духа. И жена его еще спала в опочивальне, не донимала его слезами и нытьем. И Бригитт больше не злилась.
Едва рассвело, а гвардейцы и все оставшиеся господа из выезда были уже готовы. Гвардейцы в чистых бело-голубых сюрко поверх начищенных доспехов, Максимилиан вымыл главное его знамя. Сам был красив, как принц. Молодой знаменосец держался с достоинством: он уже не в первый раз собирался участвовать в шествиях, — а вот фон Тишель, Хайнцхоффер и Хенрик заметно волновались. Даже перед выездом, даже перед пыльной дорогой еще раз почистили коней, а заодно проверили и блеск доспехов. Отец Семион, вырядившийся в одну из самых роскошных сутан, уже сидел в возке с впряженной в него крепкой молодой кобылкой. Готовы были и два самых дорогих коня генерала, плясали от избытка сил под самыми лучшими седлами, покрытые отличными попонами. Но он собирался ехать всю дорогу, конечно, в карете и лишь у города сесть на коня. Бригитт тоже собралась, еду в дорогу взяла. Красавица оделась в синее платье, под стать генералу. Села напротив него, но была не совсем хороша, излишне бледна. Но для Волкова она все равно оставалась прекрасной.
— Раньше мне казалось, что вам зеленый к лицу, а теперь вижу, что вы и в синем хороши, — восхитился ее видом Волков.
— Вам понравилось мое платье? — спросила Бригитт, по ее лицу было видно, что ей по нраву его слова.
— Мне нравитесь вы в этом платье, — сказал генерал.
— Теперь бы утренней дурнотой его не перепачкать, — серьезно заметила женщина, — уж изнемогаю от нее. Мать Амелия говорит, что на половине срока должна закончиться, жду не дождусь. Вы уж извините меня, мой господин, если не сдержусь.
— О том не беспокойтесь, сердце мое, я в жизни своей видел вещи много хуже, чем тошнота женщины. — Он наклонился и прикоснулся к ее руке. — Хотите — садитесь сюда ко мне.
— Нет, тут останусь, у окна, мне лучше к дороге лицом сидеть и у окна. — Она немного помолчала и продолжила: — Раньше я дерзкой была, донимала Господа глупыми сетованиями на судьбу, теперь же благодарю его каждый день, не желаю себе судьбы иной, как только подле вас… Даже если и не женой вашей быть, — сказала и отвернулась к окну, кажется, чтобы скрыть слезы.
Волков хотел это сделать после, но тут не сдержался, полез в кошель и достал оттуда рубин, который подарил ландаман земли Брегген. И сказал:
— Это вам, сердце мое.
— Мне?! — воскликнула красавица, но прекрасный камень брать не торопилась, лишь глядела на него.
— Вам, вам, — говорил генерал. — Берите же, камень редкой огранки, цвета редкого, величины и стоимости огромной. Тут булавка есть, как раз пойдет к вашему платью.
— Ваша жена последние капли рассудка потеряет, если увидит его у меня. Нет, не возьму, не должно мне.
— Зачем мне он, если я не могу подарить его любимой женщине? Берите или выкину его в окно, — без всякой веселости и с хмурым взглядом произнес кавалер. — Берите и приколите себе хоть на платье или на чепец. А жена… потерпит. Ей и так досталось мое имя, а детям ее — имение, так пусть вам останется хотя бы моя любовь.
Госпожа Ланге тут и не выдержала, взяла камень, но, к сожалению кавалера, даже не взглянула на изумительную вещь, а, к радости кавалера, наклонилась, поцеловала его руку и заплакала. Она вытащила платок и, глядя в окно, то плакала, то порывалась обнимать и целовать господина, а он, наклонившись к своей спутнице, просто держал ее за руку.
⠀⠀
⠀⠀
Глава 38
⠀⠀
Трубы, барабаны, колокола, толпы людей вдоль дороги… Да-да, все это прекрасно, все это производило впечатление, особенно на тех, кто раньше ничего подобного не видел. Например, господа из выезда… О, для них это был праздник, они буквально цвели, сверкая доспехами, когда ехали следом за знаменосцем. А вот сам Максимилиан уже оставался спокойным. Даже юный Курт Фейлинг хоть и рад был проехать по родному городу под крики горожан, тем не менее совсем не волновался, лишь помахивал знакомым рукой да улыбался. А у генерала, который уже давно познал восторг толпы и знал ему цену, это вызывало лишь досаду. Он желал побыстрее сесть в кресло да заняться тем, для чего сюда и ехал, то есть делами, которых у него было предостаточно. Но он вида не показывал, так и проехал по всему городу, кланяясь горожанам, улыбаясь им, и остановился только у городской ратуши, где и был запланирован пир. Там-то его и ждали все видные городские персоны: люди из магистрата города, банкиры, главы гильдий и коммун, местные господа из старых фамилий, офицерство. Тут, помимо дружественных Волкову людей, которых уже не в шутку называли партией Эшбахта, таких как родственники Кёршнеры, или как Фейлинги, или банкиры Райбнеры, или бывший бургомистр Виллегунд с другими городскими чинами, были еще и ни к кому не примкнувшие первый судья города Мюнфельд и глава Первой купеческой гильдии Роллен. Но что удивило более всего — на чествование пришли люди из так называемой партии графа, их оказалось немало даже помимо временного бургомистра Гайзенберга, который должен был присутствовать на мероприятии по должности. Да, в городе все переменилось, это кавалер почувствовал сразу, как только городские головы стали говорить приветственные речи, и переменилось все в лучшую для него сторону.
«Они будут целовать тебе руки…»
Он ответил короткой благодарственной речью. А после, когда распорядитель пира и глава городской канцелярии Фехтнер спросил, кого генерал желает видеть подле себя, он ответил:
— По правую руку от меня пусть будет мой родственник купец Кёршнер с супругой, дальше пусть сядет епископ, а по левую руку от меня пусть кресло останется свободно.
— Свободно? — переспросил Фехтнер.
— Да, и приборы там не ставьте. Но особое внимание
