Тайна Моря - Брэм Стокер
На нашей палубе метались туда-сюда, всюду кипела работа. Их первой целью было убраться от прожектора; теперь же они, несомненно, искали того, кто произвел предательский выстрел. Я подумывал и о других выстрелах, чтобы задержать корабль, ведь теперь каждая секунда удаляла нас от берега и погружала во власть наших врагов.
Глава LII. Рать
Я прошептал Марджори и дону Бернардино:
— Если они уйдут, все пропало! Их нужно остановить любой ценой!
Испанец кивнул, а Марджори сжала мои ладони — в словах не было нужды. Затем я определил порядок битвы. Я стреляю первый, затем — испанец, затем — Марджори, и каждый должен беречь пули, пока не будет уверен в цели. Без этой предосторожности было не обойтись из-за ограниченных боеприпасов. Мы не проверяли каморы револьверов — в этом отношении гарантию уже дал мой выстрел. Когда матросы поставили паруса и мы понеслись по воде, я понял, что даже с риском обнаружить себя мы должны снова дать сигнал, и выстрелил. Сквозь туман принесся ответный клич с «Кистоуна», а затем на нашей палубе все бросились к нам. Матросы держались поодаль, но бандиты наступали, ведя огонь. К счастью, мы находились в укрытии — я слышал свист и треск дерева, когда пули били по мачте. Я выстрелил, просто чтобы показать, что мы вооружены, и услышал резкий вскрик. Тогда они отступили. Немного погодя они тоже составили свой план действий. Эти люди привыкли к подобным передрягам, и, зная, что в такие моменты быстрый натиск мог решить все, они не стали тянуть. Я видел, как с ними спорит один из матросов, слышал его разгневанный голос, но не мог разобрать слов.
Он показал рукой в туман, где уже четко проступило яркое пятно света: прожектор приближался. «Кистоун» нагонял.
Похититель отмахнулся от матроса и отдал пару приказов товарищам, они разошлись налево и направо от нас в поисках какого-нибудь укрытия. Я подхватил Марджори и поставил ее на бочку, привязанную за мачтой, надеясь, что после вспышки моего пистолета по-над палубой они не станут искать противника так высоко. Мы же с доном Бернардино прижались к палубе — и как раз вовремя: наши враги дали залп. В густеющем тумане, при качке, кидавшей нас, как кегли, стреляли они наугад; к счастью, никого не задело. Решив, что у меня есть шанс, я выстрелил, но не дождался отклика; затем сделали по выстрелу дон и Марджори, но в ответ не было ни звука, не считая стука пуль по дереву или железу. Затем в дело вступил наследственный инстинкт Марджори, и она произвела два выстрела подряд: раздались обрывистый возглас и поток грязной ругани — того человека только зацепило. Они палили снова и снова, а потом я услышал позади стон дона.
— Что случилось? — прошептал я, не смея прекращать целиться и даже оглядываться.
— Рука! Заберите мой пистолет, я не могу стрелять левой.
Я протянул руку назад, и он вложил в нее револьвер. Я увидел, как по палубе мелькнул темный силуэт, выстрелил по нему — и промахнулся. Еще раз — но оружие отозвалось лишь щелчком: я израсходовал все пули. Тогда я взял другой револьвер. Яростная перестрелка длилась несколько минут. Марджори почти не стреляла, берегла пули, зато у меня, не успел я опомниться, замолчал и второй револьвер. Наши противники не были трусами, о подобных состязаниях они знали побольше нашего.
Кто-то явно вел счет выстрелам, потому как вдруг выкрикнул:
— Рано, парни! У них еще по меньшей мере три пули!
Они одновременно и быстро вернулись в укрытие.
Все это время мы стремглав летели по воде. Но позади по правому борту уже слышалось движение большого парохода. Из его труб доносился рев печей. Не замолкали боцманские свистки, туман прорезали грубые приказы. Прожектор тоже не бездействовал — мы видели его луч высоко в тумане, хотя пока он не мог прорваться к нам, чтобы показать путь впередсмотрящему на «Кистоуне». Ближе по правому борту слышался другой звук, сопровождающий маленькое судно на всех парусах. Ветер приносил резкое «шлеп-шлеп» волн по бортам и ревел в такелаже. Должно быть, за нами следовал «Спорран», сурово презрев опасность. Капитан китобоя, понимая, что его вот-вот обнаружат, налег на штурвал вправо. Сам я в темноте ничего не различал, но моряк видел и рискнул, хотя мог сесть на мель в Круден-Бей. Пройдя немного, он снова навалился на штурвал, и мы легли на другой галс; на миг нас потеряли и линкор, и яхта. Марджори умоляюще посмотрела на меня, и я кивнул в ответ: в таком положении рисковать было нельзя. Она сделала еще один выстрел. Издалека по правому борту немедленно последовал ответ в виде новых приказов в рупор и ответных свистков боцманов. Банда дала в нас залп — но, очевидно, наудачу, потому что пули прошли далеко. Затем послышалась гневная ругань капитана и угроза: если стрельба продолжится, то он опустит паруса, пусть его поймают.
Ему ответил один из банды:
— Этот пакетбот не посмеет остановить вас внутри трехмильной зоны: это линкор Дяди Сэма, и он не рискнет задерживаться в здешней гавани, пока война не окончена.
На что первый угрюмо сказал:
— Я бы на это не ставил. К тому же кто-нибудь да нагонит! Потише там, если получится. Против нас и так накопилось немало, если нас поймают! — Ответ похитителя был практичным. Я не видел, что он сделал, но понял, что он приставил пистолет к голове капитана с грозной клятвой:
