Марина Дяченко - Обитаемый остров

МАКСИМ (вырывается). Я не один!

ФАНК. Что?

МАКСИМ. Я не один! Нас четверо! Один я не пойду!

ФАНК (срывает голос). Жить надоело?!

Максим оглядывается. Гай все слышал — теперь смотрит на него, бледный, губы дрожат. В соседний танк двое гвардейцев забивают прикладами окровавленного штрафника.

ФАНК (хрипит). Пошли! Вас убьют!

Из танка выглядывает Зеф.

МАКСИМ. Кто вы такой? Зачем я вам нужен?

Фанк смотрит на Зефа, потом на Гая. Он растерялся, не знает, что делать.

ФАНК. Этот тоже с вами?

МАКСИМ. Да! И этот тоже!

Глаза у Фанка становятся дикими. Он выхватывает пистолет из-под плаща и направляет ствол на Гая. Максим подбивает его руку снизу, пистолет взлетает высоко в небо. Одновременно Гай коротко и точно бьет Фанка по шее. Тот валится ничком.

Гвардейцы, захлопнув люк соседнего танка, кидаются к Максиму.

МАКСИМ. В машину!

Гай лезет в люк. Максим подхватывает грузное тело Фанка и втягивает за собой в танк.

ЗЕФ. Кто это?! Массаракш…

Максим не отвечает. Наполовину высунувшись из люка, оглядывается…

Вокруг танков уже нет никого, кроме гвардейцев. Все двигатели работают, стоит адский рев, стелется сизый дым, Некоторые танки двигаются, кое-где из башен торчат головы. Штрафник, высунувшийся из соседнего танка, делает Максиму какие-то знаки, подмигивает — у него распухшая от синяков физиономия…

И вдруг он исчезает. И все танки как один срываются с места — вперед и вверх по склону.

У Максима расширяются глаза. Он поворачивает голову… Сзади, из леска, цепью выползают другие машины. Ярко-желтые, квадратные, как коробки. На крыше у них — антенны. Танки-излучатели выползают, как на парад, и застывают — цепью. Танки штрафников рвутся вперед наперегонки, задевая друг друга, бессмысленно ворочая башнями. У одного танка на полном ходу слетает гусеница, он волчком вертится на месте, переворачивается, вторая гусеница срывается и тяжелой блестящей змеей взлетает в небо. Вспыхивает огонь, сквозь лязг и рев звонким треском прорывается пушечный выстрел, и сразу все танки принимаются палить, длинные красные языки вылетают из пушек, танки приседают, подпрыгивают, окутываясь густым черным дымом…

Максим ныряет в танк.

Вепрь и Зеф корчатся от нестерпимой боли. Фанк по-прежнему без сознания. Гай хватается за Максима, заглядывает ему в глаза, непрерывно говорит, повторяет одно и то же.

ГАЙ. Я умру за тебя. Я готов умереть за тебя. Я хочу умереть, позволь мне умереть за тебя! Прикажи мне идти в огонь! Прикажи!

За гулом и грохотом почти ничего не слышно. Максим падает на сиденье водителя и рвет рычаги на себя. Танк срывается с места и вливается в общий поток. Летят клочья дерна из-под гусениц.

Танк проскакивает через густую струю черного дыма. Резко сворачивает, чтобы не столкнуться с другим, горящим танком.

Перед танком выныривает из дыма и сразу же исчезает пограничный знак, за ним изодранные, смятые проволочные заграждения. Из неприметного ровика высовывается на миг человек в странной белой каске, яростно трясет кулаками и тотчас исчезает, словно растворившись в земле. Дымная пелена впереди понемногу рассеивается, и Максим видит бурые круглые холмы, совсем близко, и заляпанную грязью корму танка, ползущего почему-то наискосок к общему движению, и еще один горящий танк.

Максим сворачивает, направляя машину в овражек между двумя холмами. Навстречу вдруг бьет огонь, весь танк гудит и содрогается от страшного удара. От неожиданности Максим дает полный газ и налетает на замаскированное орудийное гнездо с расчетом. Мелькают белые каски, искаженные ненавистью лица… под гусеницами что-то трещит, ломаясь… Максим сглатывает, стиснув зубы, круто поворачивает и ведет машину по склону, сильно кренясь, едва не переворачиваясь, огибая холм.

Один из танков-излучателей притормаживает возле машины Чачу. Чачу взбирается на броню и исчезает в люке.

Танк Максима въезжает в узкую лощину, поросшую молоденькими деревцами. Останавливается. Открывает люк, оглядывается. Со всех сторон это место прикрыто высокими бурыми склонами.

ГАЙ (в экстазе, в истерике, под лучевым ударом). Я умру за тебя! Я хочу умереть за тебя! Дай мне умереть за тебя! Позволь…

МАКСИМ. Заткнись! Слушай меня, слушай и запоминай: вытащи этих людей из машины, уложи… Стой, я еще не закончил! Делай это осторожно, это наши друзья, наши любимые друзья, ты понял?

ГАЙ (задыхаясь от восторга). Так точно!

Максим смотрит на него с горечью. Поворачивается. Бежит вверх по склону.

Желтый танк-излучатель останавливается по другую сторону холма от танка Максима. Ротмистр Чачу выглядывает из башни. Присматривается…

Максим на вершине холма. Перед ним открывается грандиозное зрелище — тем более грандиозное, что края горизонта поднимаются чашей.

По равнине между холмами, сгрудившись, гусеница к гусенице, сплошным потоком идут танки — низкие, приплюснутые, мощные, с огромными плоскими башнями и длинными пушками. Это уже не штрафники — это регулярная армия. Максиму кажется, что он слышит, как ревут в экстазе танкисты под лучевым ударом… Воздух шатается и вздрагивает, дрожит земля. Максим оглядывается назад и вниз: Гай осторожно вытаскивает тяжелого Фанка. Вепрь и Зеф уже лежат рядом с танком на траве — Вепрь без сознания, Зеф стонет.

Ротмистр Чачу, пригнувшись, поднимается по склону. Держит автомат наготове.

ГАЙ (улыбается Максиму). Я все исполнил! Как ты приказал — я точно все сделал!

МАКСИМ (хлопает его по плечу). Молодец. Теперь слушай внимательно…

Раздвигается высокая трава. Ротмистр Чачу, скалясь от ненависти, поднимает автомат…

Максим стоит к Чачу спиной. Поворачивает голову…

Палец ротмистра нажимает на спусковой крючок.

Гай кидается вперед.

Летят пули.

Гай встречает их грудью — пули, предназначавшиеся Максиму.

Еще бежит, еще улыбается…

Максим подхватывает его. Гай мертв.

Максим поднимает глаза — и встречается взглядом с ротмистром Чачу.

Секундная пауза. Максим осознает: Гай мертв, Чачу убил Гая.

Чачу осознает: этот человек опять увернулся.

Максим, выпустив тело Гая, идет к Чачу. Тот в истерике стреляет… Максим уворачивается, он в амоке, его невозможно остановить… До стычки остается несколько шагов… В этот момент взрывается ядерная бомба.

Над холмистой равниной с приподнятыми краями, с идущими по ней танками — атомный взрыв.

Максим приходит в себя. Он лежит, прикрывая собой мертвое тело Гая, будто хочет его защитить. Все вокруг изменилось, мир стал багровым, мир завален листьями и обломанными ветвями, мир наполнен раскаленным воздухом, с красного неба дождем валятся вырванные с корнем кусты, горящие сучья, комья горячей сухой земли. И стоит болезненно-звенящая тишина.

Вепря, Зефа и Фанка раскатало по сторонам. Вепрь лежит лицом в землю. Зеф, прислонившись спиной к гусенице, по-прежнему корчится от боли. Фанк валяется мешком.

Чачу нигде нет.

Гай смотрит в небо. Максим поднимает его, заглядывает в стеклянные глаза…

Осторожно укладывает мертвого на землю, будто боясь причинить ему боль.

Оглядывается, будто слепой…

В этот момент из-за обожженного холма вырывается, взрывая гусеницами пепел, желтый патрульный танк.

Чачу в танке. Хочет размазать Максима по земле гусеницами. Максим уворачивается. И еще раз уворачивается от бешено несущегося, очень маневренного танка, который намерен смешать его с грязью. Вскакивает на броню…

Танк резко тормозит, но Максим удерживается.

Из люка выскакивает Чачу.

Экипаж танка — еще двое гвардейцев, в боевом угаре под действием излучения — пытаются вмешаться, но тут же гибнут. Одного убивает Чачу — случайно, промахнувшись по Максиму. Другого Максим срубает ребром ладони по шее.

Поединок с Чачу. Ротмистр под действием излучения — очень силен, в ярости.

Максим ныряет под его руку. Бьет в живот.

ЧАЧУ (хрипит). Надо было… сдать тебя в департамент… мразь. Ну ничего… Странник… еще порежет тебя, как крысу… Он тебя найдет.

Чачу мертв.

На земле вокруг двух танков — мертвые и живые. Зеф стонет. Вепрь и Фанк без сознания. Мертвые гвардейцы, Чачу, Гай.

Максим взбирается на танк и руками вырывает антенну. Отшвыривает. Гадливо вытирает руки о комбинезон.

Зеф стонет и открывает глаза. Вздыхает с облегчением. Вепрь тоже приходит в себя.