Пэпэла (Бабочка) Часть 1 - Уваров Максимилиан Сергеевич
Игроки на поле не торопились расходиться. Как по волшебству, на траве под деревьями оказалась скатерть, уставленная фруктами, лепешками и домашним сыром. В центре «стола» красовались большие глиняные кувшины, наполненные вином. Мужчины уселись на земле и, громко переговариваясь, приступили к празднеству. Через час разговоры смолкли, и над полем полилась песня. Казалось, что каждый мужчина поет ее на свой мотив, но вместе они сливались в одну веселую мелодию.
– Как пою-у-ут… – протянул Илико, болтая в воздухе тонкими ножками. Он лежал на животе, подставив под подбородок руки и закрыв от удовольствия глаза. – Вот стану артистом, тоже петь буду!
– В прошлый раз ты фокусником хотел быть, – хмыкнул Мамука. Вся компания давно разбежалась по домам, и на пригорке остался только Илико и верный Мамука.
– Нет, – мотнул головой Илико. – Я точно петь буду. Или танцевать! – мальчик быстро вскочил на ноги и начал лихо бить ногами по траве в такт песне, резко размахивая руками.
– Илико… – загудел Мамука. – Уже поздно. Все разошлись! Пойдем домой! Мне от мамки влетит из-за тебя!
– Давай еще немного послушаем, Мамука! – Илико прижал худенькие ручки к груди. – Пожа-а-алуйста! От тети Джульетты ты только подзатыльник получишь. А тут музыка, понимаешь?
– Я артистом не собираюсь становиться. Мне музыка неинтересна. Вот если бы тут плюшками с творогом угощали или хачапури с кинзой, то да… Я б остался! – мечтательно поднял глаза к небу Мамука.
– Тебе бы только поесть! – махнул рукой Илико. – А тут такая красота! Ты только послушай! – и Илико тоненьким голосом стал подпевать мужчинам.
Илиа Чантурия с четырех лет мечтал стать артистом. Правда, каким именно артистом он хочет стать, Илико не решил. Его бросало из крайности в крайность. После того, как родители отвели его в цирк шапито, он замучил соседского козла Раввина, пытаясь отработать на нем чудеса джигитовки. Потом он до икоты испугал беременную Нино, выйдя на улицу в маминых туфлях и пеньюаре, нацепив на голову рыжий парик тети Тины и раскрасив лицо красной помадой. Позже, растирая краску по лицу вместе со слезами, Илико объяснял мужу Нино, Гие, что он не хотел пугать ее, а напротив, хотел рассмешить, переодевшись клоуном.
Когда он впервые услышал, как играет тапер в кино, куда его водил отец, мальчик решил сделать карьеру пианиста. Поэтому нарисовал белой и черной краской клавиши на комоде бабушки Ии. Стереть краску не удалось, и отцу Илико пришлось покупать старушке новый комод.
Хуже всех пришлось Мамуке, когда Илико решил стать фокусником. Сначала он пытался внушить другу, что тот умеет плавать. Внушение не помогло, и Мамука чуть не утонул в речке, наглотавшись воды. После неудачи с внушением Илико решил сделать фокус с распиливанием ящика, и, конечно, его помощником оказался Мамука. К счастью, в тот момент, когда великий маг и волшебник Илиа Чантурия уже начал пилить старой ржавой пилой фанерную коробку, в которой лежал Мамука, во двор вошел дядя Вахтанг.
– Дэдико*… – всхлипывал Илико, уткнувшись носом в угол комнаты. – Я хотел фокус показать, как в цирке. Я не хотел убить Мамуку. Попроси дядю Рафика, чтоб он разрешил мне с Мамукой играть.
Ночная темнота быстро накрыла город. Он облегченно вздохнул и запел ночными цикадами. Легкий ветер шелестел молодой листвой и, заигрываясь, громко хлопал деревянными вывесками цирюлен с намалеванными на них улыбающимися усатыми парикмахерами и трактиров с точно такими же усатыми поварами.
Мамука свернул в подворотню, махнув другу рукой, а Илико побежал по проложенным через арык с водой досками, громко топая по ним сандалиями.
– Илико! Ой и попадет тебе от матери! Она тебя по всему городу с хворостиной искала, – крикнула ему девушка, сидящая на лавочке в обнимку с кавалером.
– Это тебе от отца попадет, Кэти, если он узнает, что ты опять с Федором тискаешься по кустам! – засмеялся Илико, пробегая мимо.
– Ах ты засранец! – девушка быстро оторвала от куста прутик и замахнулась на хохочущего мальчишку, но тот уже юркнул в двери дома.
На стене в маленькой комнатке громко тикали часы. Пахло молоком и свежей выпечкой.
– Илико! Где тебя опять носит? – молодая женщина несильно шлепнула вбежавшего в комнату сына полотенцем.
