Марина Дяченко - Обитаемый остров

Марина и Сергей Дяченко

Обитаемый остров

Предисловие к сценарию

Предлагаем вниманию наших читателей сценарий фильма «Обитаемый остров», снятого Федором Бондарчуком и вышедшего на экраны в 2008/2009 году. Мы благодарны продюсерам Александру Роднянскому и Сергею Мелькумову за возможность работать над этим проектом. Нам дорога оценка Бориса Стругацкого, который назвал фильм одной из лучших экранизаций прозы братьев Стругацких.

В одном из интервью Борис Натанович сказал:

«Сценарий писали супруги Дяченко. Они со мной не советовались, но в этом и нужды не было. Они прекрасные писатели и высококвалифицированные читатели… Роман они прочитали внимательно и сюжет на экран перенесли бережно и точно. Отклонений от текста — минимум. Я думаю, что поклонники творчества Стругацких должны, наконец, остаться довольны».

В процессе работы над сценарием было написано много вариантов. Вы имеете возможность прочитать последний из них, то есть тот, что лег в основу фильма.

Фильм первый

Космический корабль над чужой планетой. Четыре естественных спутника — «луны». Свет чужой звезды — местного «солнца».

В переговорном устройстве звучат голоса.

ГОЛОС БАБУШКИ. Максик, ты где?

ГОЛОС МАКСИМА. Да вот, только из прыжка вышел… Вижу планету. По-моему, ее нет в реестре.

ГОЛОС БАБУШКИ (язвительно). Новую открыл, вундеркинд, умничка… Университет уже раздумал оканчивать? Что, четыре года учебы — собачке под хвост?

ГОЛОС МАКСИМА (оправдывается). Ну почему раздумал? Я вернусь через пару дней…

ГОЛОС БАБУШКИ. Уже сколько раз ты говорил «пару дней»? Ты заигрался, по-моему, в космического волка! Тебе двадцать лет или двенадцать?

ГОЛОС МАКСИМА. В двенадцать лет люди не занимаются свободным поиском.

ГОЛОС БАБУШКИ. В двадцать УЖЕ не занимаются! Это не занятие для серьезного человека… Я все думала, что ты перерастешь… Скоро сессия, ты все провалишь, мать волнуется, отец… Ты звонил отцу?

ГОЛОС МАКСИМА. Позвоню.

Корабль тем временем снижается над планетой — полностью покрытой живописными облаками. Медленно облетает планету по орбите. Утопает в плотных облаках.

ГОЛОС БАБУШКИ. Тебе Дженни звонила три раза. Задурил девочке голову и смылся.

МАКСИМ (возмущенно). Ну ба, что ты говоришь!

ГОЛОС БАБУШКИ. Значит, так, во-первых, позвони отцу. он нервничает, что ты не готовишься к экзаменам. Во-вторых…

Корабль содрогается от взрыва.

Космический корабль терпит крушение.

Врывается в плотные слои атмосферы. Окутанный пламенем, опускается все ниже, несется над поверхностью планеты, тормозит… Его заносит…

В последний момент подключаются резервные посадочные двигатели. Корабль совершает аварийную посадку.

Рубка корабля. Мало-помалу восстанавливается освещение. В пилотском кресле Максим — парень двадцати лет, загорелый, крупный, атлетически сложенный. Из одежды на нем только серебристые короткие шорты. Он не то чтобы напуган — несколько ошарашен случившейся катастрофой.

Перед ним — приборная панель. Экран компьютера, сбоку на цветных кнопках — какие-то схемы-распечатки, пилотское удостоверение Максима, две фотографии: на одной Максим с друзьями. На другой мужчина и женщина лет под пятьдесят смеются, обняв друг друга за плечи, — отец и мать. Фото бабушки. Дедушки. Еще одной бабушки. Рубка уютная, обжитая — кусочек дома. Над пилотским креслом болтается собачка на пружинке. Максим трогает ее пальцем. Включает экран. Перед ним анимированная компьютерная схема: отчет о повреждениях корабля. Вмятины в обшивке, повреждены некоторые узлы. Экран мигает: компьютер слегка сбоит. Максим переключает картинку: отчет о повреждениях корабля сменяется таким же зримым отчетом о начале ремонта. Появляется шкала-линейка: как всегда, когда компьютер выполняет какой-то процесс. До конца ремонта остается всего несколько минут.

Максим облегченно потягивается в кресле.

Максим опасливо выглядывает из приоткрытого люка. Втягивает в себя воздух — сперва осторожно, потом уверенно. Морщится от вони.

Корабль стоит в воронке — земля потрескалась от высокой температуры, песок застыл стеклом. Максим удрученно вздыхает: да, насвинячил… Осторожно ступая по горячей земле, поднимается вверх, на гребень, и перед ним раскрывается потрясающей красоты местность: леса, холмы, неподалеку речка течет. Солнца не видно — все небо матово светится. Теней, естественно, нет.

Все залито однородным мягким светом.

Максим глубоко вдыхает запах чужой планеты. Улыбается. Бежит к реке, Как беспечный дачник. На ходу врывается в воду… И сразу же выскакивает обратно, с отвращением отряхиваясь. Вода — оказывается — покрыта неприятной пленкой, она странного цвета, нечистая. Максим снимает с тела какие-то приставшие ошметки, срывает пучок травы, чтобы вытереться, — трава расползается в ладони, будто комок гнили. Максим, гадливо морщась, вытирает руки о шорты. Оглядывается — роскошная фантастическая природа, с виду все так заманчиво… Максим сокрушенно качает головой, поворачивается, чтобы идти к кораблю, в этот момент гремит взрыв. Максима взрывной волной сбивает с ног, но он тут же вскакивает, бежит на холм… На месте корабля — столб огня великолепной красоты, сыплющий багровыми и зелеными искрами. В небо гигантским штопором уходит дым. Максим прикрывает лицо от жара, пятится, отступает… Через несколько секунд срабатывает противопожарное устройство, и закопченные оплавившиеся баллоны заливают огонь пирофагом. От корабля остается груда дымящихся обломков, явно не поддающихся восстановлению. Максим смотрит на них, будто не может поверить. Он стоит посреди чужого мира, голый, в одних шортах.

Максим идет по чужой планете — через густой, дикий, странный лес. Из-под ног у него вырываются не то птицы, не то летучие мыши.

Он идет через топь, над которой поднимаются тучи мошкары. Максим шипит сквозь зубы, сбивает, со звоном расплющивает мошек на голых плечах.

Продирается сквозь кусты. Перелезает через гнилое поваленное дерево. Вброд переходит лужу, полную тухлой воды.

Идет по чужой планете, присматриваясь, принюхиваясь, прислушиваясь — пытаясь понять, куда он попал и кто здесь живет.

В чаще нарастающий треск — там ворочается что-то огромное, грузное. Максим настораживается, невольно занимает оборонительную позицию… Треск отдаляется, пока не затихает вовсе.

Максим идет дальше и выходит на дорогу. Это точно дорога, результат человеческой деятельности, бетонка (Максим, чтобы проверить, даже трогает ее руками). Но она очень старая, потрескавшаяся, лес близко подступил к ней с двух сторон и почти накрыл сверху.

Максим, несколько приободрившись, идет по дороге.

В лесу шорох — то здесь, то там. Максим оглядывается. На всякий случай дружелюбно улыбается, разводит руками, всячески демонстрируя добрые намерения.

МАКСИМ. Эй!

В лесу теперь уже блестят глаза. Раздаются голоса — трескучие, нечеловеческие, один спросил, другой ответил, и вот уже целый хор поизносит, скандируя, одно слово…

Максим, старательно улыбаясь, воспроизводит это слово. Хор раздражается непонятной бранью. На дорогу перед Максимом выпрыгивает темная тень. Максим присматривается, улыбка застывает у него на лице: это огромная собака с непропорционально большой головой и круглыми, пристальными, жуткими глазами.

МАКСИМ (как может, доброжелательно, указывая на себя). Максим. Мак-сим. Максим!

Собака приподнимает верхнюю губу, обнажая очень острые зубы.

СОБАКА (странно артикулируя). Маххсим.

Максим переводит дыхание, что-то хочет еще сказать, но собаки уже нет. Максим таращит глаза — собака пропала, будто растворилась. И голоса стихли. Максим опять один. Оглядывается, ничего не может понять…

Темнеет. Из низин выползает туман. Максим идет дальше.

Присматривается — и видит среди чащи огонек. Это костер.

Максим осторожно подходит. Ближе… Еще ближе…

У костра сидит человек. Человек, а не собака. Над огнем кипит в котелке варево, человек мурлычет себе под нос песенку без слов, облегченно вздыхает, улыбается, выходит на освещенное пространство…

Сидящий человек вскакивает. Хватает железную трубу — оружие, направляет Максиму в живот. Он весь порос рыжим волосом, глаза маленькие, голубые, буравящие, очень недобрые и вместе с тем веселые. Он сейчас пристрелит гостя, нет никакого сомнения, палец на курке…